В мире есть много рейтингов, основанных на производственных и финансовых показателях компаний, в том числе нефтяных, и российские корпорации достойно в них представлены. Норвежские и российские аналитики решили изучить, насколько российские нефтяные компании способны адаптироваться к переменам, происходящим в мировой энергетике (результаты исследования будут опубликованы в книге The Challenge of Change: Russian Oil and Gas Companies in an Evolving World, которая выйдет в 2019 г.).
В последние годы в нефтегазовом бизнесе стремительно происходят радикальные перемены. Это и сланцевая революция, и рост возобновляемых источников энергии, и обострение внимания к изменению климата, и усиление акцента на устойчивом развитии, и укрепление позиций национальных нефтяных компаний, и превращение Китая в основного потребителя энергии, и колебания мировых цен на нефть.
Исследователи оценили пять ведущих российских нефтяных компаний по нескольким параметрам: глобализация, работа на континентальном шельфе, добыча сланцевых углеводородов, отношение к изменению климата, адаптация к динамике цен на нефть и санкциям.
«Газпром нефть», ЛУКОЙЛ и «Роснефть» активно выходят за рубеж как в upstream, так и в downstream. «Газпром нефть» в своей стратегии развития до 2025 г. ставит задачу добывать 100 млн тонн нефтяного эквивалента (тнэ) в год, рассчитывая, что зарубежная добыча составит как минимум 10%. ЛУКОЙЛ еще в 1990-х гг. первым из российских нефтяников стал интернационализироваться. «Роснефть» стремится превратиться в глобальную энергетическую компанию. Эти три компании добились заметных успехов, хотя зачастую им мешало их российское происхождение, особенно при попытке закрепиться в downstream развитых стран; санкции создали еще больше препятствий.
Попытки «Татнефти» поработать в Ираке, Ливии и Сирии в основном закончились неудачей из-за политических событий, на Украине — из-за корпоративных конфликтов. «Сургутнефтегаз» и не рвется в другие страны, продав долю в венесуэльском Национальном нефтяном консорциуме и в венгерской MOL (Владимир Богданов сказал в 2012 году: «У них нефть такая же, как у нас»).
Что касается партнерств с иностранными компаниями в России, наиболее активно их создавала «Роснефть», в первую очередь для работы на шельфе.
ЛУКОЙЛ, бывший лидером по формированию СП в 1990-х гг., после «развода» с ConocoPhillips не проявлял активности. «Татнефть» также весьма пассивна, «Сургутнефтегаз» всегда был принципиально против СП.
Если бы не санкции, глобализация российских компаний шла бы успешнее. Правда, санкции побудили наших нефтяников укреплять связи с азиатскими энергетическими корпорациями, что диверсифицировало их базу глобализации.
На первом месте по глобализации стоит «Роснефть», но из-за санкций большинство западных партнеров свернули свои проекты — со временем она может стать менее глобализированной.
По степени глобализации российские нефтяные компании сильно отстают от ExxonMobil, Chevron, BP, Shell и Total, каждая из которых работает в сотне стран, но наша тройка лидеров вполне сравнима с Petrobras, Equinor и Petronas.
Почти 40% нефти на планете добывается на шельфе. Российский показатель — около 5%.
«Газпром нефть» — единственная российская компания, добывающая морскую нефть в Арктике, на Приразломном месторождении в Печорском море, запущенном в 2013 г.
Она также успешно проводит геологоразведку на шельфе: вспомним открытия в Охотском море — «Нептун» в 2017-м и «Тритон» в 2018 г.
ЛУКОЙЛ работает в Каспийском море с 1995 г. Он создал целую нефтяную провинцию, введя в эксплуатацию месторождение им. Юрия Корчагина в 2010 г., а в 2016 г. — месторождение им. Филановского. Он активен и на Балтике, начав добывать в 2004 г. коммерческую нефть на Кравцовском месторождении (первый чисто российский морской проект, вышедший на промышленную добычу). Кроме того, ЛУКОЙЛ работает на шельфе за рубежом, обычно в международных консорциумах.
«Роснефть» стала «владычицей морей», имея 56 лицензий на шельфе. Но по основным своим морским проектам она работала либо в консорциуме («Сахалин-1»), либо в партнерстве с BP, ExxonMobil, ENI и Equinor. После введения санкций практически все шельфовые СП с иностранцами были заморожены. И хотя «Роснефть» самостоятельно открыла месторождение в море Лаптевых в июне 2017 г., трудно сказать, сможет ли она в одиночку освоить его запасы.
«Татнефть» и «Сургутнефтегаз» на шельфе не работают.
Российские нефтяники отстают от Petrobras, являющейся мировым лидером по глубоководной добыче, или Equinor, добывающей нефть на шельфе Норвегии. Это связано и с тем, что еще недавно им хватало «легкой и дешевой» нефти на суше, а отчасти — с отсутствием современных технологий.
Сланцевая революция в США, потрясшая глобальные энергетические рынки, особенно важна для России как крупнейшего в мире экспортера энергоресурсов. Кроме того, в России находятся вторые в мире запасы сланцевых углеводородов. Но долгое время многие официальные лица, в первую очередь из «Газпрома», скептически воспринимали сланцевую революцию, называя ее «пузырем». Например, Алексей Миллер утверждал, что сланцевый газ навсегда останется лишь «изысканной закуской».
Российские нефтяники постепенно начинают работать со сланцем.
Еще в 2012 г. эксперты «Газпром нефти» отмечали, что, несмотря на технологические трудности, разработка баженовской свиты выглядит привлекательнее, чем освоение арктического шельфа к востоку от Уральских гор. Компания начала создание Баженовского технологического центра в ХМАО, чтобы разрабатывать отечественные технологии и оборудование. К 2025 г. «Газпром нефть» собирается добывать 2,5 млн т нефти на бажене.
ЛУКОЙЛ (через РИТЭК) работает на бажене давно; система термогазового воздействия впервые была применена еще в 2009 г. К освоению бажена ЛУКОЙЛ привлекал иностранные компании, подписав с Total соглашение о создании СП в 2014 г. Из-за санкций деятельность партнеров была приостановлена.
«Роснефть» стремится осваивать нетрадиционные запасы углеводородов, но также нуждается в иностранных партнерах. Санкции затормозили, например, СП с ВР в Оренбуржье. Правда, иногда партнерам удавалось обойти ограничения: в начале 2017 г. СП «Роснефти» и Equinor приступило к бурению на доманиковых отложениях в Самарской области.
«Сургутнефтегаз» — одна из немногих российских нефтяных компаний, что может работать на бажене без иностранных партнеров, что и делает с 2005 г.
Хотя такая добыча пока убыточна, она инвестирует в нее, считая перспективным направлением.
«Татнефть» начала изучать потенциал сланцевой нефти в 2013 г. Реализация пилотной программы по ее добыче — один из приоритетов компании.
Пока российские компании сильно отстают от американских коллег в сланцевой сфере, но и многие национальные нефтяные компании только приступают к ней. Saudi Aramco только весной 2018 г. обнародовала планы начать добычу нетрадиционного газа.
Утилизация попутного газа (ПНГ), которую «Газпром нефть» зачастую осуществляет вместе с СИБУРом на его ГПЗ, — основной вклад компании в смягчение изменений климата. В феврале 2018 г. «Газпром нефть» начала испытывать комплексную систему переработки и закачки газа в пласты Новопортовского месторождения, что позволит достичь 95% утилизации ПНГ и использовать его на электростанции.
«Газпром нефть» экспериментирует с возобновляемыми источниками энергии через сербскую NIS. С 2011 г. NIS трансформируется из нефтегазовой компании в энергетический холдинг, занимающийся и возобновляемой энергетикой, в первую очередь геотермальной и ветровой. Также «Газпром нефть» осуществляет несколько небольших проектов ветровой и солнечной генерации на Ямале.
ЛУКОЙЛ с 2013 г. участвует в международном Carbon Disclosure Project, в рамках которого компании предоставляют информацию о выбросах парниковых газов. Так, в 2016 г. ЛУКОЙЛ получил климатический рейтинг D (А — самый высокий, F — самый низкий). Для сравнения: BP, ENI, Equinor и Total имели рейтинг А–, а большинство российских нефтегазовых компаний удостоились рейтинга F, за исключением «Газпрома» © и НОВАТЕКа (D–).
В утилизации ПНГ ЛУКОЙЛ достиг уровня 92%, а по Западной Сибири — 97%.
Компания проявляет значительный интерес к ВИЭ. В последнем прогнозе развития энергетических рынков до 2030 г. она отмечает: «Нефть и ВИЭ — не антагонисты». У ЛУКОЙЛа в России 4 ГЭС общей мощностью 296 МВт; 2 солнечные электростанции на НПЗ в Румынии и Болгарии. Еще в 2009 г. осуществлены пилотные проекты оснащения 3 АЗС в Сербии и России солнечными панелями. ЛУКОЙЛ занимается и ветровой генерацией: в 2013 г. его СП с итальянской ERG SpA, Lukerg Renew, приобрело 4 болгарские компании, специализирующиеся на ветряках. Показательно, что ЛУКОЙЛ недавно организовал кафедру ВИЭ в РГУ нефти и газа им. Губкина.
Отношение «Роснефти» к проблеме климата неоднозначно. По данным отчета Carbon Majors от 2017 г., львиная доля мировых выбросов CO2 приходится на 100 компаний, большая часть которых представляют нефтегазовую отрасль. В этом списке «Роснефть» занимала 27-е место, имея показатель лучше, чем у «Газпрома», ExxonMobil, Shell, BP, Total, ConocoPhillips и ЛУКОЙЛа. В стратегии «Роснефти» установлены цели снижения выбросов парниковых газов, перечисляются меры, направленные на их достижение, в первую очередь утилизация ПНГ. В 2017 году она была доведена до 89,2%. К влиянию человеческой деятельности на климат и к ВИЭ руководство компании относится скептически.
Так, на международном экономическом форуме в Санкт-Петербурге в 2017 г. Игорь Сечин обсуждал перспективы электромобилей, утверждая, что они займут рыночную нишу, но не в том масштабе, как ожидают некоторые. Он заверил, что спрос на углеводороды всегда был и будет высоким.
В декабре 2018 г. совет директоров утвердил программу «Роснефть: вклад в реализацию целей ООН в области устойчивого развития».
Компания определила 5 приоритетных целей, включая «борьбу с изменением климата».
«Сургутнефтегаз» и Владимир Богданов никогда не делали громких заявлений по изменению климата, но компания с 1997 г. осуществляет политику энергоэффективности. «Сургут» был первой российской нефтяной компанией, начавшей последовательно внедрять практику утилизации ПНГ еще в 1990-х гг. Ее показатель самый высокий в России (99,34% в 2016 г.).
«Татнефть» также один из лидеров по утилизации ПНГ — 95,17% в 2015 г. Она стимулирует использование электромобилей: в 2016 г. компания открыла пункт по зарядке электромобилей в индустриальном парке «Химград» в Казани, а в 2017 г. — пункт на АЗС в Альметьевске.
По подготовке к безуглеродному будущему российские нефтяники отстают на 10–15 лет от Equinor, Shell и Total и на пару-тройку лет — от американцев, среди которых ExxonMobil, особенно ярый климатический скептик.
Российские компании достаточно эффективно справляются со стрессами, связанными с колебаниями мировых цен на нефть (даже когда те усугубились антироссийскими санкциями), с переменным успехом прогнозируя цены. Когда в 1998 г. упали цены и рухнула российская финансовая система, «Газпром нефть» (тогда еще «Сибнефть») стала делать акцент на снижении издержек.
Санкции и низкие цены на нефть угрожали самым важным проектам «Газпром нефти», таким как Приразломное. Но еще в начале 2014 г. Александр Дюков говорил, что предоставленные льготы обеспечат его эффективность, даже если цены упадут до $80. Будущее показало, что он слишком оптимистично оценивал динамику цен, но реалистично — господдержку. Уже в 2016 г. он заявил, что компания исходит из цены $50–60 в ближайшие 3 года, подчеркнув, что она может спокойно работать при цене $25.
По словам Вагита Алекперова, кризис 2008–2009 гг. побудил ЛУКОЙЛ проанализировать ошибки и принять нестандартные решения, чтобы обеспечить стабильность. В 2010 г. Леонид Федун отмечал, что рынок находится на пороге революции в связи с добычей сланцевого газа в США и наращиванием нефтедобычи в Ираке и цены на нефть уже не будут высокими. Последний прогноз развития мировых рынков до 2030 г., подготовленный компанией, содержит несколько сценариев, включая «Согласие» и «Волатильность». Аналитики ЛУКОЙЛа считают, что средний уровень цен до 2030 г. будет около $80 («Согласие»).
Из-за секторальных санкций ЛУКОЙЛу пришлось заморозить СП с Total по освоению бажена; затронуты некоторые проекты на Каспии. Он оказался первой российской компанией, признавшей опасность санкций, введенных в августе 2017 г. Федун отметил, что угроза санкций ограничивает возможности компании по приобретению активов за границей.
В кризис 2008 г. «Роснефть» оказалась единственной из пяти ведущих российских нефтяных компаний, не планировавшей сокращать инвестиции в 2009 году.
Она решила экономить электричество и топливо, «оптимизировать» персонал. «Роснефть» перестала нанимать новых сотрудников, уволила порядка 9000 человек (около 5%). Бюджет-2009 разрабатывался реалистично, исходя из цены $50. В последующие годы снижение цен компенсировалось повышением эффективности и жестким контролем издержек.
В 2014 г. «Роснефти» пришлось одновременно справляться с коллапсом нефтяных цен и санкциями, потеряв $20 млрд капитализации к середине 2015 г. Компания выходила из положения, добиваясь налоговых льгот и госпомощи для своих проектов, привлекая новые китайские займы. Санкции и низкие цены на нефть также вынудили «Роснефть» пересмотреть планы геологоразведки на шельфе.
На Санкт-Петербургском экономическом форуме в 2017 г. Сечин говорил, что ожидает длительный период низких цен. На 2018 г. он прогнозировал $40–43 за баррель с учетом растущей добычи сланцевой нефти и влияния американских финансовых инструментов.
Крах 1998 г. особо не повлиял на «Сургутнефтегаз», не имевший долгов в иностранной валюте. Обвал 2008 г. ему удалось преодолеть за счет финансовых резервов, накопленных на случай возможного кризиса. Компания оказалась единственной ВИНК России, в кризис нанимавшей новых сотрудников: с середины 2008 по середину 2009 г. ее персонал вырос на 2%, хотя в 2009 г. она и урезала средние зарплаты.
Признавая воздействие мировых цен, Богданов отметил на годовом собрании акционеров в 2017 г., что 2016 г. оказался нестабильным из-за снижения цен и валютных колебаний. Поскольку компания держала порядка $34 млрд на валютных депозитах, из-за укрепления рубля она понесла убыток в 104,7 млрд руб. Но «Сургутнефтегаз» не собирался корректировать стратегию.
«Нет смысла менять финансовую политику в погоне за тем, чтобы угадать, куда пойдет курс рубля или цена нефти. Мы сосредоточены на своих задачах: обеспечении эффективности производства, снижении затрат, внедрении технологий», — говорил Богданов. «Сургутнефтегаз» ориентируется на $40–50/барр. в ближайшем будущем.
Хотя на «Сургутнефтегаз» распространяются санкции, Богданов с момента их введения отмечал, что они не окажут особого воздействия на компанию: у нее нет глубоководных и шельфовых арктических проектов, она мало зависит от иностранных технологий, самостоятельно ведя добычу на бажене.
«Татнефть» также достаточно успешно пережила кризис 2008 г., поскольку придерживалась консервативной стратегии.
Она имела небольшую долговую нагрузку, нарастила добычу и заработала прибыль. Компания урезала инвестиционные программы за пределами Татарстана, сохранив их на прежнем уровне в республике. Такую же политику проводила и в 2014 г., причем сокращение издержек не затронуло ее социальную программу, добычу нефти, повышение нефтеотдачи, нефтепереработку и выпуск шин. Стратегия-2025 «Татнефти» содержит прогнозы по трем сценариям (базовый, негативный и оптимистический); по оптимистическому цена Urals составит $70 к 2025 г., а капитализация «Татнефти» вырастет до $28 млрд.
«Татнефть» ощутила санкции — например, сложности с поставками труб для сверхвязкой нефти. Но российский производитель из Перми смог наладить их выпуск за 3 месяца. «Татнефть» принимает последовательные меры по импортозамещению, с 2014 г. не используя импортные насосы и компрессоры.
Индра Оверланд, Норвежский институт международных отношений (NUPI)
Нина Пусенкова, ИМЭМО РАН им. Примакова; Исследовательский центр ЭНЕРПО Европейского университета в Санкт-Петербурге
Читайте материал полностью в журнале "Нефть и Капитал" №6(258), июнь 2019