Юрий Станкевич: Налоги для нефтекомпаний остаются самыми высокими в экономике РФ

«НиК»: В настоящий момент разрабатывается Энергостратегия до 2050 года. Как вы оцениваете столь стратегический документ? Нужен ли такой горизонт планирования? Чего не хватает ТЭКу в планировании работы и достижении планов?

— Разработка долгосрочной энергетической стратегии является важнейшим шагом для обеспечения устойчивого развития топливно-энергетического комплекса. Горизонт планирования до 2050 года позволяет учитывать глобальные тренды, такие как декарбонизация экономики, переход к возобновляемым источникам энергии, изменения в структуре мирового энергопотребления. Это дает возможность заранее адаптироваться к вызовам и использовать преимущества новых технологий.

Главным событием последних нескольких лет стал мировой энергетический кризис, который сопровождался рекордным ростом цен на энергоносители, ускорением инфляции, снижением объемов потребления газа и уровня жизни в отдельных регионах, а также возвращением к использованию традиционной энергетики (даже угольной) на фоне невозможности достижения энергетической безопасности с использованием преимущественно возобновляемой энергетики. Кроме того, изменение глобальных потоков торговли энергоресурсами под действием нерыночных ограничений стало сдерживающим фактором для восстановления мировой экономики после спада, вызванного ограничениями в период эпидемии коронавируса в 2020 году.

При разработке Энергостратегии-2050 правительство России стремилось воедино увязать ряд факторов, которые прямо влияют на достижение поставленных целей:

• гибкость (возможность корректировки проводимой политики в зависимости от изменений внешней среды, включая технологические прорывы, экономические кризисы и геополитические события);
• баланс интересов всех участников энергетического сектора — производителей, потребителей, государства и общества в целом;
• динамику ресурсной базы, учитывая истощение традиционных источников энергии;
• снижение углеродного следа и защиту окружающей среды.

Опыт предыдущих лет показывает, что стратегия нуждается в перманентной ревизии принимаемых для ее реализации решений и устойчивой обратной связи с объектами регулирования, в первую очередь, компаниями ТЭК. В противном случае документ не будет восприниматься в качестве плана к действию. Особенность нынешней ситуации продиктована объяснимым желанием органов власти не раскрывать публично все данные о производственных и финансовых показателей отдельных отраслей. И этот фактор, безусловно, скажется на восприятии и исполнении ЭС-2050.

«НиК»: Какова ситуация с импортозамещением в ТЭКе? Получилось ли то, что планировалось? А если не получилось, то что именно и почему?

— Использование российского оборудования в ТЭК за последние 10 лет увеличилось почти вдвое. О необходимости импортозамещения мы начали активно говорить с 2014 года, когда страны Евросоюза и США ввели первые секторальные санкции и торговые ограничения против российского нефтегазового и химического секторов экономики. Ограничения касались импорта технологического оборудования, оказания услуг иностранными специалистами по проведению работ, связанных с добычей нефти на глубоководном шельфе и на месторождениях с трудноизвлекаемыми запасами. По данным Минпромторга России, в 2014 году доля импорта в поставках критически важного нефтегазового оборудования составляла 80%, а по отдельным позициям российских аналогов в принципе не существовало. Сохранялась высокая зависимость от зарубежного насосно-компрессорного, сейсморазведочного оборудования, технологий и техники для морского бурения, систем автоматизации и программного обеспечения.

В 2023 году для российского топливно-энергетического комплекса введен запрет на поставки оборудования из почти полусотни иностранных государств, ограничено участие на международных рынках углеводородов российских компаний, установлены новые финансовые ограничения для расчетов и привлечения инвестиций.

По экспертным оценкам, на недружественные страны в 2023 году приходилось более половины рынков гидроразрыва пласта и систем телеметрии для определения траектории скважин в России, а по роторным управляемым системам зависимость от импорта составила 100%.

Позиция Минэнерго России, которая постоянно звучала при обсуждении ЭС-2050: необходима господдержка и создание единого заказа. Только применяя такой подход, Россия может сохранить высокие объемы нефтяного бурения, достичь независимости от импорта в сегментах высокотехнологичного сервиса (при бурении на шельфе и гидроразрыве пласта).

Для формирования спроса на высокотехнологичную продукцию и развитие промышленного производства в прошлом году создан Координационный совет по импортозамещению нефтегазового оборудования при правительственной комиссии. По итогам дискуссии определены 7 групп необходимого оборудования: геологоразведка, бурение и добыча как на суше, так и на шельфе, транспортировка углеводородов, нефтегазохимия, переработка нефти и газа, получение СПГ.

Пока о достижении технологического суверенитета говорить преждевременно, тем не менее, зависимость от импорта в российском ТЭК снизилась до 35%. Причем в электроэнергетике этот процесс идет быстрее, чем, например, в нефтегазовом комплекса.

В качестве яркого позитивного примера следует упомянуть разработку отечественных IT-решений. В цепочке НГК большое количество бизнес-процессов нуждается в цифровых решениях. Сегодня отечественные наработки в этой сфере достигают 80%. Десятикратный рост за десять минувших лет.

«НиК»: Вечно актуальный вопрос: почему дорожает топливо и что сделать, чтобы оно не дорожало?

— Рост цен на топливо — одна из наиболее острых проблем для потребителей. Основные причины не меняются на протяжении длительного времени: налоговая политика государства, инфляция и курс рубля, технологический уровень нефтепереработки, состояние транспортной инфраструктуры, в меньшей степени — динамика мировых цен на нефть.

Для стабилизации цен на топливо правительство готово активно прибегать к директивным шагам, включая регулирование предложения через ограничение экспорта. Не вижу повода и оснований для изменения налоговой политики, поэтому подход останется прежним — рост розничных цен в пределах официальной инфляции.

Для обеспечения устойчивой работы рынка и стабильного ценообразования государству необходимо успешно завершить программу модернизации НПЗ, которая сегодня оценивается более чем в 1 трлн рублей и позволит существенно нарастить объемы выпуска бензина и дизельного топлива. Кроме того, следует добиваться увеличения числа независимых игроков на розничном рынке, повышая рентабельность их бизнеса за счет развития торговли нетопливными товарами.

«НиК»: В условиях отказа в Европе от российского газа можно ли как-то компенсировать эти потери за счет внутреннего рынка? Поможет ли газификация или развитие газомоторного топлива и во сколько это обойдется потребителям?

— Отказ Европы от российского газа создает серьезные вызовы для нашей газовой отрасли. Напомню, что доходы «Газпрома» от экспорта природного газа в европейские страны в 2021 году составляли около $55 млрд. Цены сильно колебались в течении года, среднее значение — $273 (за 1 тыс. куб. м). Понятно, что обеспечить такую доходность на внутрироссийском рынке невозможно. Тем не менее возможные пути частичной компенсации потерь обсуждаются: дальнейшая газификация регионов, развитие рынка газомоторного топлива, газопереработки и газохимии, СПГ-отрасли, экспансия на азиатские рынки.

Российский рынок газа входит в тройку крупнейших в мире наряду с американским и европейским — на нем реализуется около 80% от добытого в стране. В 2023 году добыча газа снизилась на 5,5%, до 637 млрд куб. м, при этом внутренний спрос составил 500 млрд куб. м, поднявшись на 2,6% год к году, тогда как экспортные трубопроводные поставки упали на 29,9%, до 99,6 млрд куб. м, а поставки сжиженного природного газа (СПГ) уменьшились на 1,9%, до 45,4 млрд куб. м.

Тем не менее сегодня мы наблюдаем постепенное восстановление добычи газа в России после неутешительного 2023 года.

Добыча по итогам 12 месяцев может вырасти почти на 10% и достичь «психологической» отметки в 700 млрд куб.

Сегодня газовая отрасль фактически стоит перед выбором между тремя альтернативами: сохранение статус-кво, опережающий инфляцию рост тарифов на газ для потребителей или развитие рынка за счет новых методов торговли.

Влияние «фактора Азиатско-Тихоокеанского региона» и, как следствие, стремление перенастроить инфраструктуру транспортировки углеводородов обусловлено прогнозами развития мировой экономики. Так, ожидается, что к 2050 году мировой ВВП вырастет в два с лишним раза, при этом более половины этого роста обеспечат страны АТР.

ВВП данного региона в ближайшие 30 лет увеличится примерно в три раза.

Спрос на природный газ в мире возрастет в 2022–2050 годах более чем на треть, что подтверждает возрастающую значимость данного ресурса для меняющегося ландшафта мировой экономики. Основным центром спроса на газ станет АТР, где потребление возрастет почти в два раза и превысит 1,6 трлн куб. м в 2050 году, что эквивалентно текущему потреблению стран Северной Америки и Европы вместе взятых.

Для увеличения потребления природного газа внутри страны ПАО «Газпром» в последние годы были построены и введены в эксплуатацию газопроводы, по которым осуществляется подача ресурса потребителям Сахалинской области, Хабаровского и Приморского краев, Амурской области, Камчатского края. Одна из целей — достижение 100% технически возможного уровня сетевой газификации к 2030 году. Ожидается, что только за счет газификации и догазификации прирост спроса на внутреннем рынке в течении 5-7 лет может составить около 20 млрд куб. м.

К 2035 году правительство рассчитывает семикратно нарастить потребление газа в качество газомоторного топлива (до 15,4 млрд кубометров в год против 2,19 млрд кубометров в 2023 году).

Отдельный вопрос — выравнивание условий для крупнейших игроков на внутреннем рынке. Сегодня основными поставщиками в зоне Единой системы газоснабжения являются «Газпром» (63%), НОВАТЭК (18%) и «Роснефть» (15%). «Газпром» при этом отвечает за устойчивость и функционирование ЕСГ, реализацию проекта системы магистральных газопроводов «Восточная система газоснабжения» (ВСГ), проект объединения ЕСГ с ВСГ, а также газификацию регионов России и социальную догазификацию в большинстве российских субъектов.

Оптовые цены на газ «Газпрома» устанавливаются государством. В отношении независимых производителей этого не происходит, для них регулируется тариф на транспортировку по магистральным газопроводам, который, однако, не индексировался с 2015 года и вызывает споры с обеих сторон.

«НиК»: Как можно оценить сегодняшний уровень нагрузки на отрасль? Надо ли в нем что-то менять? Какие дополнительные негативные финансовые факторы влияют на отрасль (ставка ЦБ, курсы валют) и почему?

— В России налоги для нефтяных компаний остаются самыми высокими в экономике. За 2019–2024 годы налоговая нагрузка в нефтяной отрасли составила 75%, в банковском секторе — 27%, в горнорудной и металлургической отрасли — 35%, в добыче алмазов и драгметаллов — 31%.

За 10 последних лет нефтяники уплатили почти 70 трлн руб. налогов, а газовые компании — 22 трлн руб.

Высокая налоговая нагрузка и запретительные процентные ставки кредитования оказывают негативное влияние на работу нефтяной отрасли в совокупности с иными факторами: добровольными ограничениями добычи в рамках соглашения ОПЕК+, установленным странами Запада потолком цен на российскую нефть, запретом на использование западной финансовой системы, логистическими барьерами.

При ключевой ставке в 21% все большее количество компаний в России отмечают снижение доступности финансирования по всем источникам инвестиционных программ. Энергетические, добывающие и металлургические компании уже ощутили на себе последствия решений Банка России и опасаются, что длительный период дорогих кредитов создает сложности в инвестировании, производственном цикле, а также увеличивает долговую нагрузку.

Сложившиеся на российском рынке условия уже привели к существенному увеличению платежей нефтегазовых компаний по обслуживанию долга, что сказывается на прибыли, затрудняет генерацию свободного денежного потока, который мог бы реинвестироваться в развитие сырьевой базы. Помимо роста стоимости обслуживания текущих долговых обязательств, длительный период высоких процентных ставок может затруднить реализацию ряда крупнейших проектов (у «Роснефти» — «Восток Ойл» в Красноярском крае, у «Газпрома» — строительство магистральных нефтепроводов в Китай «Дальневосточный маршрут» и «Сила Сибири — 2»).