Углеродный пир во время чумы

Пока в Евросоюзе стоимость фьючерсов на газ демонстрирует свыше $3000 за тыс. кубометров, а главы стран ЕС все чаще предлагают населению рекомендации в стиле «экономьте энергию еще больше!», цена квот на выбросы СО2 продолжает расти.

Это вызывает раздражение не только у владельцев энергоемких предприятий Европы, но даже и у политиков отдельных стран. К примеру, руководство Польши хочет заморозить цену квоты на выбросы CO2 на уровне €25-30 за тонну. Для сравнения: в августе в европейской системе торговли квотами на выбросы (ETS) цена в определенные моменты достигала рекордного уровня в €96,35 за тонну.

Премьер-министр Польши Моравецкий заявил, что вскоре планирует обсудить этот вопрос с президентом Франции Эммануэлем Макроном. Вполне вероятно, что Варшава хочет говорить именно с Парижем по двум причинам. Первая — Франция сейчас председательствует в Евросовете, который теоретически мог бы повлиять на снижение цен за квоты. Вторая — Париж, хоть и старается соблюдать условия «зеленой сделки» ЕС, все же не так фанатичен, как тот же Берлин, который сознательно убивает в последние годы собственную атомную энергетику на фоне энергокризиса и отказывается от российских трубопроводов.

Понять Польшу можно. Стоимость угля в этой стране сегодня свыше $600 за тонну (год назад он стоил около $200 за тонну, причем тогда это считалось очень высокой ценой), а ведь именно это полезное ископаемое обеспечивает свыше 70% генерации энергии в стране. Выходит, польские компании и домохозяйства должны платить баснословные суммы за уголь, которого в стране уже дефицит (отказавшись от закупок из РФ, Варшава лишила себя 10-20 млн тонн в год — 80% импорта), но при этом еще и тратить намного больше за квоты по выбросам СО2.

Однако «зеленых» политиков вообще не интересуют экономические проблемы стран ЕС. ETS вынуждает производителей, энергетические компании и авиакомпании платить за каждую тонну выброшенного ими диоксида углерода в рамках усилий Европы по достижению своих климатических целей (к 2050 году выбросы СО2 должны быть равны нулю).

€96 за одну тонн СО2 — это непривычно даже для Евросоюза. Для сравнения: в начале 2021 года цена была €30. Впрочем, в том же 2021-м стоимость в определенные месяцы достигала и €70 за тонну. Именно поэтому еще в августе 2021 года министр климата и окружающей среды Польши Анна Москва призвала отказаться от платы за выбросы, а парламент Польши в декабре даже принял резолюцию и потребовал реформировать EU ETS (разумеется, с целью снизить цены), пригрозив выйти из этой системы. Увы, никого отклика со стороны Еврокомиссии, Европарламента и других наднациональных структур ЕС не произошло.

В апреле 2022-го стоимость квот в Евросоюзе была лишь чуть меньше, чем в ETS Великобритании и составляла уже €87 за тонн СО2.

В начале лета в СМИ Евросоюза и экспертных сообществах в один голос стали говорить о том, что о снижении цены квот за выбросы можно забыть. В июле в Reuters, ссылаясь на собственные опросы аналитических агентств, написало, что в 2022 году средняя стоимость будет не ниже €88 за тонну углекислого газа, а в 2023-м она и вовсе вырастет до €97. Учитывая, что средняя стоимость квот на EU ETS в августе варьируется от €80 до €90 (выросла с начала года на 11,57%), такие прогнозы вполне реальны. По сути, они реализовываются даже с опережением графика, и нет никаких предпосылок, чтобы кто-то это изменил.

В конце августа базирующаяся в Женеве Международная ассоциация торговли выбросами (IETA), почти сразу после заявления польского президента, заявила, что не существует правовых оснований для приостановки EU ETS.

«В договорах ЕС нет общего положения о приостановке, позволяющего в один момент прекратить работу EU ETS или изменить в корне принципы ее функционирования. Также нет положения, позволяющего отказаться от обязательств по возврату квот на выбросы углерода», 

— сказала глава IETA по политике ЕС Джулия Михалак.

Важно отметить, что Евросоюз, компании которого последний год несут серьезный экономический ущерб от высоких цен на энергоносители и их дефицита, вынужден платить намного больше, чем другие страны, где тоже работают системы торговли квотами за выбросы.

Правительства некоторых стран в ЕС пока пытаются уменьшить финансовую нагрузку на энергоемкие предприятия с помощью предоставления субсидий и даже взятие на себя части расходов, необходимых для покупки квот на выбросы СО2. К примеру, 19 августа на сайте Еврокомиссии появилось сообщение о том, что ЕК одобрила для Германии «схему для компенсации энергоемким компаниям косвенных затрат на выбросы».

Суть инициативы немецкого правительства, на которое ЕК дала «добро», — Берлин потратит €27,5 млрд чтобы частично покрыть расходы энергоемких компаний, необходимые для покупки квот за выбросы в период с 2021 по 2030 год. Максимальная сумма помощи, как правило, будет равна 75% от понесенных косвенных затрат на выбросы. Это, безусловно, хорошая новость для энергоемких компаний ФРГ, причем не только для металлургов и производителей цемента, но и для нефтепереработчиков, компаний, вырабатывающих электричество за счет мазута, нефти и угля. А вот для бюджета Германии это уже не так хорошо, поскольку деньги будут браться именно оттуда, а их сейчас нужно все больше для борьбы с энергокризисом и последствиями пандемии.

Впрочем, у Берлина деньги есть, а вот у других членов ЕС, чья экономика не такая сильная, их может и не найтись. Недовольство высокими ценами на углерод еще осенью 2021 года выражала не только Польша, но и, как писал тогда Euroactiv, Испания. Тогда же с критикой в адрес политики энергоперехода ЕС, включая рост цен на выбросы СО2, обрушился и премьер-министр Венгрии Виктор Орбан.

«Богатые государства-члены ЕС говорят, что это доказывает необходимость продолжения новой политики в области изменения климата, но более бедные страны ЕС обеспокоены тем, что они могут увеличить потребительские счета»,

— заявил он. Учитывая, что страны Европы, включая Австрию, Францию, Италию и т. д., вновь запускают угольные электростанции или модернизируют объекты для использования мазута в условиях нехватки газа, недовольных высокими ценами на квоты за выбросы СО2 в Евросоюзе будет появляться все больше.

«Идея, которая звучит от поляков, вполне здравая при текущей ситуации в экономике Евросоюза, особенно учитывая происходящее на топливном и энергетическом рынке. ЕС ждет непростая зима, причем вполне возможно, что даже не одна. Энергоносители будут дорогими еще достаточно долго. В таких условиях вся продукция, требующая использования первичных энергоносителей, которая де-факто облагается углеродным налогом за счет платы за выбросы, сделает конечную цену товаров для простых потребителей в Европе невыносимо высокой. Экономике Евросоюза жизненно важно установить потолок цен на квоты хотя бы на 2-3 года. Мы уже видим, как сегодня обсуждают лимит стоимости на энергию, и все больше стран в Старом Свете эту идею поддерживают. Ограничение цены на квоты имеет такое же значение»,

— считает главный директор по энергетическому направлению Института энергетики и финансов Алексей Громов.

Как отметил эксперт, понятно, кто будет противиться идее снижения цен на квоты — политическое лобби в странах ЕС, выступающее за продвижение ВИЭ-проектов. Но ирония в том, что высокая стоимость за выбросы как раз ударит не только по нефтепереработке, производителям цемента, стали, удобрений, но и по «зеленой» генерации. Сборы за выбросы СО2 в Европе, как правило, направляются именно на финансирование постройки ВИЭ-объектов. Но если цена останется на уровне €80-90 за тонну, то многие предприятия попросту снизят объемы производства, чтобы платить за квоты меньше. В итоге энергопереход лишится финансовой подпитки, без которой сам по себе развиваться не в состоянии.

«Полностью от оплаты за выбросы парниковых газов, в частности СО2, у предприятий из нефтегазового сектора Европы, как и у компаний, занимающихся генерацией энергии за счет полезных ископаемых, не выйдет. Технологии улавливания СО2 крайне дорогие, а установка такого оборудования — это вопрос не одного месяца. Предприятиям проще сократить объем производства, а это, если мы говорим о нефтепереработке, еще один стимул для топливного кризиса и дефицита в Евросоюзе. Это при том, что у отдельных НПЗ в странах ЕС и так сейчас проблемы с поиском сырья. Взять тот же нефтеперерабатывающий завод в немецком Шведте, который, по сути, лишили нефти, идущей по „Дружбе“»,

— поделился мнением с «НиК» Алексей Громов.

Он напомнил, что НПЗ в Шведте «заточен» для поставок нефти по нефтепроводу «Дружба», потому что находится далеко от моря. Поставки нефти морем, к примеру, из США ограничены мощностями порта Росток и трубопроводом, идущим до НПЗ. Порт Росток мелководный, поэтому требуется перегрузка нефти с супертанкеров на мелкие суда, а они в дефиците. В итоге моторное топливо у такого завода станет на выходе очень дорогим, а если добавить к этому еще большие расходы на выплаты за выбросы, то цена станет вовсе неподъемной для потребителей. Таких примеров в Европе становится все больше.

Руководитель ESG практики EY Артем Ларин, напротив, считает, что европейские компании вряд ли станут резко снижать уровень производства. Однако, по его мнению, негативные последствия от высокой цены за квоты по выбросам СО2 в ЕС проявятся в несколько ином плане — в увеличении конечной стоимости их продукции для потребителей.

«Сам механизм углеродного налога для предприятий в Евросоюзе выстроен таким образом, что чем меньше свободных квот будет на рынке (а такая тенденция уже прослеживается), тем дороже они будут становиться, даже несмотря на экономические проблемы в Старом Свете. Компании, включая те, что работают в нефтегазовом и энергетическом секторе, скорее всего, будут действовать в таком ключе:

• в краткосрочной перспективе они станут активнее вкладывать в «зеленые» проекты, связанные с компенсацией выбросов СО2 (инвестиции в озеленение заповедников, к примеру);
• в долгосрочной перспективе предприятия будут внедрять новые технологические решения для улавливания или просто сокращения выбросов на производстве, переходе на использование более экологически чистого топлива.

Чем выше будет цена на квоты в ЕС, тем быстрее станет реализовываться именно 2-й пункт»,

— говорит Артем Ларин.

Проблема в том, что в конечном счете за все это будет платить рядовой европейский потребитель. У общества в ЕС был запрос на экологическую повестку. Оно некогда голосовало за политические силы, выступающие за активный энергопереход, — теперь пожинает плоды своих решений. И сложнее всего адаптироваться к высоким ценам на квоты будет именно тем отраслям, у которых сегодня в ходе их деятельности наиболее высокий уровень выбросов.

Если взять данные Eurostat за 2019-й докоронакризисный год, то 25,8% общего объема всех выбросов парниковых газов (ПГ) в ЕС приходится именно на выбросы от сжигания топлива в обрабатывающей промышленности и строительстве. В эту долю входит сжигание топлива для отопления помещений и производства горячей воды для домашних хозяйств, коммерческих зданий. Кстати, на долю транспорта и энергетики в ЕС приходится ровно такой же показатель — 25,8%.

Большая часть — 77,2% — поступлений от различных экологических налогов, включая плату за выбросы, в 2020-м в ЕС приходится на налоги за использование электроэнергии. От транспортной отрасли доля поступлений в виде экологических налогов в различных формах (налог за использование авто с ДВС, а не электромобиля и т. п.) — лишь 19,1%.

Подводя краткий итог, можно сказать, что больше всего за выбросы СО2 в атмосферу сейчас платят и будут платить в будущем те отрасли, которые объективно связаны с углеводородами, т. е. энергетика и транспорт.

В экономике ЕС не произойдет колоссального обвала, если простой водитель в Испании, Финляндии или Чехии станет меньше ездить из-за, скажем, более дорого топлива (которое подорожало по причине более высокой надбавки за квоты по выбросам при его производстве на НПЗ). Последствия, конечно, неприятные для Евросоюза — снизится мобильность населения, увеличатся расходы транспортных компаний, следовательно, и стоимость перевозимой ими продукции. Однако это еще терпимо. А вот для нефтеперерабатывающих заводов и электростанций на угле, мазуте и газе в Европе высокая цена на квоты за выбросы — это проблема, которая несет в себе намного большую угрозу для экономики ЕС.

Энергообеспечения множества европейских НПЗ по ряду объективных причин основано на генерации на ископаемом топливе. Так что нефтепереработке придется либо платить высокие налоги за загрязнение атмосферы, либо устанавливать новое оборудование или вообще закрываться. В любом из этих сценариев моторное топливо в Старом Свете будет дорожать или его предложение будет сужаться, что, опять же, подстегнет цены. Та же картина ждет и компании-поставщиков тепло- и электроэнергии, чья генерация основана на углеводородных источниках энергии.