Весь 2022 год, как и начало 2023-го, для российских нефтегазовых компаний превратился в испытание, в ходе которого правительства европейских стран последовательно отбирали имущество корпораций РФ под разными предлогами (санкции, необходимость, якобы вызванная энергокризисом).
Надо признать, некоторые компании РФ, как и правительство страны, тоже в долгу не оставались. Если сильно упросить, то в 2022-м активы западных компаний на территории РФ запретили продавать нерезидентам России, из-за чего многие нефтегазовые корпорации вроде Shell, BP, Total Energies и ряда американских компаний при всем желании не могли покинуть проекты в нефтегазовой отрасли с выгодой для себя или хотя бы не понеся серьезных убытков.
К концу 2022 года ставки в игре «кто у кого больше заберет» повысились, и похоже, что в 2023 году этот процесс усилится. Однозначно выигравшей стороны сейчас нет: финансовые потери еще только начинают оценивать, однако общая картина становится все более четкой.
Нефтегазовые компании Европы и США заявили в феврале и марте 2022-го об отказе от своих активов на территории РФ.
Shell заявила, что выйдет из участия:
BP объявила о намерении продать 19,75% акций «Роснефти», что по мнению аналитиков из Business Insider, лишит британскую компанию до трети ее добычи нефти. Equinor сообщила о намерении отказаться от российских активов на $1,2 млрд (в проекте «КрасГеоНац», в разработке доманиковых отложений в Самарской области, разработке Северо-Комсомольского месторождения и Харьягинского месторождения в Тимано-Печоре). ExxonMobil пообещала выйти из проекта «Сахалин-1» (на тот момент была единственным оператором). В Eni сообщили, что покинут «Голубой поток» и СП с «Роснефтью» (разведка и разработка Центрально-Баренцевского и Федынского участков недр в Баренцевом море). Австрийская OMV заявила, что пересмотрит свое участие в проекте Nord Stream 2.
Руководство РФ довольно быстро отреагировало на это. В указе президента России Владимира Путина от 01.03.2022 № 81, если упростить формулировку и опустить детали, содержалось следующее: если иностранные нефтегазовые компании хотят продать активы нефтегазового сектора РФ, то потенциальный покупатель акций обязан получить на это одобрение Банка России и Минфина, в противном случае продать активы не выйдет. Также был введен запрет на сделки по продаже активов и долей «составляющими уставные капиталы хозяйственных обществ, являющихся производителями оборудования для организаций ТЭК и оказывающих услуги по сервисному обслуживанию и ремонту такого оборудования». Разумеется, многим иностранным компаниям проще всего (что не значит выгоднее) было продать эти активы российским компаниям. Отчасти в некоторых случаях это и произошло.
Также Shell списала $1,1 млрд вложений в «Северный поток-2», $233 млн — в СП с «Газпром нефтью» по освоению Салымской группы месторождений в ХМАО и $153 млн — в месторождения на полуострове Гыдан.
В конце января ExxonMobil сообщила, что по итогам 2022 года списала $2,3 млрд по проекту «Сахалин-1» (в апреле сумма оценивалась в $3,4 млрд). Дочерняя структура американской компании — Exxon Neftegas Ltd — сразу после начала СВО России на Украине объявила форс-мажор и стала сокращать добычу. До середины осени, пока не вмешалось руководство РФ, проект, по сути, простаивал по инициативе Exxon. Для стабилизации ситуации 14 октября была зарегистрирована компания, которой по указу президента РФ присвоили статус нового оператора СРП-проекта, — ООО «Сахалин-1». «Сахалинморнефтегаз-Шельф» получил 11,5% в уставном капитале компании и статус единоличного исполнительного органа. Японская SODECO (30%) и индийская ONGC (20%) дали свое согласие на получение пропорциональной доли в новом операторе. Exxon, имевшая ранее 30%, заявила о прекращении участия в СРП-проекте и своем полном выходе из России, перестав быть оператором проекта «Сахалин-1».
18 января 2023 года немецкая Wintershall Dea объявила, что намерена полностью покинуть Россию.
Также Wintershall Dea является акционером Nord Stream AG, оператора «Северный поток-1», с долей 15,5% и инвестором «Северный поток-2», вложив 10% его стоимости.
В июле 2022 года глава немецкой компании пожаловался на указ президента РФ от 22 декабря 2022 года и постановлении правительства РФ от 30 декабря 2022 года. Эти документы, заявил глава Wintershall Dea, снижали цены, по которым СП могут продавать добытые ими углеводороды «Газпрому». Кстати, это же касается и австрийской OMV, которая тоже входит в долю некоторых из вышеназванных СП. К примеру, теперь по закону РФ вводится предельная цена на газ, добытый на участках Южно-Русского НГКМ: до входа в систему трубопровода — 2390 руб. за тыс. кубометров, а после входа — 5464 ₽. Есть ограничения и на Уренгойском НГКМ.
Условия действуют с 1 марта 2022 года до 1 октября 2023-го. В Wintershall Dea, видимо не хотят работать на таких условиях, поскольку привыкли делать это в подобных СП по схеме «перепродавать газ с месторождений „Газпрому“ с наценкой, а прибыль перераспределять в пользу европейских владельцев». После взрыва «Северных потоков», а следовательно, падения объемов экспорта, такая схема стала неактуальной. Неудивительно, что в Wintershall Dea решили уйти. Вскоре, вероятно, о неприемлемости новых условий заявят и в OMV. Правда, уйти компаниям будет непросто по тем же причинам, что и в случаях с Exxon, Shell и т. д.
Ближе к концу января 2023 года в Wintershall Dea заявили, что «Газпром» взял под свой контроль СП немецкой компании в Сибири и обналичил средства с их счетов на сумму в €2 млрд. Это следует рассматривать как некую ответную меру на действия немецкого правительства.
Есть случай — вполне вероятно, что далеко не последний — ухода российских компаний из проектов в Европе. Речь идет о выходе «Газпрома» из греческого консорциума Prometheus Gas, причем вопреки действующему до 2027 года соглашению. Компания из РФ продаст свои активы греческому Copelouzos, сумма сделки не разглашается. Это довольно серьезный шаг, учитывая, что Prometheus Gas SA — совместное российско-греческое предприятие (50/50 — «Газпром экспорт» и Copelouzos Group), которое импортирует и продает греческим потребителям газ с 1991 года. Поставки российского газа в Грецию в 2021 году достигли 40% всего газового импорта страны. Да, Copelouzos в последнее время серьезно вкладывалась инфраструктуру хранения газа и СПГ-терминал. Она понимала, что РФ от нее «отвернется». Но готовиться — это одно, а не иметь выбора, оставшись один на один со спотовым СПГ, — совсем другое.
Впрочем, следует признать, что Россия начала отвечать на действия ЕС и США далеко не сразу и во многом это даже трудно называть симметричными мерами.
Стартом европейской игры «отдайте, потому что вы плохие, а мы хорошие», можно считать начало весны 2022 года. 25 марта «Газпром экспорт», являвшаяся единственным акционером Gazprom Germania, передала свои акции компании «Газпром экспорт бизнес-услуги». Через 5 дней 0,1% акций «Газпром экспорт бизнес-услуги» было передано компании Palmary, которая стала владельцем 100% голосов в «Газпром экспорт бизнес-услугах», де-факто став владельцем Gazprom Germania. 1 апреля Palmary поручила Gazprom Germania провести процедуру добровольной ликвидации. 4 апреля Минэкономики ФРГ, посчитав такие действия незаконными, передало Gazprom Germania и все ее дочки под контроль Федерального сетевого агентства Германии (BNetzA). У «Газпрома» даже отобрали чартеры на танкеры-газовозы Amur River, Ob River и Clean Energy, которые одна из дочек Gazprom Germania зафрахтовала до 2028 и 2026 гг. соответственно.
14 ноября власти ФРГ национализировали Gazprom Germania, переименовав ее в SEFE. Процесс прошел не в классическом понимании, когда государство выкупает имущество частного инвестора. Поскольку «Газпром» в апреле вышел из капитала Gazprom Germania, а сама компания уже была под управлением BNetzA, SEFE национализировали без каких-либо выплат в адрес российской компании. Осенью существующий уставной капитал SEFE в размере €225,6 млн обнулили, после этого компания выпустила новые обыкновенные акции с той же номинальной стоимостью, а Еврокомиссия выделила €225,6 млн Германии — а не «Газпрому», — тем самым завершив национализацию.
В итоге «Газпром» лишили его дочки Gazprom Germania — газораспределительной компании, на которую приходилось 14% газоснабжения ФРГ. Она обладала активами примерно 28% от общей мощности всех ПХГ Германии. Общая стоимость активов SEFE — примерно €8,3 млрд. Даже по итогам 2020 коронакризисного года, когда потребление энергии в ФРГ было ниже нормы, прибыль Gazprom Germania по разным оценкам, составляла около €277 млн.
Надо отметить, что потеря Gazprom Germania — это не только убытки «Газпрома» за счет ухода с немецкого и европейского рынков (часть дочек работала в Чехии, Австрии и других странах Евросоюза). «Газпром» лишился трейдера Gazprom Marketing& Trading Ltd (GM& T) и СПГ-трейдера Gazprom Global LNG. Это доставляет проблемы российскому холдингу даже сейчас, поскольку он не может выполнять ранее заключенные контракты на поставку энергоносителей, например, в случае с Индией, а SEFE обязательства по индийским контрактам игнорирует.
Контракт «Газпрома» и индийской GAIL был заключен в 2012 году и предусматривал ежегодные поставки в размере 2,5 млн т СПГ. Однако этими операциями занимался GM& T, который теперь российскому холдингу не принадлежит. В итоге уже летом 2022 года некоторые заводы в Индии по производству удобрений вынуждены были уменьшить объемы производства на 10% из-за снижения импорта СПГ, а правительство Индии ограничило продажи газа промышленным клиентам до нижнего предела допустимого уровня — 10-20%. В конце января 2023 года, когда уже стало ясно, что GM& T поставлять СПГ Индии не будет, GAIL начала переговоры с ADNOC (ОАЭ) о заключении долгосрочных контрактов на поставку СПГ. По сути, российская компания лишилась клиента, который готов покупать углеводороды десятилетиями.
В начале осени власти Германии взяли под контроль три НПЗ, в которых были активы «Роснефти» и на которые российская компания регулярно поставляла нефть:
Мощность переработки этих заводов — 37 млн т в год (12% топливного рынка Германии). Из этого объема доля «Роснефти» — примерно 12 млн т в год. Сценарий приблизительно тот же, что и с SEFE: исключение права голоса акционеров, ограничение полномочий по распоряжению и управлению с последующей передачей таких функций BNetzA. Если выявленные Министерством экономики угрозы не будут устранены в течение шести месяцев, то оно имеет право национализировать компании. Выходит, уже к концу февраля или началу марта этого года можно ждать новостей об очередном отъеме имущества у российской нефтегазовой компании.
Все шло к тому, что похожий сценарий мог быть реализован и в Италии в отношении нефтеперерабатывающего комплекса ISAB на юго-востоке Сицилии — третьего по мощности НПЗ в Европе (16 млн т в год). Объект обеспечивал работой 10 тыс. человек, до введения санкций и получал 30-40% своего сырья из РФ, а остальное от иностранных производителей. ЛУКОЙЛ стал единоличным владельцем комплекса ISAB в 2013 году, а перед этим, в 2008 году, потратил на покупку активов завода почти €1,7 млрд и последовательно инвестировал туда несколько сотен млн долларов.
2 декабря Совет министров Италии одобрил декрет о защите национальных интересов, который в том числе предотвращает закрытие НПЗ ISAB даже несмотря на то, что тот не сможет работать после ввода эмбарго в ЕС на поставки нефти из РФ. По сути, европейская страна запретила объекту покупать сырье и под этим же предлогом приготовилась такой объект у российской компании отобрать. В конце осени 2022-го НПЗ предлагала купить американская Crossbridge Energy Partners. В различных СМИ сумма сделки оценивалась около $1,5 млрд. Однако ЛУКОЙЛ в итоге сделал выбор в пользу другой компании, решив продать НПЗ кипрской G.O.I Energy и трейдеру Trafigura, не дожидаясь произвола итальянских властей. Трейдер обязался обеспечивать объект сырьем. Сумма сделки не разглашается, но вряд ли ЛУКОЙЛу, учитывая обстоятельства, приходилось выбирать. Цена НПЗ наверняка больше устроила покупателя, чем продавца. В итоге российская компания вынуждена была продать крупнейший НПЗ в Европе, где спрос на топливо крайне велик, как и маржа переработки, да еще и лишилась серьезного канала сбыта нефти. Разве что Trafigura начнет обходными путями доставлять на завод нефть из РФ.
В апреле 2022 года правительство Польши заблокировало активы «Газпрома» в компании EuRoPol Gaz, которая является оператором части газопровода «Ямал — Европа», пролегающей по территории восточноевропейской страны. Причина — из-за спецоперации России на Украине польские власти внесли «Газпром» в санкционный список. Российский холдинг, кстати, ответил тем, что перестал прокачивать газ по этой магистрали (в РФ даже приняли соответствующий закон). В середине ноября решением министра развития и технологий Вальдемара Буды было введено временное принудительное управление EuRoPol Gaz, т. е. «Газпрома» попросту лишили его же части трубы, а значит и возможности экспортировать 32,9 млрд кубометров газа в Европу ежегодно.
Варшава позарилась и на имущество НОВАТЭКа. В апреле правительство обязало дочку этой попавшей под санкции компании — Novatek Green Energy — передать газотранспортную инфраструктуру местным корпорациям. Причина была крайне «топорной». В середине весны премьер-министр Матеуш Моравецкий обязал польские PGNiG, Gas-System и PSG немедленно подать газ в трубопроводные системы страны, причем включая коммуникации, которые принадлежали НОВАТЭКу. Однако Novatek Green Energy не могла этого выполнить, поскольку ей нельзя импортировать на эти объекты российские углеводороды. В итоге инфраструктуру дочки НОВАТЭКа передали под временное управление польских операторов.
Есть и другие инициативы европейских компаний, которые в итоге наносят ущерб нефтегазовой отрасли РФ и сокращают ее возможности по наращиванию экспорта или даже мешают сохранению его текущих объемов.
К примеру, французская Gaztransport& Technigaz в январе 2023 года сообщила, что не будет поставлять резервуары для строящихся в РФ танкеров СПГ. Такой односторонний отказ — это серьезная проблема для постройки 15 газовозов арктического класса на верфи «Звезда». Gaztransport& Technigaz — ключевой партнер НОВАТЭКа и единственный в мире поставщик морских резервуаров, имеющий соответствующие патенты (технологий Mark III, NO96 и GTT MARS). Его нежелание поставлять герметичные резервуары НОВАТЭКу может сорвать сроки строительства новых технологических линий на заводе «Арктик СПГ-2», который в последние годы и так имеет достаточно проблем из-за нехватки иностранного оборудования. В итоге Gaztransport& Technigaz лишает российский экспорт СПГ перспектив роста. И это в то время, когда Катар, США и другие экспортеры сжиженного газа активно наращивают свои регазификационные мощности и заключают долгосрочные контракты.
В целом же главы европейских стран и США последовательно принуждают компании Запада либо отказываться, даже в ущерб себе, от российских активов в нефтегазе, либо хотя бы не развивать их в перспективе. На данном этапе отрасль в РФ уже чувствует множество проблем и даже ее ответные меры (более аккуратные, чем европейские), пока не компенсируют сложностей, которые возникают вместе с потерей рынков, перестройкой логистики, поиском недостающих технологий и оборудования. Впрочем, это игра на выносливость и у РФ есть потенциал для преимущества — взятие под контроль многих проектов, где ранее было засилье иностранного капитала, который предпочитал забирать доходы в другие страны, а не инвестировать их в развитие отрасли в России.