Тема недели: Трамп не дал «климату» разрушить мировую торговлю

Энергетическая повестка прошедшей недели во многом зависела от экологической тематики. 6 ноября в России вступило в силу Парижское соглашение по климату. 4 ноября стало известно, что США, напротив, решили от данного соглашения отказаться и снять с себя какие-либо ограничения по выбросам парниковых газов. Кроме того, российские нефтегазовые компании выступили против инициативы Минфина по налогообложению попутного нефтяного газа, отмечая, что новая фискальная нагрузка может привести в числе прочего и к увеличению выбросов в атмосферу этого сырья.

Стоит отметить, что выход Соединенных Штатов из Парижского соглашения был предсказуем, поскольку он входил в предвыборные обещания действующего американского президента Дональда Трампа.

Вашингтон уведомлял об этом ООН еще в августе 2017 года. По данным ООН, на США приходится около 15% мировых выбросов парниковых газов. Согласно соглашению, Соединенные Штаты собирались к 2025 году снизить выбросы на 26–28%. Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков напомнил, что Штаты находятся в числе лидеров по выбросам, поэтому их выход из соглашения подорвет его самым серьезным образом.

В то же время в самих США к демаршу Трампа отношение неоднозначное. Губернаторы 24 штатов и островной территории Пуэрто-Рико взяли на себя обязательство сократить выбросы парниковых газов в соответствии с Парижским соглашением. Сотрудники Google предложили руководству принять «корпоративный план по климату», в частности снизить все выбросы компании до нуля к 2030 году, а также прекратить сотрудничество по контрактам, «позволяющим или ускоряющим добычу ископаемых видов топлива», и финансирование «отрицающих изменение климата лоббистов и политиков».

Напомним, что Парижское соглашение по климату было принято 12 декабря 2015 года по итогам 21-й конференции Рамочной конвенции об изменении климата. Оно пришло на смену Киотскому протоколу, действие которого закончится в 2020 году. Участниками Парижского соглашения являются 197 стран, из них 185 его ратифицировали (в их числе и Россия). При этом новое климатическое соглашение, цель которого — не допустить роста глобальной среднегодовой температуры на планете к 2100 году более чем на 2 градуса, совсем не такое «зеленое», как кажется. Его суть надежно скрыта за экологической ширмой.

Истинные движущие силы борцов с глобальным потеплением находятся не в экологическом, а в экономическом поле.

Соглашение обосновывает экономическое давление на производителей углеводородного сырья и на все остальные страны, которые, по мнению главных климатологов, производят свою продукцию с большим «углеродным следом» (carbon footprint, совокупность всех выбросов парниковых газов, потраченных на производство продукта и транспортировку его потребителю).

Любопытно, что одной из главных жертв борьбы с изменением планетарного климата должна стать газовая отрасль. Хотя именно газовая генерация считается наиболее экологически чистой из всех генераций, основанных на углеводородах, и всем очевидно, что пока страны с развитой промышленностью не могут от нее отказаться. Однако они могут за нее заплатить или снизить стоимость своих товаров. Поэтому Парижское соглашение по климату выгодно главным образом странам с развитым банковским сектором, которые не очень заботятся о своей промышленности. Не даром оно было подписано Соединенными Штатами, когда президентом страны был демократ Барак Обама. Преференции от соглашения получит и Европейский Союз, который хочет иметь дополнительный рычаг давления на сырьевых и промышленных экспортеров.

Пока остается не совсем понятно, зачем в Парижское соглашение вошли, например, Россия и Китай. Согласно экспертной оценке, они это сделали, чтобы, с одной стороны, быть в мейнстриме, а с другой — не разобравшись, чем оно им грозит, поскольку Киотский протокол подразумевал торговлю квотами на выброс парниковых газов и не мог использоваться для прямого экономического давления на бизнес. Парижское соглашение по климату гораздо более жесткое и не будет учитывать, например, того факта, что Россия из-за падения производства в 90-х годах прошлого века свои квоты на выброс парниковых газов до сих пор не выбирает.

Ведущий аналитик Фонда национальной энергетической безопасности, эксперт Финансового университета при Правительстве РФ Игорь Юшков отметил, что Парижское соглашение по климату не столько заботится о климате, сколько вводит новую систему глобальной торговли.

«Оно предполагает подсчет «углеродного следа» для каждого товара и дальнейшую выплату налога за него. Причем налог этот должен будет идти не в госказну какого-то государства, а в Международный фонд по борьбе с изменением климата.

Парижское соглашение должно привести к тому, что в мировой торговле всё поменяется местами: те, кто ранее имел низкую себестоимость за счет дешевой электроэнергии из ископаемых источников, окажутся более дорогими благодаря «углеродному налогу».

Товары, производимые в ЕС, станут, наоборот, доступными, так как не будут облагаться этим налогом», — рассказал эксперт в интервью «НиК».

Он считает, что суть этого торгового климатического «переворота» совсем не укладывается в концепцию Трампа о возвращении США промышленного величия. «Экономика в США растет хорошими темпами, безработица низкая. Но это идет за счет сланцевой революции, дешевой газовой и угольной генерации. Согласно Парижскому соглашению, всю эту генерацию надо менять на ВИЭ. При этом себестоимость американских товаров резко вырастет. Трамп, как бизнесмен, просто посчитал, что выгоднее, и поступил в соответствии со своей бизнес-логикой», — заметил Юшков.

Само Парижское соглашение на сайте ООН содержит всего несколько абзацев, состоящих из общих фраз в защиту сохранения климата планеты, а вот уже дальше идут важные дополнительные условия. «Согласно методике международных станций Парижского соглашения, самые большие выбросы наблюдаются на объектах традиционной энергетики. Причем, по их мнению, газовая отрасль получается чуть ли не самой вредной, поскольку метан — сильнейший парниковый газ», — напомнил Юшков.

Эксперт считает, что Россия сейчас только пытается понять, как же будут считаться эти выбросы. «Климатологи ООН насчитали нам на каждые 100 км газопровода чудовищные выбросы, согласно которым получается, что у нас газовая отрасль с экологической точки зрения чуть ли не хуже, чем угольная. Дискуссии, которые ведутся на уровне ООН и климатологов, показывают, что России никто не собирается учитывать снижение выбросов из-за падения экономики страны в 90-х годах, как это было в Киотском протоколе. Напротив, теперь будут засчитывать только сокращения выбросов, которые были сделаны намеренно. Однако в Парижском соглашении берется в расчет поглотительный эффект лесов, но те методики, которые предлагаются, не очень устраивают нашу страну. Кроме того, были расхождения по поводу площади российских лесов и статуса болот», — рассказал эксперт.

По его мнению, пока остается большим вопросом, зачем Россия подписала данное соглашение. «Я думаю, что в России было несколько лобби, кто-то рекомендовал это сделать с точки зрения внешнеполитических интересов, дабы нас потом не обвиняли в экологическом варварстве.

Было и рациональное лобби — это прежде всего те, кто развивает неуглеродную энергетику, например «Роснано» и «Росатом». Они выступают за Парижское соглашение, поскольку сами предлагают производить ВИЭ и ждут заказов со стороны государства и компаний»,

— заявил Юшков.

Он считает, что перед подписанием этого соглашения надо было более тщательно анализировать его последствия для российской экономики, поскольку оно открыто говорит о необходимости уходить от углеродной энергетики, а для нас эта тема рискованная.

При этом Юшков отметил, что, пока Россия дискутировала с ООН на тему зависимости глобального потепления от антропогенных факторов, Китай обсуждал более приземленные вещи — условия своего вхождения в Парижское соглашение. «Были сообщения о том, что КНР вошла в него на условиях подушевого подсчета выбросов, то есть когда все выбросы делятся на каждого гражданина страны, а поскольку численность населения в КНР большая, то выбросы получаются небольшими», — пояснил эксперт.

Он также сообщил, что реформирование энергетики в Китае не связано с Парижским соглашением. «Оно началось раньше из-за экологических проблем: в крупных городах КНР стало трудно дышать. Китайское руководство боялось народных волнений, требованием которых будет и улучшение экологии. При этом энергобаланс в Китае меняется не только в сторону увеличения газовой генерации, но и атомной, гидро- и ВИЭ. Возобновляемая энергетика там растет самыми высокими темпами в мире», — рассказал Юшков.

Президент фонда «Основание» Алексей Анпилогов в интервью «НиК» заметил, что в самих США есть штаты, которые поддерживают нынешнего президента, но есть и те, кто настроен против выхода из Парижского соглашения, например Калифорния. «Ряд американских штатов, скорее всего, будет наращивать выброс СО2, а штаты „демократов“ продолжат различными способами субсидировать „зеленую энергетику“, хотя это им придется делать не за счет федеральных программ, а за счет своих собственных. Однако пока у Калифорнии есть деньги от IT и финансовых институтов, она продолжит их „заворачивать“ в различные „зеленые“ инициативы. Ну и конечно, все будут ругать Трампа за то, что он плевал на экологию», — считает эксперт.

Тем не менее он указал, что от выхода США из Парижского соглашения по климату в выигрыше будет американская газовая отрасль. «В отсутствие субсидирования проектов ВИЭ объективно будет расти потребление газа внутри страны. Для России это хорошо, поскольку избыток голубого топлива, который есть в США, останется на внутреннем рынке. Действительно, производство газа в США растет, он там дешевый. Но он главным образом потребляется внутри страны, замещая собой частично угольную, частично атомную генерацию.

Американская индустрия с удовольствием потребляет газ. Поэтому и климатическая риторика будет сдвинута в сторону малоуглеродной энергетики, то есть газа»,

— пояснил эксперт.

По его мнению, выход США из этого соглашения, скорее всего, приведет к тому, что парижский климатический «клуб» будет разваливаться. «По большому счету, эти 2 градуса, за которые бьются климатологии, глобальное потепление не останавливают. Оно все равно придет. Однако уход от Парижского соглашения — это не возвращение к углю или нефти, поскольку уголь „грязный“, а нефти осталось мало. Возможно, откроются перспективы для атомной энергетики, она безуглеродная, и если США снимут господдержку с ВИЭ, то эти деньги могут пойти на развитие АЭС», — считает Анпилогов.

Стоит отметить, что в России экологическая повестка развивалась не менее драматично. В частности, стало известно, что Минфин не собирается отказываться от своих планов ввода НДПИ на попутный нефтяной газ. РИА «Новости» сообщило, что крупнейшие нефтяные компании планируют обратиться к президенту РФ с просьбой не вводить новый налог. Издание отмечает, что подписи под обращением могут поставить главы «Роснефти», ЛУКОЙЛа, «Сургутнефтегаза», «Татнефти», «Газпром нефти», «Русснефти» и «Иркутской нефтяной компании». В своем обращении к президенту компании настаивают на том, что введение НДПИ для попутного нефтяного газа сократит рентабельность добычи нефти, в особенности при разработке трудноизвлекаемых запасов.

Ранее представители отрасли в интервью «НиК» отмечали, что налог на ПНГ может привести и к экологическим последствиям, так как это сырье будет невыгодно перерабатывать и попутный газ будут потихоньку сжигать в факелах. Хотя, конечно, с точки зрения Парижского климатического соглашения России гораздо выгоднее вообще не развивать нефтегазовую отрасль, а также нефтехимию.

Екатерина Вадимова