Исход сентябрьских выборов в немецкий Бундестаг будет иметь принципиальное значение для развития российско-германских отношений, прежде всего в сфере энергетики. После предстоящего ухода с политической сцены Ангелы Меркель пост канцлера, скорее всего, получит ее преемник во главе Христианско-демократической партии Армин Лашет, с которым, вполне вероятно, у российских политиков сложится вполне конструктивное взаимодействие. Но значительное количество мест в Бундестаге и портфелей в правительстве, как ожидается, получит Партия зеленых, откровенно недружественная России и ее проектам, таким как «Северный поток — 2». Попытка диалога с «зелеными» по климатической повестке может оказаться эффективной, но по многим другим вопросам они будут оказывать на Россию существенное давление, предупреждает ведущий германский эксперт по российским делам, независимый политолог Александр Рар. Сейчас, констатирует он, отношения двух стран находятся в плачевном состоянии — и так будет продолжаться до тех пор, пока политика в принятии решений будет доминировать над экономикой.
«НиК»: Германия сейчас находится в процессе смены поколений политической элиты — в отличие от России. В какой степени поколенческий фактор будет оказывать влияние на внутреннюю политику Германии и развитие российско-германских отношений после сентябрьских выборов в Бундестаг и предстоящего ухода в отставку Ангелы Меркель?
— Эти выборы действительно судьбоносны для Германии. Уход таких сильных политиков, как Ангела Меркель, всегда приносит много изменений и в элитах, и в политике в целом. Если говорить об исторических достижениях госпожи Меркель, то прежде всего я бы отметил тот факт, что Германия все больше и больше становится единственным лидером Евросоюза. Когда Меркель 16 лет назад стала канцлером, такой сильной роли Германии в Европе еще не было.
Если же обратиться к выборам в Бундестаг, то ожидаемые изменения в политическом ландшафте Германии связаны с тем, что Партия зеленых в любом случае получит большое количество голосов. Вряд ли они смогут завоевать пост канцлера, поскольку в Германии достаточно велик консервативно настроенный электорат, который будет голосовать за Христианско-демократическую партию и Христианский социальный союз. Однако «зеленым» все больше отдает симпатии левый электорат в целом — фактически они заменили повестку и программу социал-демократов, которые на протяжении 70 лет были, наряду с христианскими демократами, второй массовой партией Германии.
«НиК»: Насколько долгосрочны, по вашему мнению, эти действительно принципиальные изменения политического поля?
— Я не сказал бы, что это надолго, ситуация постоянно меняется. Но на выборах 26 сентября картина будет именно такой. К тому же христианские демократы фактически сами уничтожили свое консервативное крыло. Если бы Фридрих Мерц, который когда-то уже возглавлял фракцию ХДС/ХСС в Бундестаге, не проиграл в начале этого года борьбу за пост председателя партии Армину Лашету, партия заняла бы старые, традиционные позиции в правоцентристском поле германской политики. Однако при Меркель, а теперь и при Лашете ХДС все больше принимает «зеленый» и либеральный облик. Это также можно считать результатом правления Меркель, которая в первую очередь ставила не на консерватизм, не на традиционализм и Германию как национальное государство, а усиливала либеральную ориентацию своей партии.
Ближайшим итогом выборов в Бундестаг, скорее всего, станет усиление либеральных, а не консервативных сил в Германии, тогда как в других европейских странах, таких как Франция и Италия, наоборот, в политических баталиях будут преобладать националистические и национальные ориентации. В дальнейшем Германия продолжит укреплять себя в качестве главного лидера Евросоюза, а заодно и второй по силе страны в Трансатлантическом сообществе. Для этого есть объективные предпосылки, поскольку именно от Германии во многом зависит восстановление сил Евросоюза, который очень пострадал от пандемии в экономическом и социальном плане. С проблемами здравоохранения справиться удалось, несмотря на множество смертей, но главные вызовы, которые брошены всем странам Евросоюза, лежат в экономической плоскости, и уже понятно, что решающим для выхода из кризиса будет не нынешний, а следующий год.
«НиК»: Может ли либеральный уклон, о котором вы говорите, стать фатальным вызовом для германо-российских отношений, учитывая то, что в России слова «либерал» и «либерализм» стали чем-то вроде несмываемого клейма, а политическая риторика окончательно скатилась в консерватизм и традиционализм?
— Давайте не забывать о том, что в 1990 году на фоне разрушения коммунистической системы была подписана Парижская хартия для новой Европы. Для Запада этот документ обозначил конец Ялтинского мира, который просуществовал почти полвека. Основными ценностями «нового европейского дома» были объявлены демократия и права человека, и вот уже на протяжении трех десятилетий Парижская хартия остается главным сводом правил игры для Европы.
Россия в девяностые годы постоянно предлагала Западу создавать общую систему в вопросах безопасности, о которых, кстати, в Парижской хартии почти ничего не сказано, экономики и т.д. Но за последние два десятилетия Россия принципиально изменила свой курс и вернулась к постулату о «другой Европе»: она хочет продемонстрировать и остальной Европе, и всему миру, что, как самая большая страна на континенте, имеет другие традиции, другие ценности. В действительности они не особенно отличаются от западных, но в таких сферах, как государственная власть и построение общества, Россия и Запад резко расходятся.
В результате мы оказались внутри серьезного конфликта цивилизаций, и в ближайшие 10–20 лет он будет лишь нарастать. Россия по-прежнему выстраивает свои действия в рамках Ялтинского мира, который для Европы остался в прошлом.
Объективно Россия никому не угрожает на Западе, но многие западные эксперты или политики в ответ на вопрос о причинах враждебного отношения к России скажут: там нарушают права человека, сажают и убивают оппозиционеров, там однопартийная система и президентская власть, а не парламентская республика. Российский ответ на это тоже хорошо известен: оставьте нас в покое, мы строим свою аутентичную страну, которая не имеет корней в вашей — западной — идее Просвещения, у нас всегда было свое просвещение, у нас работала и работает только сильная власть, поэтому у нас все по-другому.
«НиК»: Насколько важна российская тема для повестки предстоящих выборов в Бундестаг?
— Думаю, что российский фактор будет играть серьезную роль в избирательной кампании, причем в негативном смысле. К сожалению, у определенных политических сил есть представление, что, делая из России врага или пугало, можно заполучить доверие избирателя, — это определяет и соответствующие технологии.
Фактически то же самое происходило в ходе выборов в США в 2016 и 2020 годах. Было бы наивно полагать, что Россия не занимается разведкой в киберпространстве. Но Россия определенно не могла настолько вмешиваться в американский избирательный процесс, как об этом было сообщено на весь мир. По сути, можно говорить о том, что сформировалась некая мода — постоянно обвинять Россию в том, что она дурит или зомбирует избирателей, причем не только в Америке, но и в Англии во время голосования по брекситу, в Каталонии в ходе референдума за независимость и т.д.
Поэтому заявлений о том, что Россия вмешивается в избирательные процессы в Германии, избежать явно не удастся, в особенности со стороны «зеленых». Это, конечно, очень легкий путь — с помощью такой страшилки запретить или ограничить выступления пророссийских сил в Германии. Вместо того, чтобы вступать с ними в открытую дискуссию, настроенные против России силы будут преподносить любое выступление в пользу хороших отношений с РФ в качестве происков российских агентов влияния. Все это может сильно испортить перспективы дальнейшего сближения России и Германии.
«НиК»: А как в нынешней кампании выглядит конфигурация пророссийских сил?
— Традиционно за новую политику в отношении России выступает Левая партия. Кстати, она оказалась единственной партией, которая в этом году публично вспомнила о 80-летии вторжения Гитлера в СССР, что само по себе демонстрирует масштаб переписывания истории и выстраивания других нарративов ее понимания.
Но в ходе избирательной кампании, к большому сожалению, ни одна из партий, кроме ультраправой «Альтернативы для Германии», не будет брать на вооружение позитивный аспект сотрудничества с Россией. Думаю, она имеет хороший шанс забрать очень большую долю протестного электората. В Германии есть люди, которые недовольны тем, как правительство боролось с пандемией, и «Альтернатива» попыталась завоевать симпатии «коронаскептиков»: ее политики нарочно не носили маски, выступали против локдаунов и т.д. Другое дело, что протестный электорат невелик: более 70% немцев были от локдаунов в восторге — по двум причинам. Во-первых, Германия раздала миллиарды евро «вертолетных» денег, а во-вторых, были задействованы все рычаги борьбы против правых. Все партии, СМИ и вся элита Германии отвергают партию «Альтернатива для Германии» — фактически она стала изгоем, вплоть до того, что ее лидеров выгоняют из ресторанов, когда они туда приходят поужинать. При таких общественных настроениях шансов на серьезный результат у этой партии нет.
«НиК»: Каким образом, по вашему мнению, российской стороне необходимо выстраивать коммуникацию с «зелеными» и другими политическими силами Германии, которые, к примеру, выступают против «Северного потока — 2»? Возможно ли здесь вообще продуктивное взаимодействие?
— Думаю, что по вопросам экологии, «зеленых» сделок, совместной борьбы с загрязнением окружающей среды и изменениями климата между Россией и Германией найдется очень много общих знаменателей, если «зеленые» получат серьезные посты в правительстве. Для российской элиты, как я недавно заметил по заявлениям на ПМЭФ, вопросы экологии имеют гораздо большее значение, чем всего пару лет назад. Именно здесь можно будет договориться, потому что «зеленые» тоже не могут рассчитывать, что смогут спасти климат на планете или хотя бы в Европе, если будет «зеленеть» одна Германия. Так или иначе придется работать с другими странами, особенно с самой большой страной Европы и мира, и если «зеленые» захотят наладить такое сотрудничество, то все получится.
С этой точки зрения экология может стать новым инструментом международной разрядки, как 40–50 лет назад им стало удаление из Европы атомных боеголовок.
Но по вопросам прав человека с «зелеными» Россия точно не договорится, напряжение будет только нарастать. Надо понимать, что «зеленые» в Германии — это уже давно не экологическая партия, и если именно «зеленые» будут заниматься внешней политикой, то они станут проводить идею совместной с Америкой борьбы с авторитаризмом и диктаторами на всей планете. Самый главный вызов для Европы в их представлении — это авторитаризм в России, и на этом направлении «зеленые» будут действовать бескомпромиссно, наращивая конфронтацию.
«НиК»: Вы намекаете на то, что они могут провести своего человека на пост министра иностранных дел?
— Это очень вероятно. Судя по июньским опросам общественного мнения, Анналена Бербок, претендующая на место нового канцлера от «зеленых», уступает Армину Лашету, и он, я думаю, будет избран канцлером, а «зеленые» получат второе место на выборах в Бундестаг. Однако дальше возникнет вопрос о создании правительственной коалиции. Социал-демократы, скорее всего, не захотят быть партией на побегушках у христианских демократов, поэтому окончательно уйдут в оппозицию после выборов, вследствие чего в качестве партнера по коалиции останутся только «зеленые» — это чисто математические закономерности. В результате они смогут претендовать на пост министра иностранных дел, а то и на кресло министра финансов или министра экономики.
«НиК»: Насколько комфортной для России вам представляется фигура нового лидера ХДС/ХСС Армина Лашета? Можно ли считать его политиком, глубоко погруженным в энергетическую проблематику, как минимум в силу того, что практически вся его предшествующая биография была связана с Северным Рейном — Вестфалией, индустриальным «сердцем» Германии?
— Для России Лашет определенно лучше, чем Меркель, поскольку он менее идеологизирован, более прагматичен и конструктивен. Меркель до того, как прийти к власти, не занимала особо серьезных должностей, кроме поста министра экологии в федеральном правительстве, а Лашет многие годы был премьер-министром самой крупной земли Германии, и он действительно разбирается и в промышленности, и в управленческих вопросах — можно даже сказать, лучше других немецких политиков. Он привык популярно излагать свою позицию относительно направлений развития, и в этом смысле России с ним будет удобнее работать. Когда примерно два десятилетия назад Лашет был министром по интеграции в Северном Рейне — Вестфалии, он считал важным налаживание деловых контактов с Россией через российскую диаспору. Именно соотечественники выступали тогда проводниками интересов России.
Главное только — не строить наивные надежды на то, что придет один человек и все изменит, как это было в случае с Трампом.
Сам Лашет понимает, что ему может грозить «ловушка Трампа»: лишнее позитивное слово в сторону России — и по нему начнут бить с разных сторон.
В Германии пресса действительно является четвертой властью, которая делает политику и, среди прочего, уничтожает нежелательных политиков. Поэтому Лашет не станет бросаться в объятия России, но и новых конфликтов тоже будет избегать. Во всяком случае, он уже защитил «Северный поток — 2» и имеет выстроенные связи с компаниями как в Северном Рейне — Вестфалии, так и в Германии в целом, которые хотели бы вернуться на российский рынок как можно скорее.
Продолжение следует.