Инвестиции компании BP в нефтегазовую отрасль в России и на Ближнем Востоке соответствуют ее представлению об «устойчивых углеводородах» в рамках планов по реализации энергетического перехода, заявил исполнительный директор ВР Бернард Луни в ходе онлайн-конференции Argus Crude Live. Это утверждение Луни прозвучало вскоре после того, как британская пресса подвергла компанию критике за возможные планы участия в проекте «Восток Ойл».
Переход мировой энергетики к низкоуглеродному будущему происходит быстро, однако углеводороды сохранят актуальность еще на протяжении многих десятилетий, и задача добывающих компаний заключается в том, чтобы их производство велось «наилучшим образом», отметил Бернард Луни в своем выступлении на конференции международного ценового агентства Argus.
Как известно, к 2030 году ВР намерена сократить собственную добычу нефти и газа на 40%, на этом же уровне ожидается и сокращение выбросов.
Однако эти задачи не охватывают участие ВР в капитале «Роснефти», где ВР принадлежит 19,75-процентная доля, а в совете директоров российской компании ВР представляет сам Бернард Луни.
В контексте начатого «Роснефтью» мегапроекта «Восток Ойл» наибольший интерес из трех совместных предприятий ВР и «Роснефти» представляет компания «Ермак Нефтегаз», созданная в 2016 году («Роснефть» — 51%, ВР — 49%). На начальном этапе перед этим предприятием были поставлены две задачи: продолжение оценки открытого «Роснефтью» в 2009 году Байкаловского месторождения в зоне взаимных интересов Енисей-Хатанга и геологоразведка на нескольких участках недр в зоне взаимных интересов в Западной Сибири. На этапе геологоразведки ВР анонсировала инвестиции в объеме до $300 млн.
В октябре 2019 года глава ВР и член совета директоров «Роснефти» Роберт Дадли (он покинул свои посты год назад) говорил, что его компания обсуждает с «Роснефтью» вопрос о включении Байкаловского месторождения с запасами порядка 60 млн тонн в проект «Восток Ойл».
Тема возможного участия ВР в «Восток Ойл» была вновь поднята в начале этого года, когда британская Financial Times опубликовала материал под заголовком «Масштабное движение „Роснефти“ в арктическую нефть подрывает „зеленый“ поворот BP». Его автор Генри Фой напомнил, что, пока ВР планирует сокращение добычи нефти, исполнительный директор «Роснефти» Игорь Сечин занимает противоположную позицию, делая ставку на масштабный проект стоимостью порядка 10 трлн рублей ($134 млрд).
Автор статьи также напоминает, что в 2019 году ВР получила от своей доли в «Роснефти» $785 млн в виде дивидендов и $2,3 млрд прибыли до налогообложения.
На скважины «Роснефти» приходится около трети всей годовой добычи углеводородов BP.
«BP заявила, что ей необходимо продолжить участие в некоторых прибыльных углеводородных проектах для финансирования своих инвестиций в более чистую энергию. И „Роснефть“, безусловно, дает Луни веские причины игнорировать разрыв между представлениями двух компаний о своей отрасли», — отмечает Генри Фой. Кроме того, он приводит сделанное в прошлом сентябре высказывание первого вице-президента «Роснефти» Дидье Казимиро, что новый «зеленый» поворот ВР создает «экзистенциальный кризис» для нефтяного рынка, однако такие гиганты, как «Роснефть», выиграют от этого шага.
Сама ВР в ответ на запрос FT отказалась комментировать все связанное с проектом «Восток Ойл», сообщив лишь, что «Роснефть» является «стратегическим партнером», а ее пакет акций «является важной частью нашего более широкого портфеля, обеспечивая нам сильные позиции в России, которая обладает одними из наиболее устойчивых позиций по углеводородным ресурсам в мире».
Именно в этом контексте и прозвучали заявления Бернарда Луни на конференции Argus о том, что ВР ориентируется на «устойчивые углеводороды». Объясняя мотивы для продолжения работы в России, он отметил, что себестоимость добычи российской нефти для ВР составляет менее $3 за баррель.
Однако интенсивность выбросов парниковых газов в российской добыче в действительности ниже, чем у большинства крупных компаний, включая саму BP.
При этом Луни сослался на упоминавшийся в публикации FT «План по углеродному менеджменту до 2035 года», представленный «Роснефтью» в прошлом декабре, назвав его «очень амбициозным» в части сокращения интенсивности выбросов в разведке и добыче на 30%.
«В энергетическом переходе нет переключателя режимов, — резюмировал Бернард Луни. — Думаю, многие хотели бы, чтобы мы могли сегодня вечером исключить углеводороды, а уже завтра включить наш новый бизнес. Но речь идет о переходном периоде, и топливом для него выступают углеводороды — без них мы не сможем осуществить переход».
Сергей Танакян