За время своего существования АО «Санкт-Петербургская Международная Товарно-сырьевая Биржа» (СПбМТСБ) стало ключевым структурным элементом в секторе сбыта нефти и нефтепродуктов. Сегодня через биржу реализуется 20% поставок нефтепродуктов на внутренний рынок, каждая пятая тонна. Пожалуй, главное, что удалось СПбМТСБ за 11 лет своей работы — создать рыночные механизмы ценообразования для рынка углеводородов, сделать биржевые индикаторы признанным ориентиром, стандартом для участников торгов, рынка и регуляторов. О том, какую роль играет биржа в сегодняшних ценовых реалиях и станут ли российские бенчмарки международными, «Нефти и Капиталу» рассказал президент СПбМТСБ Алексей Рыбников.
«НиК»: Как вы видите текущую роль биржи на рынке, появились ли у нее сегодня некоторые функции рыночного регулятора?
— Я бы не стал применять определение «регулятор» по отношению к бирже. Сегодня у нас выстроена эффективная система взаимодействия «биржа — участники рынка — государственные структуры». Банк России прекрасно умеет регулировать товарные и финансовые биржи — это одна из его основных функций. Есть регуляторы отдельных отраслей, которые занимаются своей специфической проблематикой, а также есть ФАС России, отвечающая за развитие конкуренции и осуществляющая контроль за вопросами ценообразования на товарных рынках, включая организованный товарный рынок. Биржа в этой системе является организатором торгов.
Однако данная система работает все же неидеально, и есть моменты, требующие совершенствования. Осенью прошлого года был бурный раунд дискуссий по этой теме, в частности по вопросу, нужно ли лицензировать брокеров, которые работают на товарном рынке. Нужно ли бирже осуществлять надзор не столько за компаниями товарного рынка как таковыми, а хотя бы за их действиями в качестве участников этих торгов?
Банк России считает, что ему не следует лицензировать участников торгов, поскольку у биржи есть достаточно инструментов, чтобы самой заниматься этим вопросом.
Но мы считаем, что для стабильной работы системы биржа должна получить дополнительные полномочия, так как существует ряд неотрегулированных моментов.
Например, в случае совершения участниками торгов нестандартных сделок мы имеем право запросить пояснения. Однако проводить самостоятельное расследование и уж тем более налагать какие-то взыскания биржа не имеет права: в лучшем случае мы сообщаем в ЦБ о том, что какие-то сделки вызывают наши подозрения, не более того.
«НиК»: Какие основные серые зоны вы сейчас видите, какие полномочия и инструменты необходимы бирже для того, чтобы осуществлять надзор за этими сферами?
— Это не вопрос исключительно полномочий биржи, а вопрос распределения их в треугольнике биржа, ФАС и ЦБ. Не так давно была создана рабочая группа в составе специалистов всех трех сторон, которая должна определить и распределить эти полномочия.
ЦБ сегодня осуществляет контроль за ценообразованием с позиции законодательства о противодействии манипулированию и использованию инсайдерской информации. Это, безусловно, важная сфера ответственности, но с точки зрения товарного рынка не менее актуальным является вопрос контроля за ценообразованием в связи с необходимостью защиты конкуренции: картельные сговоры при осуществлении торгов, возможные действия по ограничению конкуренции и тому подобное. Эти проблемы регулируются в разных плоскостях, и каждый регулятор смотрит на рынок со своего ракурса, через призму своей ключевой компетенции. А ведь существует еще и внебиржевой рынок. Он частично отображается в системе регистрации внебиржевых сделок на бирже, хотя пока мы видим далеко не все.
Чтобы система заработала как единый, слаженный механизм, необходим ряд изменений в законах о защите конкуренции, о манипулировании и инсайде, но какие именно формы они примут, станет ясно по результатам деятельности рабочей группы.
Биржа — это один из главных инфраструктурных элементов рынка, поэтому целостность контроля и его качество имеет большое значение. В начале 2019 г. ЦБ проводил проверку деятельности СПбМТСБ. Основной вопрос, который фигурировал в ходе проверки, — при помощи каких инструментов биржа осуществляет контроль за деятельностью участников биржевых торгов и насколько они эффективны.
Еще один аспект — контроль за деятельностью других элементов инфраструктуры торгов. Например, это оператор товарных поставок (ОТП). Он ведет учет движения товаров, перехода права собственности на них. ЦБ осуществляет аккредитацию ОТП, что представляет собой разовую акцию в виде сдачи пакета необходимых документов, но на этом контроль регулятора за деятельностью ОТП заканчивается. И сейчас как раз ведется дискуссия о том, кто должен регулировать оператора товарных поставок не только в момент самой аккредитации, но и в текущем режиме его постоянной деятельности. ЦБ предложил эту деятельность осуществлять бирже.
Такое возможно, но есть ряд нюансов. Например, все наши ОТП — это крупные инфраструктурные компании, во многих случаях естественные монополии (например, РЖД, «Транснефть», компании группы «Газпром»). Мы осуществляем взаимодействие с этими компаниями, но взаимодействие — это не контроль, мы не можем проверять их, требовать исполнения указаний или предоставления документов.
Кроме того, даже с позиции гражданского законодательства было бы странно, если бы биржа могла налагать на такого же, по сути, участника рынка какие-то обязательства, которые основываются не на доброй воле, а на административном принуждении. Поэтому я думаю, что дискуссия между ЦБ и ФАС по этому вопросу еще не закончена. Но мне кажется, что более естественно, если надзор в этой сфере будет в руках ФАС России.
«НиК»: В прошлом году случился резкий скачок цен на нефтепродукты. Он потребовал активного вмешательства государства в этот процесс, не обошлось и без введения элемента государственного регулирования цен. Сложилась парадоксальная ситуация. С одной стороны, на рынке действует биржа как рыночный механизм, с другой стороны, государство использует доступные ему инструменты в виде регулирования цен. Как в принципе эти две вещи сочетались и как с этим получалось работать?
— Гораздо интереснее и полезнее попытаться поразмышлять на тему того, что данный опыт работы нам дал и как он может отразиться на будущем развитии биржевых торгов в России. Сейчас российскому рынку нефтепродуктов везет. Цены не упираются в установленные государством ограничения.
Например, история с терактами на объектах инфраструктуры Saudi Aramco явно не укладывалась в те прогнозы, на которых были основаны поправки в Налоговый кодекс РФ со всеми демпферами и обратными акцизами.
На повестке дня все время стоит один и тот же вопрос: мы в рынке или в регулируемой экономике? Пока практика показывает, что мы все же в рынке.
Осенью прошлого года нам просто повезло, что ценовая ситуация на мировом рынке развернулась. Думаю, что в противном случае мы могли оказаться в положении дефицита нефтепродуктов, и уже наблюдались отдельные признаки этого. Ситуация развернулась в благоприятную для рынка сторону достаточно быстро, и не успел случиться возврат к практике десятилетней давности, когда нефтепродукты продавались «из-под полы».
Главное не в том, что ситуация зафиксирована в виде конкретных цифр в Налоговом кодексе, а в том, что в случае изменения тренда эти цифры будут скорректированы. А это означает, что, несмотря ни на что, рынок в головах людей берет верх.
Вообще сегодня с точки зрения баланса производства и спроса на внутреннем рынке бензин стал профицитным товаром. Раньше дефицит сразу приводил к росту цен. Сейчас данная проблема становится менее острой. Думаю, что именно наличие достаточных объемов предложения и помогает выходить из ситуации.
Мы производим достаточно, чтобы полностью себя обеспечивать, и это самый главный фактор, который дает основания рассчитывать, что рынок останется рынком.
В крайнем случае могут быть введены количественные ограничения на экспорт.
Беседовал Владимир Бобылев
Полную версию интервью Алексея Рыбникова читайте в журнале «Нефть и Капитал» № 11, ноябрь 2019.