Реалистичная нефтегазохимия

Правительство РФ разработало дорожную карту развития нефтегазохимической отрасли для роста производства полимеров до 2025 г. Эксперты оценивают документ как вполне реалистичный и достаточный с точки зрения механизмов господдержки отечественных предприятий. В соответствующем распоряжении правительства говорится, что 8 крупнейших потенциальных нефтегазохимических проектов могут обеспечить ввод более 8 млн т мощностей по производству полиэтилена и пропилена (рост текущих мощностей в 2,3 раза), экспортный потенциал которых составляет более $5 млрд в год, а потенциал суммарной выручки — более $10 млрд в год.

Среди заявленных к реализации проектов, требующих господдержки, — «ЗапСибНефтехим», «Новоуренгойский нефтехимический комплекс», «Восточная нефтехимическая компания», «Усть-Кутский ГПЗ», «Амурский газохимический комбинат», «Каспийский ГКХ», «Газпромнефтехим Салават» и «Ангарский завод полимеров».

Минфину, Минэнерго, Минэкономразвития, Минпромторгу и ФАС поручено к сентябрю разработать проект закона об изменении в Налоговый кодекс.

Документ должен создать механизм стимуляции инвестирования в отрасль путем использования в полном объеме дополнительных доходов, возникающих в связи с изменением ставки вывозной налоговой пошлины на сжиженные углеводородные газы (СУГ), которое намечено на сентябрь 2019 г. Тем же ведомствам поручено подготовить проект закона для создания стимулирующих налоговых условий для переработки этана.

Тамара Сафонова, доцент кафедры международной коммерции Высшей школы корпоративного управления РАНХиГС, отмечает, что повышение таможенной пошлины было бы эффективно не только для СУГ, но и для нефти, особенно это актуально для обеспечения сырьем сектора независимых предприятий, не входящих в ВИНК. Для развития нефтехимии важно введение субсидий на сырье, включая нафту, этан, СУГ. Но подходы к выделению также должны быть едиными.

«Нестабильные налоговые условия, проблемы таможенно-тарифного регулирования тормозят не только развитие нефтегазохимии, но и нефтепереработку. Отрасль лихорадит от терминов «отрицательный акциз» и «демпфирующая надбавка», так как они не являются стабильной поддержкой бизнесу»,

— говорит эксперт.

По мнению Сафоновой, для развития бизнеса не совсем корректно предлагать гадание на кофейной гуще: получит ли предприятие в прогнозируемом периоде госсубсидию или нет. Обратный акциз сейчас считается исходя из мировой цены на нефть, курса рубля, производственной компоненты и других показателей. Его выплата ограничивается множеством условий.

«Для системного развития нефтегазохимии важно обеспечить предсказуемость экономических показателей инвестиционных проектов», — убеждена Сафонова.

Леонид Хазанов, промышленный эксперт, дополняет, что, несмотря на наличие довольно мощной нефтегазохимии как отрасли и сильной науки, Россия продолжает зависеть от импорта ряда видов продукции. Среди них малеиновый ангидрид и пропиленгликоль, необходимые для выпуска полиэфирных смол, изофталевая кислота, нужная для изготовления пластика и резины, кремнийорганические полимеры и ионообменные смолы — на 90-100% они завозятся из-за рубежа.

«Они относятся к категории малотоннажных продуктов и поэтому неинтересны крупным холдингам.

Впрочем, с продукцией обычной химии складывается аналогичная ситуация: продолжает завозиться термическая фосфорная кислота, гипохлорит кальция, пероксид водорода и даже листы оргстекла, хотя они в полном объеме могут производиться в нашей стране»,

— говорит Хазанов.

Как отмечает эксперт, в России нет дефицита аммиака и карбамида, синтезируемых из природного газа, их переизбыток. Тем не менее существуют проекты строительства новых предприятий по их выпуску — например, «Находкинский завод минеральных удобрений» в Приморском крае.

«В РФ разработано достаточно механизмов господдержки предприятий нефтегазохимии. Но для реализации перспективных инвестиционных проектов расширения действующих и создания новых производств не хватает недорогого и качественного оборудования; российские машиностроительные заводы не могут обеспечить всю номенклатуру. Соответственно, в большинстве случаев компаниям приходится приобретать его у иностранных поставщиков. По сути, они сидят на технологической игле», — подчеркивает Хазанов.

Между тем цель правительственных мероприятий — рост объемов выработки крупнотоннажных полимеров с 5,2 млн т в 2018 г. до 11,1 млн т в 2025 г., нетто-экспорта данных полимеров — до 4,4 млн т к 2025 г. (в 2018 г. они импортировались в размере 0,2 млн т). Правительство также ожидает роста доли СУГ, перерабатываемых на нефтехимических мощностях, с 4,6% в 2018 г. до 8,2% в 2025 г. и роста доли нафты, перерабатываемой на нефтехимических мощностях, за этот период с 5,6% до 7,2%.

На запрос «НиК» в СИБУРе сообщили, что появление стратегического документа по развитию нефтехимической отрасли, безусловно, будет иметь положительный эффект для координации рынка и регуляторов. Дорожную карту можно назвать реалистичной, в том числе потому, что она готовилась при активном участии бизнеса.

«С одной стороны, стратегия регулятора отчасти сводит планы различных компаний в одно целое. С другой — виден стержень, которого придерживается регулятор: практическое решение ключевых проблем отрасли, в первую очередь в части создания долгосрочных условий для вовлечения различных видов сырья в нефтегазохимическое производство, что открывает возможность для более динамичного роста нефтехимии в России», — подчеркивается в комментарии СИБУРа.

Источник в другой компании нефтехимической отрасли дополнил, что «Стратегия развития химического и нефтехимического комплекса на период до 2030 года» сыграла роль в части консолидации планов различных отраслевых игроков, взаимного информирования. Ее эффективность была бы выше при условии предоставления компаниями более четких планов вместо инвестидей, многие из которых были под вопросом уже на этапе формирования стратегии. Кроме того, стратегии, вероятно, не хватало подробной проработки решения основных проблем отрасли, что и было доработано в новой дорожной карте.

Мария Ромашкина