Иранская нефть на низком старте: к чему готовиться инвесторам и рынку?

В конце октября этого года представители Ирана и наднациональных структур ЕС обсудили в Брюсселе восстановление Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) по иранской ядерной программе. Следующий этап переговоров (в Вене) намечен на ноябрь, причем в мероприятии будут участвовать даже сотрудники Госдепа США, что свидетельствует о реальной возможности снятия санкций с иранского экспорта нефти.

Если это произойдет, пишет Bloomberg, то, по оптимистичным прогнозам, в течение трех месяцев Иран может вернуться к досанкционному уровню добычи нефти, возможно даже до 4 млн б/с. Впрочем, некоторые организации вроде МЭА уверяют, что объемы могут быть 3,18 б/с в этому году, а ко второму полугодию 2022 года — 3,8 млн б/с.

По словам бывшего сотрудника National Iranian Oil Co. Мохаммеда Али Хатиби, даже если большую часть рестрикций отменят, многие потенциальные покупатели нефти Исламской республики Иран (ИРИ) могут отказаться от заключения договоров. Вполне возможно, что покупатели будут излишне осторожными по двум причинам. Во-первых, COVID-19 несколько снизил спрос на нефть. Во-вторых, всегда есть шанс резкой перемены настроения американского истеблишмента. При Дональде Трампе уже был прецедент, когда Тегеран не нарушил ни одного условия ядерной сделки, однако США в одностороннем порядке вышли из соглашения, тем самым заново перезапустив санкции.

Даже сейчас сохраняется множество факторов, отпугивающих потенциальных покупателей иранской нефти. В Вене с апреля 2021 года прошло 6 раундов переговоров о возобновлении СВПД, но из-за серьезных разногласий между Вашингтоном и Тегераном, а также смены руководства в иранском правительстве новый этап переговоров постоянно откладывался.

Более того, всего за несколько дней до октябрьских переговоров представителей ИРИ и ЕС в Брюсселе, в США заявили об обстреле ракетами американской военной базы Эт-Танф на юге Сирии. Примечательно, что 200 американских военнослужащих, как пишет Fox News, были эвакуированы с базы в Сирии за несколько часов до ударов. Несколько официальных лиц США заявили, что к атакам может быть причастен Иран, хоть и признали, что беспилотники с ракетами взлетали не с его территории. При этом пресс-секретарь Пентагона Джон Кирби отказался предоставить подробности и не назвал Тегеран главным виновником атаки публично.

Очевидно, что такой инцидент может стать одним из предметов торга в переговорах с Ираном о возобновлении СВПД, в ходе которых Вашингтон может назвать Тегеран виновником атаки на Эт-Танф, или наоборот, замять этот инцидент, если ИРИ что-то пообещает взамен. По этим причинам инвестиции в иранскую нефтедобычу, как и появление нефти из ИРИ на мировом рынке энергоносителей, находятся в крайне подвешенном состоянии.

Для российских нефтегазовых компаний, по мнению политолога-американиста Дмитрия Евстафьева, Иран — в принципе крайне сложный партнер. Тегеран уже неоднократно доказывал на практике, что он предпочел бы сначала наладить бизнес с европейскими корпорациями, а потом уже обращаться к РФ.

«Мы для иранского нефтегазового сектора — инвесторы второго сорта. Большую часть самых «лакомых кусочков» из месторождений руководство ИРИ наверняка готовит сейчас для компаний из Евросоюза.

Тот факт, что Европа соглашалась вводить санкции против Тегерана, его не отпугивают, он готов наступить на эти грабли снова.

При этом все нити управления ситуацией вокруг СВПД находятся у США, в руководстве которых нет четкого единства по поводу того, как выстраивать отношения с Ираном. Да, вероятность снятия санкций есть. Но противоречия по этому вопросу существуют не просто между демократами и республиканцами, споры ведутся даже внутри отдельных ведомств, включая Госдеп. Вашингтон может без какого-либо ущерба для своей репутации в один миг ухудшить отношения с ИРИ и спровоцировать новый виток санкций, что опрокинет иранский экспорт, если его вскоре разрешат», — считает эксперт.

Дмитрий Евстафьев подчеркнул, что инвестиции в иранскую нефтянку, особенно с учетом масштабности задач по ее модернизации, обречены быть долгосрочными. Компании, готовые вкладывать в отрасль по добыче углеводородов, должны быть уверены в стабильности отношений между ИРИ и США. Но этого в ближайшем будущем точно не будет. Никто не даст гарантию, что санкции не введут снова уже через месяц или полгода.

«Есть еще и другие силы, которые явно против сближения Тегерана и Вашингтона. Это может быть Саудовская Аравия — прямой конкурент Ирана во многих аспектах, включая политические. Саботировать СВПД может и Турция, руководство которой уже несколько лет пытается стать главным игроком в региональном энергетическом рынке и при этом принизить роль ИРИ (втягивая Тегеран в противоречия на Южном Кавказе). Даже в самой Европе нет единого мнения, как поступать с Ираном, если отменят санкции.

Вполне возможно, что инвестиции в нефтедобычу могут идти параллельно с требованиями к Тегерану по соблюдению прав человека. Это добавит некоторый хаос в отношения ИРИ и Евросоюза. Компании из Старого Света в обмен на инвестиции будут требовать соблюдения определенных демократических норм, а может, даже и проведения некоторых реформ. Все это может в итоге привести к новому витку противостояния и не исключено, что этим воспользуются в Соединенных Штатах. Российским нефтегазовым компаниям в таких условиях следует воздержаться от эйфории и отнестись к перспективам вложений в добычу Ирана крайне осторожно», — говорит эксперт.

В беседе с «НиК» независимый бизнес консультант Бено Шамиль отметил, что единственным цементирующим фактором, который не позволит критически обострить отношения США и Ирана, следовательно, сделать инвестиции в нефтянку страны проигрышным вариантом, может стать договор ИРИ с Китаем о военном сотрудничестве.

Если Пекин действительно готов наполнить это соглашение реальными обязательствами по защите Ирана, тогда вложения в добычу будут хоть как-то оправданы.

Впрочем, в первую очередь для самих же китайских компаний, а только после этого — для корпораций из других стран.

Байден уже несколько месяцев требует от ОПЕК+ увеличения добычи нефти, что, в конечном счете, могло бы снизить цены на топливо внутри США. Это значит, что для США появление на мировом рынке иранского «черного золота» могло бы быть выгодным. Более того, ряд месторождений в ИРИ не требует экстраординарных технологий добычи, что значительно упрощает работу для потенциальных инвесторов в этой стране.

Но даже несмотря на эти положительные для развития иранской нефтянки факторы, политические риски вложений в нефтедобычу Ирана слишком высоки. Это мешает иностранным компаниям спокойно тратить средства на проекты, продукция которых уже через месяц или полгода может оказаться под запретом на мировом рынке углеводородов.

Российские компании уже почти 15 лет пытаются получить доступ к иранской нефти, но пока особого успеха они не добились.

В начале 2000-х ЛУКОЙЛ совместно с норвежской Statoil (Equinor) создали консорциум по разведке нефтяного блока Анаран. В 2005 году даже было объявлено, что открыто месторождение Азар с запасами более 2 млрд баррелей. Но из-за санкций в 2007 году проект свернули. В 2009 году «Газпром нефть» на том же блоке Анаран смогла заключить с властями ИРИ предварительное соглашение по месторождению Шангуле. Но уже через год руководство Ирана посчитало, что контракт лучше передать местным компаниям-нефтедобытчикам.

В 2018 году, когда санкции с ближневосточного государства были частично сняты, помощник президента РФ Юрий Ушаков заявил, что «Газпром», «Газпром нефть», «Роснефть», ЛУКОЙЛ, «Зарубежнефть» и «Татнефть» ведут планомерную деятельность по освоению месторождений в Иране. Ушаков даже назвал примерную стоимость будущих инвестиций — более $50 млрд. Российские компании предлагали свои планы по разведке и добыче сразу на нескольких месторождениях: Дехлоран и Шадеган, Аб-Теймур, Чешмех-Хош, Шангуле и Азар. Однако сегодня компании из РФ все же так и не завоевали серьезных позиций в нефтедобывающей отрасли ИРИ.

По словам аналитика ФНЭБ, эксперта Финансового университета при правительстве РФ Игоря Юшкова, Иран не спешит массово запускать к себе в отрасль инвесторов ради технологий. Серьезно нарастить объемы добычи за один или два месяца Тегеран может и сам. Если санкции отменят, то ИРИ в кратчайшие сроки в состоянии «выбросить на рынок» от 1 до 2 млн б/с с уже работоспособных месторождений.

Если санкции снимут, Иран предпочтет европейских инвесторов, поскольку компании из ЕС, если вложатся в нефтедобычу ИРИ, вероятно будут лоббировать в Европе недопущение новый рестрикций против Тегерана.

Американские компании привлекать бесполезно, ведь ограничительные меры, как показывает история, в первую очередь идут именно со стороны Вашингтона, добавил Юшков.

«Есть возможность привлечения китайского капитала, однако Тегеран тоже не будет делать для него идеальные условия. В ИРИ понимают, что если Китай купит активы месторождений, это еще не значит, что весь объем добычи будет гарантированно выбираться», — считает эксперт.

Для инвестиций в иранскую нефтянку у российских компаний возможностей, как и мотивации, еще меньше. В технологиях Иран остро не нуждается. Да и сами корпорации из РФ не совсем понимают, куда экспортировать такую нефть в случае санкций. Если речь идет о госкомпаниях, то для российской экономики вообще выгоднее, чтобы они вкладывали в месторождения у себя дома, а не создавали конкурента на мировом рынке нефти.

«Нефтедобыча ИРИ уже привыкла пользоваться „окном“, когда временно нет санкций, а значит, надо успеть продать нефти как можно больше. Даже Ливия, где идет гражданская война, довольно быстро нарастила экспорт „черного золота“, как только синхронизировалась работа объектов добычи и портовой инфраструктуры, отправляющей нефть в другие страны. Стоило лишь военным и политическим силам в этой стране договориться, как Ливия довольно быстро нарастила добычу и стала „вбрасывать“ на рынок 1 млн б/с. Чего уж говорить об Иране, где гражданской войны нет, а власть держит под контролем всю инфраструктуру», — говорит Игорь Юшков.

В определенный момент появление «черного золота» из ИРИ может снизить стоимость нефти даже до $40 за баррель.

При этом принципиальной позиции по направлению поставок (только в Европу, или только в КНР) у Тегерана будет. Где предложат лучшую цену, туда и станет экспортировать.

Со временем, считает Игорь Юшков, рынок «переварит» иранскую нефть, и ее стоимость в мире вновь вырастет до $60-80 за баррель. Не исключено, что на это повлияет и ОПЕК+. Слабое инвестирование из-за COVID-19 и ESG-повестка в последние годы привели к тому, что добыча нефти у стран картеля либо падает, либо сейчас не способна расти. Из-за этого ОПЕК+ обязательно попытается надавить на Иран, чтобы тот слишком сильно не увеличивал добычу и не демпинговал, констатирует аналитик ФНЭБ.

Сдерживать ИРИ придется в любом случае. Во-первых, он сейчас освобожден от сокращения уровня добычи в соответствии с соглашением ОПЕК+. Во-вторых, по данным EIA, в 2020 году Тегеран производил менее 2 млн б/с, что является почти 40-летним минимумом уровня добычи.

Очевидно, что как только снимут санкции, ИРИ тут же воспользуется случаем и, пока его не связали квотами международного картеля, попытается извлечь из ситуации максимум выгоды. При этом Тегеран будет отдавать предпочтения инвесторам не по принципу, кто предоставит больше технологий или даже денег, а руководствуясь возможностями потенциального инвестора не допустить возобновления санкций. Российские компании под эту категорию не попадают, поэтому особого интереса нефтянка ИРИ в ближайшее время у них вызвать не будет.