Последствия ситуации на Украине для российской нефтедобычи

С момента начала спецоперации на Украине прошло всего три недели, но за это время в отношении России были введены беспрецедентные санкции, а покупатели российской нефти начали массово отказываться от новых поставок. Не меньший вред уже нанесен и потреблению нефтепродуктов внутри России, что рано или поздно скажется на спросе на нефть. Ещё очень рано говорить о том, какова будет степень последствий текущих событий на российскую нефтедобычу, ведь многие решения западных политиков и компаний принимались без оглядки на экономическую целесообразность, а значит, могут быть «откачены» назад. Однако вряд ли стоит сомневаться, что текущий кризис обойдет добычу нефти стороной.

Ряд российских компаний уже столкнулся с отсутствием спроса на свою нефть. Покупатели отказываются от российских поставок из-за страха попасть под санкции и навредить своей репутации, а также из-за возросших ставок фрахта. Европейские и американские мэйджоры заявили, что покидают Россию либо существенно ограничивают в ней деятельность. Среди нефтесервисных компаний французская Technip Energies стала первой, которая заявила о прекращении работы над новыми контрактами в России, и не исключено, что её примеру последуют другие предприятия. Россия уже столкнулась с перебоями в поставках различных комплектующих и оборудования, поскольку логистические компании приостановили импортно-экспортные операции с Россией в связи с санкциями, а это создает дополнительные риски для стабильной нефтедобычи в стране. И наконец, внутренний спрос на нефть уже испытывает давление из-за резкого снижения авиасообщения и, как результат, низкого спроса на авиатопливо.

Хотя большинство западных стран исключили экспорт нефти и газа из списка санкций (США, Канада и Великобритания — единственные страны, которые ввели запрет на импорт российской нефти), конфликт на Украине создает серьезный риск для инфраструктуры трубопровода «Дружба» (объем экспорта — 800 тыс. баррелей в сутки) и южных российских портов в Новороссийске и Туапсе (200 тыс. б/с российской нефти). Тем не менее, перебои в поставках нефти уже наблюдаются и в северных, и в восточных российских портах: за несколько дней после начала операции экспорт нефти из России упал на 400 тыс. б/с относительно среднего уровня в феврале (до 24 числа). В марте экспортные объемы в целом продолжили падение.

В самом «мягком» сценарии Rystad Energy, где экспорт российской нефти в Европу падает на 50% и часть поставок переориентируется на азиатские рынки, общие экспортные объемы нефти из России падают на 1 млн б/с в ближайшие месяцы.

Учитывая ограниченные свободные мощности нефтехранилищ, российским операторам будет сложно удерживать нефтедобычу на уровне 10,2 млн б/с, зафиксированного в феврале. Rystad Energy ожидает скорую консервацию скважин и приостановку добычи по аналогии с апрелем 2020 года, если конфликт продолжит накаляться.

Финансовые и секторальные санкции, если не будут сняты в ближайшее время, приведут к существенному падению экономической активности и объёма трафика в России. Это может привести к падению спроса на нефть на 10-30% или больше, о чём свидетельствуют примеры Венесуэлы и Ирана. Это, в свою очередь, эквивалентно 0,35-1 млн б/с «потерянного» спроса на нефть внутри страны.

Побег из России иностранных мэйджоров, таких как ВР и Shell, если он всё-таки состоится, скажется на работе как действующих месторождений, так и будущих проектов. Российское руководство наложило временный запрет на продажу иностранных долей в отечественных проектах, а сами предприятия с иностранным участием, которые объявили об уходе из России, будут находиться под внешним управлением какое-то время. Однако в случае эвакуации иностранных специалистов и сокращения поставок европейского и американского оборудования и ноу-хау с планами по добыче на некоторых действующих месторождениях у российских компаний могут возникнуть проблемы.

Но особенно сильно от бегства иностранных компаний пострадают проекты, находящиеся на стадии подготовки к эксплуатации либо по которым в скором времени планировалось принятие окончательного инвестиционного решения.

Так, ВР имеет 49-процентную долю в проекте «Харампурнефтегаз», который планировался к запуску в этом году. К слову, проект уже не раз переносился, и не исключено, что начало добычи будет опять отложено.

Норвежская компания Equinor решила выйти из проекта «Севкомнефтегаз», в котором её доля составляет 33,3%. СП с «Роснефтью» разрабатывает Северо-Комсомольское нефтяное месторождение. Проект предусматривает две стадии: первая стадия должна была быть запущена в этом году, вторая — в 2028-м. Также Equinor в прошлом году приобрела 49-процентную долю в ООО «КрасГеоНац», которое развивает даниловский кластер в Восточной Сибири, включая Северо-Даниловское месторождение (добыча началась в середине 2020 года). «КрасГеоНац» владеет лицензиями на 12 континентальных участков со значительным ресурсным потенциалом. Из-за текущей ситуации оба проекта могут столкнуться с отсрочками и проблемами их освоения.

Shell сообщила о намерении выйти из проекта «Сахалин-2» и Salym Petroleum Development, а также разведочного проекта Гыдан (два последних СП осваиваются совместно с «Газпром нефтью»). В рамках проекта Гыдан партнёры планировали обширную программу геологоразведки на Лескинском и Пухуцуяхском участках в ближайшие годы, первый приток нефти планировалось получить в 2028 году. Теперь же сроки, скорее всего, придётся переносить.

Помимо проектов с иностранным участием другие, чисто российские проекты также могут столкнуться с переносом сроков разработки в связи с санкциями и возможной нехваткой технологий и оборудования. Российские операторы ещё не сообщали о переносе каких-либо проектов, однако Rystad Energy считает, что задержки на многих проектах неизбежны, и учла их в обновленном прогнозе по добыче нефти в России.

Скорость развития событий на и вокруг Украины не позволяет давать какие-либо достоверные прогнозы по нефтедобыче России в кратко- и долгосрочном периоде. Пока неясно, что будет с уже наложенными санкциями: судя по тому вреду, который они нанесли самой Европе и США, не исключено, что часть из них будет снята. Нормализуется ли экспорт российской нефти, наладятся ли поставки оборудования и технологий, будет ли найдено необходимое финансирование — все эти вопросы остаются открытыми. В предварительном сценарии Rystad Energy добыча нефти в этом году снижается на 550 тыс. б/с по сравнению с 9,7 млн б/с в 2021 г. В новом прогнозе добыча 2022 года на 1,2 млн б/с меньше, чем ожидаемый объем до начала спецоперации. В дальнейшем ожидается восстановление добычи в 2023–2024 гг..

Однако из-за переноса сроков гринфилд-проекты больше не смогут быть драйвером роста добычи выше допандемийного уровня, а будут лишь компенсировать падение добычи на старых месторождениях.

Стоит отметить, что падение добычи нефти в России в краткосрочном периоде как результат текущего шока может быть и выше, чем в представленном прогнозе, поскольку прогноз учитывает «мягкий» сценарий снижения экспортных объёмов российской нефти. Что касается долгосрочного периода, поддержание добычи и даже её рост выше допандемийных уровней потребует от российских операторов существенных инвестиций и наращивания разведочного и эксплуатационного бурения, иначе через 2–3 года восстановления нефтедобыча рискует перейти в хроническую стадию падения.