Антимонопольные расследования ЕК: цель ‒ смарт-контракт для рынка Европы?

21 июня 2018 года Еврокомиссия объявила о начале антимонопольного расследования по поставкам газа в Европу Qatar Petroleum. Катарская энергетическая компания является крупнейшим экспортером сниженного природного газа (СПГ) в Европейский Союз – на долю Qatar Petroleum приходится более 40% всего европейского импорта СПГ. Расследование касается предполагаемых препятствий для свободного потока природного газа внутри Европейского Союза в нарушение европейских норм по конкуренции. В частности, клиенты Qatar Petroleum в странах Евросоюза не всегда могут беспрепятственно перепродавать катарский СПГ другим покупателям внутри Евросоюза и Европейского экономического пространства.

Исходя из результата аналогичных расследований в отношении алжирской «Сонатрак» (2002-2007 гг.) и российского «Газпрома» (2011-2018 гг.), можно предположить, что расследование Генерального директората по конкуренции завершится скорее наложением обязательств об отмене конечного пункта назначения, чем взысканием штрафа с катарской компании. Международная юридическая фирма Akin Gump Strauss Hauer & Feld LLP считает, что компромисс может быть достигнут уже через полтора года, но при определенных обстоятельствах может затянуться и на три года.

Как представляется, результат антимонопольного расследования в отношении Qatar Petroleum окончательно «оформит» новые «правила игры» на европейском рынке и будет актуален для всех поставщиков энергоресурсов.

Сейчас мы наблюдаем своеобразное тестирование новых регуляторных норм и адаптацию к ним существующих контрактных отношений между поставщиками и потребителями энергоресурсов. Как представляется, при отсутствии политически мотивированного вмешательства со стороны исполнительных и законодательных властей Евросоюза новые правила позволят практически автоматизировать транзакции на энергетическом рынке, по крайней мере на стратегическом уровне, в рамках своеобразного смарт-контракта, в котором роль технологии блокчейн отводится своду правил и норм ЕС, регулирующих энергетические рынки Евросоюза (acquis communautaire).

Что такое смарт-контракты и как они применимы к данной ситуации?

Смарт-контракт (или «умный контракт») ‒ алгоритм, предназначенный для заключения и выполнения (коммерческих) договоров. По технологии блокчейн исполнение договора происходит автоматически, как только система посчитает пункты контракта выполненными. В таком случае европейский энергетический блокчейн состоит из «аппаратных средств»/hardware (энергетической инфраструктуры) и программного обеспечения/software (регулирующих норм). Таким образом, энергетический рынок Евросоюза – как сочетание «программного обеспечения» и «аппаратных средств» ‒ выполняет функцию блокчейна и обеспечивает выполнение своих обязательств поставщиками и потребителями энергоресурсов.

Исход «катарского дела» можно предугадать, изучая результаты расследования Еврокомиссии в отношение ПАО «Газпром», краткий анализ которого представлен в материале Международного дискуссионного клуба «Валдай» «Газпром принял европейские правила игры. Что это значит для энергетической безопасности ЕС?» (07.06.2018).

Месяцем ранее Генеральный директорат по конкуренции завершил длившееся семь лет антимонопольное расследование деятельности российской газовой компании на европейском рынке.

Газпром обвинялся, в частности, в нарушении правил ведения бизнеса на энергорынке Евросоюза и ограничении конкуренции на газовых рынках некоторых стран ‒ членов Европейского Союза. Еврокомиссия обычно не стесняется налагать штрафы на ведущие мировые компании за нарушение антимонопольного законодательства Европейского Союза, а зачастую и просто игнорирует обращения лоббистов о смягчении или отмене штрафов.

Многие аналитики и комментаторы ожидали, что следующим в этом списке станет «Газпром».

Но вместо штрафа антимонопольный орган ЕС постановил наложить на «Газпром» «ряд конкретных (правовых) обязательств, существенно меняющих характер деятельности «Газпрома» на газовых рынках в Центральной и Восточной Европе».

В случае их игнорирования комиссия оставляет за собой право «наложения штрафа в размере до 10% совокупного годового оборота компании» ($9-10 млрд). Кроме того, «Газпром» де-факто принимает на себя правовые обязательства по завершению создания единого газового рынка на территории ЕС и поддержанию его функционирования в странах Центральной и Восточной Европы.

Сделка базируется на трех положениях, имеющих принципиальное значение для газового рынка ЕС.

• За поставки природного газа в Центральную и Восточную Европу (ЦВЕ) «Газпром» обязуется назначать конкурентную цену, сопоставимую с ценами на природный газ в Западной Европе, что должно обеспечить «виртуальную связь» ЦВЕ с западными рынками. Даже в случае полного прекращения поставок газа в Центральную и Восточную Европу из западной части ЕС, страны ЦВЕ будут по-прежнему иметь возможность получать природный газ по ценам западноевропейских хабов, таких как TTF в Нидерландах. До заключения данного соглашения цены на трубопроводный газ, поставляемый «Газпромом» в ЦВЕ, были, как правило, привязаны к корзине нефти/нефтепродуктов, что означало повышение цен на газ для потребителей в Центральной и Восточной Европе в случае повышения цен на нефть. Принятие «Газпромом» условий Еврокомиссии означает, что потребители в восточной части Евросоюза смогут получать природный газ по доступным ценам, сравнимым с ценовыми бенчмарками на газовых хабах в Западной Европе.
• «Газпром» обязуется отменить положение о конечном пункте назначения, что позволяет его клиентам перепродавать газ как внутри своей страны, так и за рубеж, тем самым способствуя ликвидности европейского газового рынка и выравниванию цен на природный газ в разных странах ЕС.
• И последнее. «Газпром» должен предпринять «активные шаги по интеграции газовых рынков в Центральной и Восточной Европе». Новая энергетическая инфраструктура в ЦВЕ, созданная преимущественно на деньги ЕС, повысила взаимосвязанность «старых» и «новых» государств-членов. Перемычки между газопроводами и возможности реверсных поставок позволили изменить традиционные направления поставок газа в Центральной Европе с востока на запад. Как следствие ‒ Чехия, Венгрия, Польша и Словакия почти полностью интегрированы в единый европейский газовый рынок. Интеграция же газопроводных сетей Болгарии, Эстонии, Латвии, Литвы и соседних государств – членов ЕС ещё не завершена. По плану комиссии именно «Газпром» должен содействовать взаимосвязанности рынков этих частично изолированных стран, не создавая новую инфраструктуру, а предоставляя своим покупателям право перекачивать купленный газ в другие страны. Такую возможность получат владельцы контрактов на поставки газа в ЦВЕ, и в дальнейшем она будет применяться ко всем договорам, заключенным на срок более 18 месяцев. На практике это означает, что компании, закупавшие газ «с целью его доставки в Венгрию, Польшу или Словакию, могут требовать от «Газпрома» поставлять его вместо этого полностью или частично в Болгарию и прибалтийские государства (и наоборот)». Так европейские энергетические компании смогут напрямую конкурировать с «Газпромом» на территории ЕС. Кроме того, «Газпром» – совместно с Фондом соединения Европы (CEF) – будет способствовать интеграции и ликвидности европейских газовых рынков, а также снижению цен на энергоносители для европейских потребителей.

Таким образом, если Еврокомиссия и Qatar Petroleum придут к аналогичному соглашению, европейский энергетический смарт-контракт станет реальностью.

Играть по правилам становится выгодно – обязательства сторон исполняются практически в автоматическом режиме. Альтернативы здесь попросту нет. Нарушение норм поставщиками энергоресурсов из третьих стран, как и злоупотребление своим положением на рынке, автоматически приводит к штрафам и потере своей доли на рынке в пользу конкурентов.

Данила Бочкарев, Senior Fellow, EastWest Institute (Brussels)

Точка зрения автора может не совпадать с мнением его организации.