Будет ли найдена панацея от сырьевой иглы?

Конечно, в глобальном смысле оставаться с сырьем лучше, чем без него. Однако если компания главным образом занимается только добычей и продажей ресурсов на внешние рынки, то потеря 80% экспорта будет для нее тяжелым ударом.

Финансы поют романсы

Собственно, это и наблюдается по финансовым результатам «Газпрома». Согласно отчетности по МСФО, к концу 2022 года компания потеряла почти половину средств — на счетах осталось только 1,1 трлн рублей, хотя еще в начале 2022 года «Газпром» обладал «денежной подушкой» в 2 трлн рублей. Вот к чему приводит потеря экспортных доходов и новые налоги. Кстати, по данным Счетной палаты газовый концерн в 2022 году стал крупнейшим плательщиком дивидендов в федеральный бюджет, перечислив туда 463,3 млрд рублей.

Тем не менее в 2023 году нефтегазовые поступления России сокращаются — их приходится компенсировать продажей валюты. Как сообщил Минфин, с 7 июня по 6 июля будет продано валюты на общую сумму 74,6 млрд рублей ($900 млн). В мае было продано 2,6 млрд юаней и 3,85 тонны золота на общую сумму 49 млрд рублей.

Европа не поможет

До сентября 2022 года еще была надежда на то, что европейцы, помявшись в течение нескольких месяцев, вернутся к газпромовской трубе, однако после подрывов «Северных потоков» она окончательно растаяла. По мнению ряда аналитиков, к 2030 году в лучшем случае Россия будет экспортировать сетевой газ только в Турцию, Словакию, Сербию и Венгрию в общем объеме 20–25 млрд кубометров в год. Однако последние заявления представителей немецкой элиты, что Украина не хочет продлевать контракт на транзит газа, говорят о том, что Европу готовят к полному отказу от российских углеводородов. Ведь без ведома Вашингтона Киев ничего заявить не может.

Перспективы не очень обнадеживающие, но вполне закономерные: если постоянно «сидеть на трубе», в какой-то момент она может сломаться. Но верить в это не хочется. Напомним, что фактически на сырьевую иглу подсел еще СССР. Экспортный магистральный газопровод «Уренгой — Помары — Ужгород» был введен в эксплуатацию в 1983 году, а нефтепровод «Дружба» — в 1964 году. В какой-то степени макроэкономический фактор зависимости от экспорта углеводородов погубил СССР.

Пока перспективы возвращения на рынок ЕС держатся на проекте турецкого хаба. Еще в апреле 2023 года глава Минэнерго Турции сообщал, что потенциальные объемы метана, поставляемого через создаваемый турецкий Центр международной газовой торговли, могут составлять 40-45 млрд кубометров в год. Но это только в случае достижения договоренностей с европейскими покупателями, и далеко не факт, что весь газ, который планирует продавать турецкий хаб, будет российского происхождения.

Еще более призрачны надежды на то, что европейцы одумаются и сами захотят вести газовые переговоры с Москвой. Впрочем, Германия все же возобновила импорт нефти из Ирана, несмотря на американские санкции. Но такого «разворота на Восток» Западной Европы пришлось ждать пять лет. Рассчитывать на аналогичный путь для России при нынешнем политическом ландшафте не стоит.

Может ли «Газпром» поменять Запад на Восток?

Ну, если западная труба сломалась, тогда давайте строить восточную! Собственно, российский поворот на Восток именно об этом. Вице-премьер РФ Александр Новак конкретизировал этот план, заявив, что совокупный объем экспорта газа в страны Азии и другие к 2030 году вырастет до 170 млрд кубометров, это более чем в 5 раз выше показателей с 2021 года. Однако в реальность данных слов не верится.

До 2030 год осталось шесть с половиной лет, решение по строительству «Силы Сибири-2» еще не принято. Все ожидали, что долгожданный старт проекту даст недавний визит главы правительства России Михаила Мишустина в Китай, но, увы, этого не произошло. Вместо этого руководство КНР демонстративно заявило о планах построить еще один газопровод из Туркменистана, газ которого обходится Китаю дороже российского.

В результате о том, что Пекин затягивает строительство газопровода «Силы Сибири-2», не написал только ленивый. Большинство западных изданий тут же уточнили, что Китай занимается поиском более выгодных альтернатив газу из России, но это неправда.

Скорее всего, Китай находится не в том положении, чтобы выбирать. Стране нужно сырье из всех источников. Ограничения на Пекин накладывает геополитика: он не может себе позволить ругаться с Евросоюзом и терять европейский рынок ради России, тем более в условиях ухудшения ситуации с Тайванем. Кроме того, Китаю сейчас невыгодно разгонять свою экономику, поскольку за этим может последовать энергетический кризис в ЕС, а за ним уже и кризис мировой финансовой системы. Поэтому «Сила Сибири-2» откладывается, что же касается цены российского газа, то она в любом случае будет выгодна для Китая. Газовый рынок ЕС всегда был премиальным для Москвы по сравнению с поставками в КНР. Правда, и контракты Пекин подписывает минимум на 25 лет.

Пока «Сила Сибири-2» официально пробуксовывает в Китае, России предлагается начать строительство части газопровода на своей территории. И это в условиях, когда у «Газпрома» может просто не хватить денег, а с заемными средствами ситуация обстоит еще плачевнее. Западное кредитование закрыто, китайское может не появиться, ведь банки КНР опасаются вторичных санкций, а если они не побоятся, то за их смелость придется значительно переплачивать. То есть ситуация для «Газпрома» очень сложная.

Напомним, что газопровод «Сила Сибири-1» сможет транспортировать 38 млрд кубометров газа в год. На полную мощность проект выйдет только в 2025 году. К этому можно добавить еще 10 млрд кубометров от «дальневосточного маршрута» — продолжения готовой магистрали «Сахалин — Хабаровск — Владивосток». Получается только около 50 млрд кубометров, которые «Газпром» сможет транспортировать в ближайшие годы.

Давно планируемый проект «Силы Сибири-2» мощностью 50 млрд кубометров ждет старта. В таком же положении и газопровод «Пакистанский поток», который предназначен для поставок регазифицированного российского сжиженного природного газа и приема газа с еще не построенного газопровода «Туркмения — Афганистан — Пакистан — Индия» (TAPI). Предполагается, что этот газопровод мощностью 12,3 млрд кубометров могут запустить за три с половиной года. Но и по нему переговоры продолжаются.

Если сложить объемы экспорта всех этих проектов, находящихся в разной степени готовности, получается около 115 млрд кубометров, а не 170 млрд. Напомним, что в 2021 году «Газпром» экспортировал только в страны дальнего зарубежья 227,9 млрд кубометров газа, из которых 174,3 млрд кубометров было отправлено в ЕС.

В то же время не стоит забывать и про рынок стран Центральной Азии: в ближайшие 2-3 года ряд стран региона могут стать нетто-импортерами газа из-за роста внутреннего потребления. В частности Казахстану может понадобиться дополнительно до 10 млрд кубометров. Но даже если эта цифра вырастет до 30 млрд кубометров экспорта в данный регион, все равно на прежний уровень экспорта «Газпром» выйдет нескоро. Кроме того, поставки на Восток будут приносить меньше дохода. Тем не менее бюджет надо наполнять уже сейчас. Поэтому перед газовым концерном и российским правительством стоит важный вопрос: как концерн уже в ближайшее время сможет монетизировать газовые ресурсы страны?

Кто станет экспортной альтернативой?

Самый простой ответ на данный вопрос — это внутренний рынок, но не по объемам поставок, а по цене газа. То есть, чтобы улучшить финансовое состояние «Газпрома», нужно повысить цены на газ в России. Причем, скорее всего, для промышленных предприятий, а не для населения. Таким нехитрым образом правительство вначале поправит положение газовой монополии, а потом опять заберет эти средства в бюджет. Эффективность данного шага сомнительна, поскольку это коснется реального производства, многие предприятия не выдержат новой нагрузки и закроются. В условия острой необходимости импортозамещения деиндустриализация России противопоказана.

Можно пойти другим путем и, наоборот, снизить стоимость газа для промышленности. Тогда, чисто теоретически, правительству удастся поддержать ряд отраслей и увеличить промышленное производство. Однако в жизни теорию редко можно реализовать на практике. В этой ситуации возникают другие риски. Директор Института региональных проблем Дмитрий Журавлев считает, что если стоимость газа для предприятий снизить, эти деньги просто выведут:

«Вы дадите предприятиям дешевый газ, но они не будут за счет этого больше производить, поскольку у нас небольшой рынок сбыта. Деньги будут просто выведены на заграничные счета топ-менеджеров. Ведь по финансовой отчетности компаний это будет показано как сверхприбыль, которая совершенно законно будет распределяться среди ключевых фигур предприятий в качестве премии. Игры с ценами и налогами могут работать только при переполненном рынке, когда много продавцов и покупателей»,

— пояснил эксперт.

Он считает, что выход из этой ситуации лежит только в плоскости повышения уровня переработки сырья:

«Повышение уровня переработки правильно в любом случае, вне зависимости от объема экспорта газа, поскольку чем выше уровень передела, тем больше рабочих мест. Это нормальная стратегия для любой страны в любой экономической ситуации. Об этом президент России постоянно говорит все последние 12 лет, но никто ничего не делал, так как сырьем торговать удобнее. В настоящее время переработка газа — это единственно правильный путь. Ведь у нас есть деньги импортировать пластик, значит, их нужно пустить на строительство заводов по производству пластика. Однако успех данного плана предполагает строгий госконтроль, то есть фактически Госплан, где внутри системы отношения нефинансовые»,

— подчеркнул Журавлев.

Между тем Китай разворачивается к стимулированию внутреннего спроса. Bloomberg пишет, что ключевая часть предлагаемого пакета стимулирующих мер предполагает поддержку рынка недвижимости. А в России почему-то всегда ищут только внешние стимулы для экономического роста, что, как показывает практика, крайне ненадежно.

При этом в начале июня 2023 года директор по науке и развитию НПП «Полипластик» Михаил Кацевман заявлял, что российские предприятия обеспечивают лишь 2% странового потребления суперпластиков, которые используются в высокотехнологичных отраслях. Речь идет об авиа- и судостроении, электронике, электротехнике, приборостроении. Вот только одна перспективная точка роста переработки сырья, и, скорее всего, их еще очень много.