Майнинг, как «золотая лихорадка» XXI века, широко шагает по планете, захватывая все новые сферы и территории. Не обошло стороной это новомодное увлечение и российский нефтегаз. На нужды криптовалюты решили пустить попутный нефтяной газ (ПНГ), который по тем или иным причинам не использует российская нефтехимия. Идея красивая и радостная, но насколько она реализуема в условиях сурового российского Севера, неизвестно.
Стоит отметить, что инициатива по гибридизации майнинга с ПНГ возникла у российских нефтяных компаний и, по данным «Коммерсанта», сейчас ее активно обсуждает Минпромторг, Минцифры и ЦБ. Кстати, для реализации данной идеи предлагается запуск в России производства собственных энергетических установок с возможностью их экспорта. Отмечается, что майнинг на ПНГ может быть интересен иностранным инвесторам, в первую очередь из Китая. Это связано с тем, что 24 сентября 2021 года Народный банк КНР признал незаконной всю деятельность, связанную с криптовалютой, которая включает в себя ее добычу, хранение и реализацию.
В России к майнингу отношение совсем иное, он рассматривается в качестве перспективного направления для бизнеса. Хотя пока крупные компании в этом признаются редко. В частности, среди российского нефтегазового сектора о своих «упражнениях» в сфере майнинга рассказала только «Газпром нефть». Компания запустила в 2020 году майнинговую ферму на месторождении имени Александра Жагрина в Ханты-Мансийском АО. Для непосредственной добычи биткоинов там используется электроэнергия, вырабатываемая при утилизации ПНГ. «Энергия из ПНГ может питать дата-центры и майнинговые фермы. Так мы увеличим процент рационального использования сырья. Это особенно актуально для удаленных районов Сибири и Арктики, где транспортировка попутного газа с месторождений нерентабельна», — рассказывал еще в январе 2021 года руководителя центра технологии блокчейн «Газпром нефти» Александр Калмыков. Тогда также сообщалось, что в перспективе «Газпром нефть» рассматривает возможности расширить пилотный проект и на другие месторождения.
Возникает вопрос: что же мешает данной компании увеличивать производство биткоинов на благо себе и отечеству, зачем потребовались консультации с правительством? Тем более, что после вступления в силу с 1 января 2021 года закона «О цифровых и финансовых активах» цифровые активы в случае их декларирования признаются имуществом. Прояснилась ситуация и с налогооблагаемой базой, которая теперь будет исчисляться как разница между ценой покупки и продажи цифрового имущества. Кстати, в декабре 2020 года глава Следственного комитета Александр Бастрыкин предлагал признать криптовалюту имуществом. Он заявлял, что это «является необходимым условием расследования уголовных дел, по которым цифровая валюта выступает, например, предметом взятки или хищения». Собственно, именно такая легализация и была проведена.
В то же время полной свободы хождения электронных денег на территории России нет. Более того, закон о ЦФА запрещает использовать криптовалюту для проведения каких-либо платежных операций в стране, нет в нем ясного ответа и на вопрос о том, что, собственно, представляют эти электронные деньги.
Впрочем, такая неопределенность развитию блокчейна в России нисколько не мешает.
В октябре стало известно, что наша страна вышла на третье место в мире после США и Казахстана по майнингу биткоина. Доля страны в суммарных вычислительных мощностях достигла 11%.
Судя по всему, именно это и стало главной проблемой для российского правительства и поводом для поиска новых мест базирования майнинговых ферм. Ведь технологии блокчейнов крайне энергозатратны и уже подводят ряд регионов России под энергокризис. В середине октября губернатор Иркутской области Игорь Кобзев сообщал, что энергопотребление среди населения в регионе в 2021 году увеличилось на 159% из-за «подпольных майнеров». Он написал письмо вице-премьеру Александру Новаку, в котором, в частности, сообщил, что «они (майнеры») бессовестно пользуются тем, что у нас в регионе низкие тарифы на электроэнергию. Делают на этом деньги». По мнению главы региона, одной из причин роста популярности данного вида деятельности стал введенный властями Китая запрет на майнинг и перебазирование большого количества оборудования в Сибирь «в силу географической близости».
Напомним, что в конце 2020 года в Россию ввезли крупнейшую в истории страны разовую партию майнингового оборудования. Его общая мощность составляет 70 МВт, а стоимость — $ 40-60 млн. Основатель оператора дата-центров BitRiver Игорь Рунец рассказал, что было поставлено 20 тысяч устройств. После поставки в иркутском Братске запустился обособленный ЦОД уровня Tier-III. Подобное оборудование может обеспечить три месяца работы всего розничного рынка майнинга страны.
Минэнерго России уже пытается как-то обуздать ненасытные аппетиты криптоиндустрии, об этом сообщал на Российской энергетической неделе глава ведомства Николай Шульгинов.
По его словам, майнеры криптовалюты не должны потреблять электроэнергию по тарифам для населения.
Поэтому с точки зрения спасения энергосистемы Иркутской области и других регионов, относящихся к району Ангаро-Енисейского каскада ГЭС, отправка китайских майнеров на утилизацию ПНГ весьма перспективна. К тому же если и рассматривать нефтегазовую отрасль как валютную кубышку страны, то стоит осваивать на ее основе добычу всего спектра мировых валют.
Не лишним будет заметить, что блокчейн сейчас развивается практически повсеместно. При этом регуляторная база электронных денег весьма разнообразна — от жесткого контроля и налоговых ограничений до режима полного благоприятствования. Наиболее хорошо с новой формой всемирной финансовой системы научились работать власти США. Там майнеры могут решать спорные вопросы с привлечением госструктур. Есть возможность использования криптовалют в качестве платежного средства. В США даже запустили первые фьючерсные биткоин-ETF. При этом регуляторы со всей строгостью подошли к налогообложению блокчейна. В середине июля 2020 года Налоговое управление США (IRS) заключило контракт с криптобиржей Coinbase для отслеживания всех транзакций.
Кстати, определяют незаконные майнинговые фермы по той же методике, которую раньше применяли для выявления плантаций конопли — если зимой в северных районах страны на крыше дома нет снега, значит там майнят.
После США на второе место по майнингу внезапно вышел Казахстан. На его долю приходится 18,1% мирового майнинга. Там уже увеличилось потребление электроэнергии на 7%. Еще летом 2021 года президент страны подписал закон, который вводит дополнительное налогообложение для предприятий, занимающихся добычей криптовалют — 1 тенге ($0,0023 по актуальному курсу на 29 июня) за 1 кВт*ч электроэнергии.
В Австралии криптовалюты считают формой собственности, их владельцы выплачивают налог на прирост капитала.
Особое место критоденьги заняли в Венесуэле. С их помощью местные жители пытаются справиться с инфляцией. Лицензированием майнеров занимается Национальный комитет по цифровым активам.
В Иране добычу криптовалют считают частью промышленной деятельности. Для работы майнерам необходимо получать лицензии, их выдачей занимается Министерство промышленности.
Даже в Афганистане до смены власти в 2021 год биткоин активно использовался в качестве альтернативы международным платежным системам, которые не работали в стране.
Налоговые каникулы на доход от криптовалют введены в Сингапуре, Малайзии, Португалии, Словении, Люксембурге, Белоруссии, Германии и Мальте.
На шаг впереди всех оказалась Швейцария, там предложили гражданам оплачивать налоги в биткоинах. Во Франции, где легальный бизнес с цифровыми активами весьма развит, разработали криптовалютный майнер, обогревающий дом. При этом европейское законодательство старается все же оградить ЕС от отмывания денег. В частности, регуляторы ЕС потребовали от криптобирж предоставлять открытый доступ к централизованным реестрам бенефициаров. В результате базирующаяся в Европе Deribit быстро перебралась в Панаму.
Российский ЦБ в вопросах цифровых валют довольно консервативен. Он рекомендовал банкам блокировать карты, которые связаны с криптовалютными обменниками. Кроме того, глава Центробанка Эльвира Набиуллина указала, что Банк России не готов допустить к торгам основанный на биткоин-фьючерсах биржевой фонд ETF.
Хотя бизнесмены уже стонут. В частности, Олег Дерипаска в своем Telegram-канале уже обратился к Банку России, призвав его не закрывать глаза на растущий рынок криптовалют: «За океаном уже давно поняли, что неподконтрольные цифровые платежи способны не только свести на нет эффективность всего механизма экономических санкций, на который власти делают ставку уже 20 лет подряд, но и обрушить доллар в целом… Пора уже открыть глаза и заняться криптовалютой всерьез. В стареющем американском истеблишменте желающих повоевать еще достаточно, и оружие экономического поражения затачивается с новой силой.
Или мы так и хотим остаться полигоном для его испытания со стороны более предусмотрительного противника?»
— написал Дерипаска.
Отраслевые эксперты, опрошенные «НиК», отмечают, что майнинг за счет утилизации ПНГ весьма оригинальная и перспективная идея, имеющая под собой существенные технические обоснования. Так как, во-первых, сжигать попутный нефтяной газ нехорошо, а найти ему применение на удаленных от какой-либо инфраструктуры месторождениях сложно, а во-вторых, российский Север потребует гораздо меньших затрат на охлаждение дата-центров — возможно, их там вообще можно не охлаждать. Кстати, именно по причине погоды китайские майнеры давно и успешно освоили Исландию. В то же время эксперты обращают внимание и на очевидную разницу между Исландией и российской Сибирью. Они не представляют себе, как будет осуществляться «заброска кибердесанта» в тайгу, где кроме дарового ПНГ ничего нет.
Член наблюдательного совета Гильдии финансовых аналитиков и риск-менеджеров, экономист Александр Разуваев заметил, что если ПНГ будет не просто так сжигаться, а вырабатывать крипту, от этого всем будет хорошо. Однако сама по себе крипта — это как рынок тюльпанов в Голландии, который изобрел фьючерсы и пришел к биржевому краху: «Я криптоскептик и считаю, что все это в какой-то момент обнулится. Но несколько лет крипта точно будет жить. Не знаю, будет ли мировой кризис на обнулении крипты, о котором многие говорят. Скорее, в итоге мир придет к появлению третьего типа денег, будут цифровые деньги, но не крипта.
Крипта это мода. Пока краха не произошло, надо активнее использовать для нее бесплатные энергоресурсы ПНГ и гидрогенерацию»,
— пояснил эксперт.
При этом он поддерживает запрет на использование криптовалюты для платежных операций в стране: «В России могут быть только одни деньги, которые выпускает Банк России. Никаких квазиденег быть не должно. Вообще расплачиваться криптой рискованно, если я нормальный предприниматель, а не спекулянт, то я не смогу использовать деньги, которые могут ходить плюс-минус 10-20% за день. В то же время растить крипту все же лучше, чем марихуану», — резюмировал Разуваев.
Преподаватель Высшей школы бизнес-информатики ВШЭ Виталий Камалов подчеркнул, что строить майнинговые фермы в труднодоступных районах — разумно и эффективно: «Интересно просчитать хоть один такой проект, его рентабельность. Тогда будет понятно — это чистый юмор или он имеет под собой какие-то основания». Он заметил, что последний скачок стоимости биткоина, когда он сразу вырос в цене с $60 тыс. до $66 тыс., произошел тогда, когда в США появился инвестфонд, специализирующийся на вкладах в криптовалюты. По его словам, возможно и новость про утилизацию ПГН для нужд майнинговых ферм — это звенья одной цепи.
Стоит отметить, что в России буквально через несколько дней после американского инвестфонда открыли свой фонд для инвестиций в блокчейн. Поэтому можно смело предположить, что всемирная паутина майнинга действует достаточно синхронно.
Президент фонда «Основание» Алексей Анпилогов напомнил, что во всем мире майнинг обвиняют в том, что это специфическая малопроизводительная деятельность, которая потребляет огромное количество энергии: «На майнинг тратится уже больше электроэнергии, чем суммарное потребление, например, стран Бенилюкса. Китай не зря запретил производство криптоденег. Страна начала сползать в энергокризис, поэтому майнинг стал дестабилизирующим фактором для ее энергосистемы. До запрета Китай был самой крупной майнинговой фабрикой мира. В настоящее время хешрейт ушел в США и в Россию», — рассказал эксперт.
При этом он отметил, что факелы ПНГ горят по всей Сибири, часто этот газ там невозможно утилизировать, поскольку системы транспортировки и возможности потребления или переработки ПНГ в этих местах просто отсутствует: «Для майнинга не нужно строить ЛЭП и куда-то передавать электроэнергию, не нужен даже скоростной интернет. Поэтому такой распределенный подход к использованию такого бросового ресурса, как ПНГ, разумен.
Хочется верить, что если открыть майниговые фермы на месторождениях, будет тратиться меньше электроэнергии в тех регионах, где ее надо отдать людям»,
— считает Анпилогов.
Он также предположил, что в дальнейшем на нужды майнига заработают факелы и в США, хотя пока попутный нефтяной газ в этой стране главным образом сжигают: «В США сотни компаний и меньше дебит от каждой скважины. Но возможно в связи с перетоком хешрейта из Китая в США там тоже попробуют реализовать идею майнинга за счет ПНГ», — резюмировал эксперт.