Новая сделка ОПЕК+. Надежды и сомнения.

Итак, воскресным поздним (по московскому времени) вечером эпохальная сделка ОПЕК+ была согласована. Двадцать три участника, рекордные обязательства по снижению нефтедобычи. Однако реакция рынка оказалась более чем сдержанной и объяснение, что в Европе выходной Пасхальный понедельник, для этого явно недостаточное. Решив важную, но неизбежную задачу и дав рынку позитивный сигнал, новое соглашение о снижении нефтедобычи пока неспособно ответить на ряд острых вопросов.

Как стало известно, ОПЕК+ общими усилиями сократит добычу 9,7 млн баррелей в сутки в мае-июне, во втором полугодии обязательства по сокращению снизятся до 7,7 млн баррелей в сутки, с 2021 года - до 5,8 млн баррелей в сутки. Факт заключения формальной сделки был настолько важнее конечной круглой цифры снижения, что возможным оказалось пойти на уступки Мексике, отказавшейся сокращать 400 тыс. б/с от уровня октября прошлого года. Тем более, что цифры зависят от точки отсчета – на самом деле снижение окажется даже больше, если его отсчитывать от уровня добычи апреля 2020 года, но оно окажется меньше, чем средняя добыча участников в 2019 году.

Главным позитивом того, что соглашение, несмотря на все противоречия и благодаря множеству взаимных уступок, все же в итоге оказалось принятым, является возврат к сокращению добычи прежде всего Саудовской Аравии. Без этого соглашения добычу все равно пришлось бы сокращать, ведь лишнюю нефть скоро все равно некуда будет деть, но это сокращение было бы менее равномерным.

С рынка пришлось бы уйти, прежде всего, проектам с более высокой себестоимостью экспортной нефти, а остатки спроса попросту достались бы Саудовской Аравии, где самая дешевая по затратам на добычу и транспортировку до портов нефть.

То, что якобы саудитам нужна нефть по 80 долл./барр. для балансировки бюджета, не должно обманывать – бюджет можно и секвестировать. Можно сократить часть военных или социальных расходов, а для доходной части бюджета не так важно, какое количество дешевой нефти нужно продать, чтобы получить нужную сумму – 8 млн б/с или 13 млн б/с. Лишь бы с объемом справилась инфраструктура и был спрос. Благодаря заключенному соглашению снижение нефтедобычи будет распределено более равномерно, что может спасти нефтяную отрасль отдельных стран.

С учетом естественного падения добычи на низкорентабельных нефтяных промыслах и планов по ее сокращению неприсоединившихся формально к сделке стран общее снижение нефтедобычи может потенциально достигнуть 20 млн б/с к концу июня: падает добыча сланцевой нефти в США, бразильская государственная Petrobras уже объявила о планах по снижению добычи на 20% и экспорта нефти на 30%, у Норвегии есть какие-то планы на этот счет и так далее.

Так отчего же рынки не приветствуют новую сделку бурным ростом? Скорее всего, потому что эта сделка – лишь вынужденный минимум из того, что необходимо сделать, чтобы сбалансировать рынок.

Во-первых, ограничения вступают в силу только с 1 мая, а оставшуюся часть апреля нефть продолжит качаться на максимальных объемах, съедая последние мощности для хранения запасов.

Во-вторых, объявленного снижения недостаточно для того, чтобы сбалансировать падение спроса даже без учета накопленных запасов. Мы пока достоверно не знаем масштабов падения спроса: оценки разнятся от 15 до 35 млн б/с, но более-менее понятно это станет по итогам апреля. При этом эпидемия и соответствующие ей ограничения по всему миру еще не пошли на спад, то есть снижение спроса еще будет увеличиваться, в то время как добыча только начнет сокращаться. И только после июня (в лучшем случае) процессы пойдут навстречу друг другу: эпидемия пойдет на спад и спрос начнет медленно восстанавливаться, а добыча по инерции еще продолжит снижаться.

В-третьих, саммит G-20, посвященный проблемам энергоносителей и специально приуроченный к встрече ОПЕК+, не оправдал ожиданий.

С одной стороны, члены двадцатки, не участвующие в соглашении с ОПЕК, не приняли на себя формальных обязательств по снижению добычи. Снижение в этих странах будет происходить естественным путем под влиянием низких цен и падения спроса. И эта ситуация по сути запирает цены на рынке в лучшем случае на текущем уровне, поскольку если нефть начнет дорожать, нефтяники откажутся от сокращения добычи, объемы которой продолжат давить на рынок. А с другой стороны, не произошло на саммите и встречного движения со стороны стран-потребителей нефти по поддержке отрасли. Они так и не анонсировали выделения средств на расширение мощностей по хранению нефти и нефтепродуктов и увеличения стратегических запасов, на что многие надеялись. Двадцатка ограничилась лишь намерением вести мониторинг выполнения обязательств нефтедобывающих стран по снижению добычи.

И, в-четвертых, сомнения по поводу выполнения обязательств вполне обоснованы. И речь не только о взаимном недоверии и подозрениях в недобросовестности некоторых участников соглашения. Дело еще и в отсутствии реальной возможности, по крайней мере у некоторых стран, например, у России, без большого ущерба для отрасли серьезно снижать нефтедобычу. Даже снижение на 5% вызывает вопросы, но более чем на 20%... Это ведь не просто закрыть задвижку или остановить качалку. Подозреваю, что лишь на малой части месторождений можно без каких-либо осложнений ограничиться снижением интенсивности добычи. Часть скважин придется консервировать с риском их окончательной потери. К тому же нефтяные компании для повышения рентабельности сократят капитальные вложения в разведку и освоение новых месторождений, то есть в восполнение запасов. Все это вместе нанесет серьезный удар по нефтяной отрасли России, от которого будет трудно оправиться. Поэтому я не уверен, что мы действительно будем соблюдать эти обязательства – сократить добычу до 8,5 млн б/с, а не просто тянуть время, пока спрос не начнет восстанавливаться.

Боюсь, и Саудовская Аравия в этом не уверена и всегда будет готова разорвать соглашение, найдя виноватого на стороне. Она и сейчас готова продолжать демпинговать, после подписания соглашения во всеуслышание объявляя о новых скидках на свою нефть на май.

А к маю все возможности для хранения избыточной нефти и нефтепродуктов могут оказаться исчерпанными.

Все это чревато новыми ценовыми провалами. Не скажу, что так и будет, но риски остаются.

В конце концов вся ситуация упирается только в спрос. Почти три четверти добываемой нефти – это сырье, используемое в производстве топлива для всех видов транспорта. Только когда эпидемия COVID-19 пойдет на спад и спрос на топливо мало-помалу начнет восстанавливаться, нефтяная отрасль начнет выходить из кризиса и цены начнут расти.