Россия больше продает, но меньше получает — вот главная фабула большинства заявлений западных агентств, касающихся российского экспорта углеводородов. На этом фоне примечательна солидарность с ними Минфина России, который признался, что нефтегазовые доходы РФ в январе 2023 года сократились более чем наполовину — до 425,5 млрд рублей с 931,5 млрд рублей в декабре прошлого года, то есть на 54,3%. Ведомство считает, что в феврале бюджет недосчитается порядка 108 млрд рублей нефтегазовых поступлений. Почему так происходит, в экспертном сообществе понимают. Однако единого представления о том, как решать эту проблему, пока еще нет.
Стоит отметить, что данные западных агентств об экспорте свидетельствуют, что российская нефть, несмотря на европейское и американское эмбарго, все больше наполняет мировой рынок. В частности, Bloomberg со ссылкой на данные отслеживания танкеров сообщал, что Россия переваливает рекордные объемы нефти Urals морем. В январе–декабре в танкерах, вероятно, было отправлено 19 млн баррелей, из них в январе объем морских поставок достиг рекордных 14 млн баррелей.
Подтверждают это и данные Refinitiv Eikon, которые показывают, что объемы перевалки в Средиземноморье для поставок в Азию выросли в январе в восемь раз по сравнению с декабрем 2022 года — до рекордных 1,7 млн тонн (12 376 000 баррелей Urals).
Однако, несмотря на эти рекорды, нефтегазовые поступления в федеральный бюджет сокращаются, поэтому получается, что «потолок» цен на российскую нефть успешно реализует задуманный план коллективного Запада — оставить российскую нефть на мировом рынке, дабы избежать дефицита, но при этом значительно сократить доходы России. Собственно, об этом и сообщил исполнительный директор Международного энергетического агентства Фатих Бироль, когда заявил, что доходы РФ от экспорта нефти и газа в январе упали на 30% (около $8 млрд) по сравнению с аналогичным периодом прошлого года из-за «потолка» цен.
Какую при этом реализует стратегию правительство РФ, непонятно. Согласно бюджетным итогам января, которые представил Минфин, дефицит бюджета уже превысил 1,5 трлн рублей при запланированном дефиците за весь 2023 год в 2,93 трлн рублей. И это неудивительно, ведь доходы снизились на 35% в сравнении с январем 2022 года и в первую очередь — за счет сокращения поступлений из нефтегазового сектора.
Недостача 108 млрд рублей в феврале — это уже значительная сумма, в особенности если рассмотреть ее применительно к реализации социальной и промышленной политики. Например, строительство поликлиники или диагностического центра в Московской области стоит около 1,2 млрд рублей. В Москве средняя стоимость строительства детских садов варьируется от 300 млн до 3 млрд рублей. За 5 млрд можно построить инновационное фармакологическое предприятие. Поэтому можно представить, какое количество поликлиник и детских садов не будет построено по всей России и сколько социально значимых промышленных проектов останутся без госинвестирования.
И это только потери федерального бюджета, но ведь недосчитаются в этом году и нефтегазовые регионы России. В частности, в ХМАО приняли бюджет на 2023 год с дефицитом 42,2 млрд рублей. В Красноярском крае бюджетный дефицит в текущем году ожидается на уровне 45 млрд рублей. В бюджете Сахалинской области в 2023 году дефицит должен составить 21 млрд рублей, при этом он был сверстан из расчета стоимости Urals в 2023 году в $70,1 за баррель, а она сейчас намного меньше.
Собственно, и Минфин рассчитывал федеральный бюджет при стоимости нефти Urals в размере $70,10 за баррель. Кстати, эта цифра — результат расчета Argus. Однако сейчас это ценовое агентство показывает совсем другие цифры — $49,48 за баррель, что в 1,7 раза ниже, чем в январе 2022 года. При этом надо учесть, что формируются нефтегазовые доходы бюджета главным образом за счет НДПИ и экспортной пошлины, которые рассчитываются от средней стоимости Urals. В соответствии с данными Argus, экспортная пошлина на нефть в январе 2023 упала в 2,2 раза, на газ падение — в 2 раза, а на нефтепродукты — в 2,7 раза в сравнении с январем 2022, НДПИ уменьшился на 39%. Бюджет потерял значительную часть дохода. Причем по большей части произошло это только потому, что изначально бюджет РФ рассчитывался на основе данных британского ценового агентства.
В этой ситуации Минфину стоило бы уже начать посыпать голову пеплом, но тут внезапно активизировалось ценовое агентство США S& P Global Platts, которое якобы запустило свою котировку Urals в Индии, а она стала показывать совсем другую стоимость российской нефти. По данным на 1 февраля, новая котировка Urals считалась со скидкой $18 за баррель к Brent. То есть сырье из России продавалось в портах Индии, на которые приходится 70% экспорта Urals, примерно за $60 за баррель. Данная информация интересна еще и тем, что Platts еще весной 2022 года закрыл свои статистические данные для российских подписчиков. Эксперты считают, что котировки Platts более релевантные, так как учитывают реальную продажу нефти в портах Индии. Но в то же время Platts оценивал Urals CIF Rotterdam по состоянию на 3 февраля в $45,31 за баррель, хотя российский сорт там уже не продается.
Напомним, что Argus в последнее время рассчитывал стоимость российского сырья, мягко скажем, субъективно. Изначально он делал это на базисе CIF в европейских портах: в Роттердаме и в портах Средиземного моря. Но с 5 декабря российская нефть туда не поступает. Argus был вынужден свою методологию изменить. Теперь он смотрит отгрузку нефти на базисе FOB в портах Приморска, Усть-Луги и Новороссийска и «прикидывает», сколько бы она стоила в порту Роттердама с учетом страховки и фрахта. Такими весьма нехитрыми действиями Argus очень эффективно лишает российский бюджет дохода, ведь Минфин до сих пор пользуется именно его котировками для расчета налоговой базы. Само ведомство заниматься подсчетом реальной стоимости российской нефти либо не может, либо не хочет.
Чем руководствуется российское ведомство, судить сложно, ведь решение по эмбарго на нефть и нефтепродукты было принято ЕС еще летом прошло года, а Argus и не скрывал, что предоставлял данные ЕС для расчета «потолка» цен на российскую нефть, чтобы снизить доходы России. Судя по всему, агентству удалось это сделать.
Если представить, что котировка Platts для Индии более адекватна, возникает еще более пикантный вопрос: куда идет разница в цене между цифрами Argus ($49,48, заложенными в российский бюджет) и Platts ($62). Порядка $12 с каждого барреля — это очень большая сумма, особенно если представить, что в Индию ушло примерно 70% от 14 млн баррелей январских поставок Urals. Получается, что 9,8 млн баррелей, судя по всему, продавались по $62, и разница составила $117,8 млн, которые не получили никакого отражения в российском бюджете, пройдя мимо только за один месяц! Хотя де-юре при действующей системе расчета налогов это укладывается в правила.
Данные трейдеров свидетельствуют, что в январе Россия предлагала скидки на Urals в $15-20 на баррель покупателям из Индии и Китая, а также платила $15-20 на баррель за фрахт, в результате чего Urals на CIF и шел с 40% дисконтом. То есть сливки снимали перевозчики, а вот кому достался главный «гешефт» от такой торговли, остается под вопросом.
Пока определенно можно сказать лишь то, что благодаря нынешней методике расчета стоимости российской нефти и неправильной стратегии по наращиванию экспорта бюджет РФ в текущем году может потерять около 6 трлн нефтегазовых доходов. Не стоит забывать, что в настоящий момент в угоду экспорту в России сокращается переработка нефти, а это тоже упущенные налоги.
Помнить стоит еще и то, что президент РФ поручил правительству до 1 марта представить предложения по методике определения цен на нефть и нефтепродукты для целей налогообложения. Минфин уже рассказывал о возможности перехода на разные формы расчета Urals. Так, заместитель министра финансов РФ Алексей Сазанов сообщал, что сейчас ведомство изучает котировки, которые может предоставлять СПБМТСБ. Однако пока наиболее перспективным вариантом, которое обсуждается в кабинете министров, считается привязка стоимости Urals к эталонным сортам Brent или Dubai Crude. Среднюю скидку к Brent в правительстве оценивают в $10-15. Вариант с СПБМТСБ почему-то считается менее интересным в связи с более низкими объемами торговли, но это исправляется директивно. Кроме того, у ЦБ была идея создания отечественного ценового агентства, которое бы работало по тому же принципу, что и Argus с Platts.
В любом случае, решение по новому ценообразованию российской нефти на мировом рынке будет сформировано по итогам обсуждения в первом квартале года, когда Минфин точнее посчитает убытки бюджета. После этого у правительства, скорее всего, будет два предложения к российским нефтегазовым компаниям: либо сократить дисконт на стоимость экспортных объемов нефти, либо платить больше налогов. Видимо, от этого и будет зависеть новая система расчета стоимости Urals и шире — изменения в системе налогообложения отрасли.
А пока российским компаниям стоит ждать выплату в 2023 году однократного добровольного взноса в формате windfall tax. Об этом написали РИА «Новости» со ссылкой на первого вице-премьера Андрея Белоусова. По его словам, вопрос взноса сейчас только обсуждается, но финансовые результаты прошлого года, особенно в первом полугодии, у многих компаний были очень хорошие.
В то же время, согласно последнему заявлению Минфина, правительство не прорабатывает изменение в текущем году базовых параметров налоговой системы России.
Чтобы сделать поступления от российской нефтегазовой отрасли более прогнозируемыми и надежными в долгосрочной перспективе, правительству нужно срочно менять методику подсчета рыночных цен на российскую нефть, чтобы она отражала реальные экспортные сделки, а не виртуальные представления о поставках из Роттердама весьма ангажированных западных ценовых агентств.
По мнению независимого эксперта, ведущего авторского телеграм-канала о налоговой политике Бориса Луцета, при любом развитии событий ситуация будет моделироваться государством исключительно в фискальном ключе, и на этом фоне важно добиваться экономической обоснованности принимаемых решений — этого до сих пор еще требует Налоговый кодекс.
«С этой точки зрения всех мог бы устроить отечественный ликвидный биржевой инструмент — беспоставочные фьючерсы на нефть, — который по каким-то причинам до сих пор не создан»,
— отметил эксперт.
По его мнению, стоит присмотреться и к налоговому опыту других отраслей, например, в целях исчисления акциза на жидкую сталь применяются котировки FOB в российских портах, определяемые ФАС по определенным правилам:
«Непреодолимых препятствий для создания и использования подобного маркера на нефтяном рынке также не существует, признанные специалисты готовы обеспечить государственные органы качественной информацией»,
— напомнил Луцет.
Он также считает, что крайне важно не забывать и о независимых (малых) нефтяных компаниях. У них, как правило, нет ни экспорта, ни собственной переработки, а все налоговые решения по НДПИ ложатся на них в полном объеме.
«Нужно постараться не допустить, чтобы и в этот раз ориентированные на экспортные доходы фискальные вопросы решались за счет тех, кто к экспорту отношения не имеет»,
— заметил эксперт.
Также совсем не лишним было бы изменить и сам механизм принятия решений по столь стратегическому вопросу, а именно перейти к его публичному обсуждению в парламенте с участием всех заинтересованных сторон.
Ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности и Финансового университета Станислав Митрахович заметил, что сейчас российскому бюджету нужны деньги, поэтому налоги на экспортирующие отрасли будут увеличиваться:
«Скорей всего, будет увеличен НДПИ и пересмотрен налог на добавленный доход, возможно, будет пересматриваться и экспортная пошлина»,
— пояснил эксперт.
По его словам, пока привязка к другим сортам нефти (Brent или Dubai Crude) — это выход для правительства, которое будет пересчитывать стоимость нефти, но по факту это будет означать увеличение налоговых платежей для компаний.
«В долгосрочной перспективе привязка к другим сортам нефти — это не выход, поскольку мы все равно попадаем в зависимость от чужих ценовых индикаторов, которые мы не контролируем, и их все равно рассчитывают западные ценовые агентства. Скорее всего, России нужно создавать свое ценовое агентство, которое бы считало стоимость нефти. Это стоит делать в кооперации со странами, которые являются потребителями российского сырья и нефтепродуктов. В этом случае у российского правительства было бы более реальное представление о ценах, от которых рассчитываются налоги. Сейчас ценообразование непрозрачно, по идее, скидка идет из-за того, что компании платят повышенную страховку и более дорогой фрахт. Но ведь часть поставок осуществляют российские судоходные компании, то есть получается, что и они зарабатывают. Я даже не исключаю, что они аффилированы с нефтяными экспортерами»,
— рассказал Митрахович.
Он уверен, что сейчас главное — удержать объемы добычи и экспорта без серьезной просадки:
«Вице-премьер Александр Новак сказал, что в ближайшее время падение добычи будет примерно на 5-7%. Это намного меньше ожиданий МЭА о том, что производство нефти в РФ упадет на треть. На этом фоне все не так плохо. То есть пока главная задача — удержать объемы экспорта. Но это не значит, что правительство будет мириться с дисконтом в 90%, как и сами компании. Однако все будут терпеть те дисконты, которые есть сейчас»,
— уточнил Митрахович.
Добавим, в пятницу, 10 февраля, Александр Новак заявил о добровольном сокращении добычи нефти Россией в марте и озвучил объем — 500 тыс. б/с от текущего уровня.
Гендиректор ООО «НААНС-МЕДИА» Тамара Сафонова еще раз подчеркнула, что в настоящее время все нефтегазовые налоги и субсидии, за исключением акциза на нефтепродукты, рассчитываются по формулам цены с использованием базовой котировки на нефть Urals, публикуемой ценовым агентством Argus.
«Если за 2022 год нефтегазовые доходы бюджета возросли на 28% относительно уровня предыдущего года, то в январе 2023 года нефтегазовые доходы бюджета значительно сократились. Это связано с резким снижением поступлений в бюджет от НДПИ, прежде всего от НДПИ на природный газ. В случае, если сами формулы расчета нефтегазовых налогов не будут изменены, то доходы бюджета можно увеличить за счет применения в качестве базиса цены фактических сделок российских компаний на рынки дружественных стран, которые безусловно выше относительно текущих зарубежных оценок»,
— пояснила эксперт.
Она отметила, что точкой роста бюджетных поступлений может стать и увеличение ставок экспортных пошлин:
«В феврале 2023 года ставка таможенной пошлины на нефть сократилась до уровня $12,8 за тонну на фоне снижения корректирующего коэффициента, предусмотренного параметрами налогового маневра. Если в 2022 году корректирующий коэффициент при расчете таможенной пошлины составлял 0,333, то в 2023 году он сократился в два раза, а в 2024 году такой коэффициент должен обнулиться. Кроме того, бюджет продолжает субсидировать нефтепереработку за счет выплат демпфера, обратного акциза и инвестиционной составляющей. Также из бюджета ушли в отрицательную зону поступления за счет применения НДД — налога на добавленный доход»,
— рассказала Сафонова.
Сафонова считает, что в новых реалиях целесообразно комплексно пересмотреть подходы к налогообложению в нефтегазовой отрасли, но даже частичная реализация рассматриваемых на уровне правительства новых ориентиров дисконта на российскую нефть в сумме $10 за баррель, безусловно, будет являться стимулом для компаний-экспортеров торговать нефтью по цене, которая выгодна для бюджета.
«По моему мнению, такую систему дисконтов можно вводить сначала в экспериментальном режиме с тем, чтобы в результате ее применения не произошло сокращение добычи и экспорта нефти. Иностранные покупатели российских энергоресурсов на новых рынках дружественных стран могут снизить закупки из-за резкого изменения ценовых условий. Напомню, сохранить объемы добычи в 2022 году российским нефтекомпаниям позволило увеличение скидок на российские сорта нефти на фоне глобальной трансформации рынков. Кроме того, при выборе на правительственном уровне базовой котировки Brent считаю, что наиболее оптимальным выбором является индекс Brent MOEX, оборачиваемый на Московской бирже. При этом сама по себе замена котировки Urals на Brent может быть промежуточным решением — необходимо формирование системы национальных ценовых индикаторов, которая разработана генеральным директором НААНС-МЕДИА Сафоновой Тамарой»,
— резюмировала эксперт.