$2 трлн на энергомечту

ГАЗЕТА

Оксана Гавшина, Алексей Смирнов, Екатерина Сороковая

У министра энергетики Сергея Шматко (на фото) приподнятое настроение — в четверг был его день. Обнародовано распоряжение Владимира Путина об утверждении Энергетической стратегии России до 2030 года.

В ближайшие 20 лет в развитие топливно-энергетического комплекса страны необходимо вложить $ 1,8— 2,1 трлн, говорится в документе. Помимо наращивания добычи нефти и газа, на что потребуется максимум $ 1,2 трлн, необходимо вложить $ 572— 888 млрд в генерацию электроэнергии и сетевой комплекс. В результате к 2030 году добыча нефти в России должна вырасти на 9% (до уровня 530— 535 млн тонн в год), газа и угля — на 30— 40% (до 885— 940 млрд кубометров и 425— 470 млн тонн в год соответственно), а производство электроэнергии должно увеличиться более чем вдвое — до 1800— 2210 млрд кВт-ч в год.

Три шага в светлое будущее

Достигать намеченных целей планируется в три этапа. В ходе первого (до 2013— 2015 годов) энергокомпании должны преодолеть кризисные явления, наладить полноценное обновление основных фондов и переломить негативные тенденции в геологоразведке.

Второй этап (2015— 2022 годы) — переломный: лидирующие позиции в экономике перейдут от ТЭКа к инновационным, наукоемким отраслям.

Третий этап (до 2030 года) характеризуется в стратегии как " переход к энергетике будущего", опирающейся на высокоэффективное использование традиционных энергоресурсов и новых неуглеводородных источников энергии.

К этому времени доля ТЭК в ВВП и доля топливно-энергетических ресурсов в экспорте должна сократиться в 1,7 раза (до 18 и 36% соответственно) по сравнению с показателями 2005 года.

Холодный душ реальности

Пока планы чиновников по наращиванию добычи идут вразрез с фактическими показателями. По итогам 2008 года, по данным Центра диспетчерского управления ТЭК, объем добычи нефти и газового конденсата в России упал на 0,7% и составил 488,1 млн тонн. Экспорт в дальнее зарубежье составил 203,1 млн тонн, что на 6,2% ниже показателя 2007 года. Экспорт в страны ближнего зарубежья упал в 2008 году на 6,1%. С начала года рекордно падает добыча газа — по итогам полугодия она снизилась на 20,8%, до 274,27 млрд кубометров, добыча газа " Газпромом " упала на 24,4%.

Аналогичная ситуация наблюдается и в электроэнергетике. По данным Системного оператора ЕЭС, за первые шесть месяцев текущего года производство упало на 6,3%, до 489,5 млрд кВтч.

О чрезмерно оптимистических ожиданиях чиновников говорят и эксперты. " Наибольшие сомнения вызывают прогнозы в газовой части, — полагает руководитель отдела исследований газовой отрасли Института проблем естественных монополий Алексей Белогорьев. — Учитывая фактическую ситуацию в отрасли и продолжающийся экономический кризис, озвученные ориентиры, на мой взгляд, сильно завышены " .

Что касается запланированных инвестиций, то, по мнению Белогорьева, названные цифры вполне соответствует реальным потребностям отрасли. " Хватит этих денег или нет, будет зависеть как от своевременности инвестиций, так и от эффективности управления. К сожалению, оба указанных фактора демонстрируют в последние годы в основном негативную тенденцию " , — отмечает эксперт.

Зачем нужно столько денег

Генеральный директор " Якутгазпрома " Андрей Загорский считает озвученный объем инвестиций даже чрезмерным.

" Предложенные вложения составляют 10% ВВП. Страна считается развивающейся сбалансированно, если ее инвестиции составляют примерно 20— 30 % от ВВП. Мы предлагаем половину от этого вложить в развитие энергетики, забывая, что еще у нас есть наука, оборонная промышленность и много чего еще.

С точки зрения инвестиционной структуры это великовато " , — говорит эксперт.

По его мнению, добиться намеченного уровня добычи можно будет только в случае роста мирового спроса на энергоносители. По оценкам Международного энергетического агентства, он будет расти на 1,5% в год, или на 40% к 2030 году.

Директор Фонда энергетического развития Сергей Пикин в оценках документа совсем пессимистичен: " Озвученная стратегия нереальна. При существующем темпе развития российской экономики постулируемые в стратегии объемы производства энергоносителей можно пытаться достичь лет за 50, но никак не за 20 " .

А вот замгендиректора Института энергетической стратегии Алексей Громов призывает не заострять внимание на конкретных прогнозах, изложенных в документе. " Стратегия и прогноз — это не одно и то же. Стратегия — не документ прямого действия, это — документ для документов. Она не может и не должна подменять собой программы (генеральные схемы развития отраслей и регионов, инвестиционные программы отраслей и энергетических компаний), она задает приоритеты и ориентиры, с которыми должны согласовываться программы " , — говорит эксперт.

Однако этого, по мнению Пикина, как раз не происходит.

На его взгляд, стратегия противоречит закону об энергосбережении и повышении энергоэффективности. " По сути, в документах зафиксированы, две абсолютно разные реальности " , — отмечает эксперт.

Сможет ли наша энергетика привлечь триллионные инвестиции?

Олег Жилин / вице-президент Российского газового общества

Думаю, что для этого есть основания, тем более что речь идет о планах до 2030 года. Посмотрите, 1 трлн в такие сроки — это вообще копейки. У нас ведь есть еще море возможностей для внутренних инвестиций. Вы, например, знаете, что 0,5 трлн рублей в год — это только накопительная часть пенсионных вложений? Почему бы эти деньги не использовать на инвестиции, ведь весь мир так делает. В газовой отрасли у нас цены и тарифы регулируемые, поэтому все то, что будет заложено, обязательно вернется в тарифах назад. То есть никаких рисков не существует, а 0,5 трлн рублей за 20 лет превратятся, условно говоря, в 10 трлн. И так дальше в конце концов может работать (и наверняка будет) кредитная система.

Частному бизнесу тоже куда-то надо девать деньги — не будет же он сидеть на своих сбережениях, пока они от инфляции не похудеют. Для вложений есть все основания. Сейчас заработает восточный вектор, и сразу же пойдут инвестиции. Что касается экспорта, то в этом направлении речь идет не только о Китае, но и о Японии, Южной Ко- рее и США (будет построено несколько заводов по сжижению газа). В результате, если резюмировать, я не вижу никаких оснований для скептицизма.

Виктор Глухих / член комитета Совета федерации по промышленной политике, президент Международного конгресса промышленников и предпринимателей

Наверное, сможет, если она будет привлекательна. А в той ситуации, которая сегодня существует, это, наверное, не так: для инвестора вообще непонятно, кто, где и чем управляет в той же самой электроэнергетике. Когда в России создавали ОГК, ТГК и прочие компании, может быть, думали, что создают систему, но получилась бессистемная вещь, которая не позволяет обеспечить несколько направлений: организационное, нормативно правовое, инновационное, инвестиционное.

Конечно, особой прозрачности в РАО ЕЭС тоже не было, было простое распределение между своими. Но в итоге ее стало еще меньше. Если раньше мы могли понять, какая станция что делает, то сейчас получились закрытые ООО, в которых люди оказались наделены определенными полномочиями, а общая система фактически разрушилась.

Сергей Пикин / директор Фонда энергетического развития

Честно говоря, меня больше волнует другой вопрос: а зачем? По-моему, ответа в стратегии на это нет (кроме того, что просто хочется потратить триллион). Подумайте, столько энергии вообще кому-то нужно? Надо ли столько добывать того же угля? Кто его будет потреблять? Я вообще плохо понимаю, как связано наращивание потребления энергии с задачами снижения, например, энергоемкости ВВП и реальным спросом на нее. Чего мы такого хотим понастроить, чтобы у нас вдруг все выросло, притом что металлургия может снизить энергопотребление от 40% и выше?

Ну а что касается экспорта той же самой электроэнергии, то здесь тоже есть большие проблемы, в частности, технического плана. Потом, если мы хотим продавать электричество в Европу, будут проблемы с " Евроэлектрик " , потому что наши экологические параметры с ними никак не коррелируют: мы производим электроэнергию без природосберегающих технологий, то есть как минимум на 30% дешевле (выходит демпинг). Наконец, на первый план сегодня выходит углеродная тема, а посмотрите, сколько мы выбрасываем углерода на киловатт.

Все эти вопросы не увязаны в стратегии, а это тем не менее является проблемой. Причем не забывайте, что значит привлечь триллион (мол, вы нам в тарифы включите все это дело, чтобы мы денег собрали, а уж там посмотрим).

То есть я не против того, что развивать энергетику надо. Она у нас с гигантским износом и в ужасном состоянии. Но зачем нам наращивание мощностей?

Чтобы оценить качественные параметры, надо съездить в Новокузнецк или Кемерово, где вы увидите прекрасные трехслойные дымы разной интенсивности. Это очень хорошо показывает, насколько далеки наши технологии от того, что есть, скажем, в Германии.

Здесь я могу привести в качестве примера собственный опыт, касающийся тепловой энергетики. Как-то я пришел в старую школьную котельную на Сахалине и предложил что-нибудь с ней сделать. В результате чего купил котел, и потребление угля снизилось на 65% за две недели. Вот вам, пожалуйста, потенциал.

Юрий Липатов / председатель комитета Госдумы по энергетике (фракция "Единая Россия")

На мой взгляд, хорошо, что была сформулирована стратегия развития до 2030 года. Тем не менее только за последние 10 лет мы постоянно свои стратегии корректировали — то до 2010-го, то до 2020-го, то до 2030 года.

Определенные экономические проблемы, которые возникали у государства, темпы нашего развития, объективные и субъективные показатели неизбежно вносили свои изменения. Повторюсь, смотреть далеко вперед и ставить задачи необходимо. Ведь если не строить планов на будущее, то будет невозможно двигаться и в среднесрочной перспективе. То есть существуют какие-то пожелания, а вот реально оценить ситуацию в долгосрочном периоде, конечно, сложно. Кто из нас, в конце концов, до этого времени доживет и кто за сформулированные цифры в конечном счете будет отвечать? Так что я отношусь к этому спокойно и не придаю слишком большого значения. В первую очередь речь идет именно об ориентирах.