Из Греции на Украину через Италию: что стоит за арестом Геннадия Лисовиченко?

Расследование махинаций вокруг Антипинского НПЗ продолжает подбрасывать интриги, конца этой истории пока не видно, а обстоятельства задержания Лисовиченко добавляют новые загадки.

Сообщение «Интерфакса» и ТАСС о задержании Геннадия Лисовиченко со ссылкой на источники в правоохранительных органах — это первое за несколько месяцев значимое движение в расследовании финансовых схем экс-менеджмента Антипинского НПЗ. Последнее по времени значимое событие в этом сюжете произошло в начале прошлого августа, когда в Симоновском райсуде Москвы начались предварительные слушания по уголовному делу бизнесмена Дмитрия Мазурова, владельца группы «Новый поток», которая контролировала некогда крупнейший независимый российский НПЗ. С тех пор никаких особых новостей по делу Мазурова нет — ни официальных, ни от слухмейкеров.

Тем временем очередной срок содержания Мазурова под стражей должен истечь ровно 3 февраля, если учесть, что судья Юлия Окунева продлила его на шесть месяцев 3 августа прошлого года. Итого Мазуров находится в СИЗО уже больше двух с половиной лет, с июля 2019 года. Тогда же уголовные дела были возбуждены и против Геннадия Лисовиченко, однако задержать его не удалось — он уже успел вылететь из Россию в Болгарию. В июне 2020 года, когда бывший руководитель Антипинского НПЗ был заочно арестован Тверским судом Москвы, также указывалось, что он скрывается за границей.

Здесь возникает важный вопрос: насколько важен Лисовиченко для следствия по делу Мазурова?

Первоначально в нем было два основных эпизода: мошенничество с кредитами Сбербанка на развитие Антипинского НПЗ ($29 млн) и растрата 473 млн рублей. Однако в ноябре 2020 года, когда Мазурову было предъявлено окончательное обвинение, к ним добавился еще один эпизод, причем весьма курьезный — организация нападения на эскортницу Юлию Мильштейн. По мнению адвокатов Мазурова, этот состав пошел «прицепом», чтобы появились новые основания содержать бизнесмена под стражей, пока следствие ищет убедительные доказательства по основным сюжетам.

Если исходить из этой логики, то Геннадий Лисовиченко и есть ключевая фигура, которая нужна следствию.

Дмитрий Мазуров как владелец Антипинского НПЗ мог принимать, так сказать, политические решения, но оформлять их документально должен был не кто иной, как гендиректор Лисовиченко, занимавший этот пост почти полтора десятилетия. Например, утверждается, что Мазуров обманом получил кредит Сбербанка, скрыв истинное положение дел на Антипинском НПЗ. Но кто-то же должен был нарисовать ту отчетность, которая была представлена в банк?

То же самое касается второго основного эпизода — вывода средств Антипинского НПЗ через договоры со сторонними организациями на нерыночных условиях. Понятно, что на этих договорах едва ли стояла подпись Мазурова, поскольку это прерогатива генерального директора. Таким образом, очное появление в деле Лисовиченко позволит ответить на многие вопросы, скажем, в результате очной ставки с Мазуровым — хотя для этого Генпрокуратуре РФ еще нужно добиться экстрадиции Лисовиченко.

Но примечателен уже сам факт его задержания в Италии разгар предельного обострения конфликта России с Западом.

Из сообщений российских СМИ известно, что задержали Лисовиченко еще 20 января, однако информация об этом появилась почему-то только 2 февраля.

Не связано ли это с тем, что 26 января состоялась видеоконференция Владимира Путина с представителями итальянского крупного бизнеса, а 1 февраля президент России в телефонном разговоре с премьер-министром Италии Марио Драги подтвердил готовность обеспечивать стабильные поставки газа? Об этом контексте напоминает итальянское издание Formiche, одним из первых написавшее о задержании Лисовиченко — тоже, кстати, 2 февраля.

Определенный свет на детали этого события проливает заметка газеты Corriere del Mezzpogiorno. Вот как, по ее данным, происходило задержание.

20 января Лисовиченко прибыл в город Бари на юго-востоке Италии паромом Superfast II из Греции. Сразу после того, как он сошел на берег, его досмотрели пограничники и сотрудники Финансовой гвардии, а когда оказалось, что пассажир находится в международном розыске, его препроводили в тюрьму города Лечче. При себе у Лисовиченко было два авиабилета на рейсы компании Ryanair на следующий день: один — из Бари в Бергамо на севере Италии, другой — из Бергамо в Одессу. Кроме того, сообщает итальянское издание, Лисовиченко выписали административный штраф, потому что с собой у него имелась сумма, превышающая разрешенные к ввозу €10 тысяч.

Эти детали еще больше запутывают картину.

Если Лисовиченко первоначально находился в Греции, а собирался попасть на Украину, то зачем ему понадобилось делать большой крюк через Италию, причем всего на пару дней?

И почему нужно было плыть на пароме в Бари вместо того, чтобы сразу взять авиабилет до Одессы из Греции со стыковкой в каком-нибудь европейском аэропорту?

Теперь, отмечает Formiche, следующий шаг за итальянским правосудием, и история с задержанием Лисовиченко явно отличается от другого похожего сюжета — задержания в аэропорту Неаполя летом 2019 года директор по развитию бизнеса Объединенной двигателестроительной корпорации Александра Коршунова. На его арест по подозрению в промышленном шпионаже был выдан ордер ФБР, однако спустя год Коршунова при содействии министра юстиции Италии Альфонсо Бонафеде удалось вернуть в Россию.

Теоретически у Геннадия Лисовиченко остается возможность избежать экстрадиции в Россию, запросив политическое убежище, и не вполне понятно, почему он не сделал этого раньше. Еще один вопрос: на каком основании Лисовиченко так долго пребывал в Евросоюзе? Если допустить, что у него был вид на жительство, предположим, в Греции, то как он его получил, если итальянские власти сразу же обнаружили его в базе международного розыска? Так или иначе, вокруг наследия Антипинского НПЗ появилась новая интрига, и остается только дождаться, когда Лисовиченко заговорит перед итальянским или российским судом.