Декарбонизация — дамоклов меч для поставщиков СПГ

Очевидно, что такие процессы должны повлиять не только на торговлю трубопроводным газом, но и СПГ.

Особенно это видно на примере Евросоюза, который намерен серьезно снизить уровень выбросов СО2 — на 55% до 2030 года (по сравнению с показателями 1990 года), а к 2050 году вообще уменьшить их до нуля. Принципы такого «зеленого курса» заложены в пакете долгосрочного бюджета ЕС 2021–2027 гг. на сумму $2,2 трлн, который окончательно согласовали в середине декабря. Такая приверженность идеям Парижского соглашения по климату (не допустить среднегодового глобального потепления на 2 градуса), как считают аналитики из консалтинговой компании Wood Mackenzie, может поставить под угрозу увеличение мирового спроса на поставки СПГ.

«В мире, где будут соблюдать положения Парижского соглашения, к 2040 году потребуется всего около 145 млрд кубометров дополнительных (по отношению к текущим показателям) поставок СПГ в год. Это на 305 млрд меньше, чем было в нашем базовом прогнозе», — говорится в отчете Wood Mackenzie.

Такой прогноз отличается от исследований других крупнейших в мире консалтинговых компаний и международных организаций. К примеру, в прогнозе BP (правда, не на 2040, а на 2050 год) говорится о трех сценариях: «быстрый переход» — сокращение выбросов СО2 в мире на 70%, «бизнес как обычно» — не более чем на 10% и сценарий «чистого нуля» — полное отсутствие выбросов в атмосферу. В первых двух случаях в BP уверены, что мировой спрос на СПГ вырастет к 2050 году до 970-1000 млрд кубометров (с 425 млрд в 2018 году) в год.

Впрочем, аналитики BP так и не сказали, что будет с мировым спросом на сжиженный газ при сценарии «чистого нуля» (полное отсутствие выбросов СО2 к 2050 году).

В прогнозе МЭА также говорится о росте спроса на СПГ, правда, речь идет о более краткосрочной перспективе — периоде 2021–2025 годов. В докладе сказано, что именно СПГ в ближайшие 5 лет будет основным драйвером международной торговли газом (за счет рекордной волны инвестиций в 2018–2019 годах). Но аналитики МЭА тут же признают, что «увеличение мощностей по сжижению опережает рост импорта СПГ до 2025 года», т. е. переизбыток предложения вскоре станет довольно острым. Из документа ясно, что большая часть спроса на импорт СПГ будет идти от Индии и Китая, а вот Европа в 2025 году по объему закупок этого типа энергоносителя вернется к уровню 2019 года.

Выходит, даже если закрыть глаза на весьма тревожный для производителей СПГ доклад Wood Mackenzie и взять на вооружение исследования других международных компаний, то окажется, что ВИЭ и политика сокращения выбросов неизбежно отразятся на потреблении Евросоюзом (и даже странами вроде Китая, Индии, но в меньшей степени) сжиженного газа.

«Конкурентоспособность „зеленой энергетики“ уже в ближайшей перспективе будет связана со снижением выбросов СО2, что несет риски уменьшения спроса как на импорт трубопроводного газа, так и на СПГ.

Зеленая повестка формирует предпосылки к изменению структуры энергобаланса будущего, включая, в частности, потенциал развития водородных проектов, которые могут использовать трубопроводный газ, поскольку его можно доставлять в места производства „голубого“ водорода. СПГ в этом плане проигрывает, поскольку он изначально рассматривался лишь как альтернатива газопроводам», — считает гендиректор ООО «НААНС-МЕДИА», доцент кафедры международной коммерции РАНХиГС при президенте РФ Тамара Сафонова.

По ее мнению, следуя политике диверсификации и мобильности поставок, ЕС заинтересован в СПГ проектах, но разрабатываемый в Евросоюзе углеродный налог и переход на ВИЭ все же приведут к сокращению импорта газа. При этом, как подчеркивает Тамара Сафонова, такая тенденция, если брать весь мир в целом, будет неравномерной. Если у ЕС по Парижскому соглашению выбросы СО2 должны достичь нуля к 2050 году, то у Китая в планах дойти до такого показателя лишь к 2060 году. КНР, как и другие развивающиеся страны, включая Индию, пока оставляют больше возможностей для сохранения импорта СПГ, чем Европа, а значит, снижение поставок в эти страны будет не столь динамичным, как в ЕС.

Евросоюз даже до разработки и принятия Еврокомиссией «зеленой сделки», а также плана по сокращению выбросов к 2030 году на 55% не торопился заполнять мощности СПГ-терминалов на 100%. В 2019 году 12 таких объектов были загружены лишь наполовину. При общей мощности регазификации в 240 млн тонн в год страны Евросоюза импортировали примерно 108 млн кубометров СПГ, заплатив за него €16,2 млн (данные Еврокомиссии).

Похожая тенденция наблюдается и в 2020 году. Как только цены на СПГ вновь выросли после сильного падения весной и летом, Европа стала быстро сокращать закупки сжиженного газа. Как утверждает информационная платформа Gas Infrastructure Europe, по сравнению с ноябрем и октябрем 2019 года объем закупаемого Европой СПГ в эти же месяцы 2020 года оказался меньше на 39%.

При этом в ЕС еще и в отдельных случаях отказываются от постройки запланированных терминалов. К примеру, в ноябре этого года немецкая Uniper объявила, что не будет строить в порту Вильгельмсхафена (Германия) плавучий СПГ-терминал. Причина — спрос на бронирование его мощностей по регазификации оказался ниже ожидаемого.

В этом же месяце французская Engie отказалась от контракта в $7 млрд на поставку американского СПГ. Примечательно, что даже не сотрудники Engie, а именно французское правительство оправдало такой шаг тем, что при добыче газа в Западном Техасе и Нью-Мексико выбрасывается слишком много метана, следовательно, покупка такого СПГ противоречит принципам «зеленой повестки». Это, кстати, наглядно демонстрирует новый тренд в ЕС, суть которого — производство, транспортировка и регазификация СПГ оставляет больший углеродный след, чем добыча и доставка газа по трубопроводам. В октябре 2020 года в министерстве охраны окружающей среды ФРГ вообще приравняли (по объему выбросов СО2) американский СПГ, полученный при помощи технологии гидроразрыва, к добыче угля.

В Китае нет такого скептицизма и экологического презрения по отношению к СПГ.

Безусловно, правительство КНР тоже активно продвигает стратегию по наращиванию ВИЭ генерации и водородной энергетики. Более того, в стране активно работают над созданием альтернативы СПГ. Речь идет о преобразовании газа в твердые ледяные блоки — новом достижении сингапурских ученых. В опубликованной журналом Energy & Environmental Science статье говорится о том, что такие ледяные «кубики» занимают в 90 раз меньше места при транспортировке, чем СПГ. Их можно хранить при температуре в -5С (а не при -162С как в случае с СПГ), а процесс преобразования в сухой лед занимает около 15 минут. Пока что технология испытана только в лабораторных условиях, но, вероятно, этих результатов достаточно, чтобы в перспективе начать испытания в промышленных масштабах.

Но, несмотря на все это, КНР, в отличие от ЕС, все равно активно занимается постройкой новых регазификационных терминалов. К примеру, весной этого года Китай приступил к строительству нового терминала СПГ Longkou в провинции Шаньдун, который способен обрабатывать 20 млн тонн СПГ и поставлять около 28 млрд кубометров газа в год. Для сравнения, это почти три четверти от объема «Силы Сибири». Напомним, что в Китае уже сейчас действует 22 СПГ-терминала (в ЕС их 23), плюс в этом году в КНР может закончить постройку еще двух — на южном побережье, в Гуанчжоу.

Еврокомиссия в рамках «зеленой сделки» готова субсидировать в разной степени любые ВИЭ проекты в европейских странах, включая производство водорода, если при его создании не будет производиться выбросов СО2. Эта ситуация, как сообщает Deutsche Welle, идет вразрез с различными российскими прогнозами роста спроса на энергоносители в Европе, обосновывающими необходимость газопроводов «Северный поток-2» и «Турецкий поток». Впрочем, немецкое СМИ не упомянуло, что российские газопроводы, в отличие от СПГ-танкеров, могут поставлять еще и водород — 20-70% от общего объема прокачки в зависимости от конкретной ветки.

Возможно, именно поэтому «Газпром» сейчас предлагает Германии построить на севере ФРГ завод по производству водорода (в районе выхода газопроводов «Северный поток» и «Северный поток-2»).

Впрочем, это все равно не ставит Россию в выигрышное положение среди поставщиков углеводородов в Европу. РФ также поставляет в ЕС и сжиженный газ, причем НОВАТЭК экспортирует на европейский рынок почти половину своего СПГ. Это значит, что если Старый Свет будет постепенно снижать объемы импорта СПГ, компании из РФ придется искать альтернативных покупателей, готовых выкупать большие объемы энергоносителя. В противном случае инфраструктура «Ямала СПГ», строящегося «Арктик СПГ — 2» и ледокольный флот, на увеличение которого выделены (в том числе и государством) миллиарды долларов, не будут приносить прибыли и не оправдают потраченных на них средств.

Пока что, как утверждает глава Фонда энергетического развития Сергей Пикин, у РФ есть возможности и время, чтобы адаптироваться к ситуации. Он подчеркивает, что Европа, следуя политике декарбонизации, будет снижать потребление газа, в том числе и СПГ, но надо понимать, что и внутри самого ЕС добыча газа уменьшилась. Один из крупнейших поставщиков «голубого топлива» — Норвегия — к 2050 году вообще планирует прекратить разведку новых месторождений и остановить добычу (соответствующий документ уже принят парламентом). За счет этого Европа все еще будет нуждаться в дополнительных поставках газа из других стран, и падение спроса на СПГ в ближайшие десятилетия будет постепенным. Это значит, что у ведущих поставщиков, включая НОВАТЭК, будет время для переориентации на другие рынки.

«В итоге Россия, конечно, уже не будет поставлять в ЕС около 200 млрд кубометров газа в год, как это было в 2019 году. Разворот в сторону Азии тут очевиден. Даже сейчас там цены намного привлекательнее для экспортеров СПГ, чем в Европе, которая вновь в локдауне из-за коронавируса.

Другой вопрос, что конкуренция в Азии для поставщиков сжиженного газа становится все жестче.

Все это в условиях, когда каждый новый завод по конвертации газа имеет ощутимо меньший уровень рентабельности, чем это было 5 лет назад», — говорит эксперт.

Но в целом, констатирует Сергей Пикин, у РФ есть неплохие шансы удержать и даже нарастить свою долю на азиатском рынке СПГ. Во-первых, у «Ямал СПГ» есть налоговые льготы, что благоприятно сказывается на конкурентоспособности его продукции. Во-вторых, у НОВАТЭКа неплохая ресурсная база и себестоимость сжиженного газа, обеспечивающая хорошую маржинальность по продажам. К примеру, у «Ямал СПГ» гораздо меньшие издержки по сжижению, чем у Австралии, одного из ключевых поставщиков СПГ в Азию. При этом в России постепенно решается вопрос увеличения ледокольного флота и развития Северного морского пути.

Безусловно, российский СПГ в будущем может лишиться серьезного покупателя в лице Европы, однако остаются Индия, Китай и другие азиатские страны, где падение спроса на сжиженный газ будет намного медленнее. Проблема в том, что на такую переориентацию придется потратить немало средств.

Напомним, в 2019 году один только «Ямал СПГ», по оценкам Евростата и агентства Platts, отправил за рубеж более 12,8 млрд кубометров газа. Переориентировать транспортное плечо половины такого экспорта в противоположную часть мира, найти дополнительных покупателей в Азии — это колоссальные затраты. Кроме того, нужно тратить все больше средств на организацию судоходства по Северному морскому пути.

Пополнение ледокольного флота — это вообще отдельная тема.

С одной стороны, у РФ есть даже атомные ледоколы (4 корабля). С другой стороны, у трех таких судов в ближайшем десятилетии истекает официальный срок эксплуатации. Если же говорить о неатомных танкерах, способных перевозить СПГ, то российская судостроительная верфь «Звезда» попросту не справляется с портфелем заказов по постройке новых кораблей класса Arc7, из-за чего Совкомфлот вынужден заключать контракты еще и с южнокорейскими верфями.

Из этого следует, что если прогноз Wood Mackenzie по сокращению мирового спроса на СПГ окажется наиболее верным, то у России есть шансы адаптироваться, но за это придется серьезно платить.

Илья Круглей