В воскресенье затянувшиеся переговоры министров стран ОПЕК+ завершились единогласным решением по увеличению добычи. По условиям соглашения за пять месяцев текущего года (с августа по декабрь) добыча должна вырасти на 2 млн б/с, как и планировалось ранее, а уже через год (к сентябрю 2022 года) будет полностью снято ограничение на добычу 5,8 млн б/с, которое действует сейчас. Действие самого соглашения продлено на восемь месяцев — с 1 мая до 31 декабря 2022 года.
Как мы и предполагали ранее, интрига вокруг несговорчивой позиции Арабских Эмиратов не привела к срыву самой сделки, но сыграла на повышение в краткосрочном периоде.
Рынок отреагировал на новости об увеличении добычи достаточно сдержанно, котировки маркерных сортов за последние несколько дней практически учли уже этот фактор.
Но это, как говорится, в мировом масштабе. А что это соглашение дает России? Во-первых, в результате вчерашнего решения российская добыча нефти сможет достичь докризисного уровня уже к маю 2022 года. Это уже неплохо, учитывая отечественную специфику добычи. Во-вторых, дополнительные доходы как на корпоративном, так и на государственном уровне за счет роста объема производства, а соответственно, и экспорта.
По словам куратора российской нефтяной отрасли, вице-премьера Александра Новака, суммарно за счет увеличения добычи с нынешнего уровня в текущем и в следующем году дополнительно будет добыто порядка 21 млн тонн нефти, что при цене в $60 за баррель означает более 400 млрд рублей дополнительных доходов бюджета.
Если рост добычи продолжится вплоть до сентября 2022 года, то Россия сможет выйти на показатель в 11 млн б/с, что означает новый исторический максимум. Напомним, что в конце 2018 года и Россия, и Саудовская Аравия добывали по 10,5 млн б/с.
И еще хотелось бы отдельно отметить достаточно выгодную для российской нефти структуру рынка, а именно дефицит сернистых сортов.
Этот фактор оказывал поддержку российскому Urals в прошлом году, когда наш экспортный сорт торговался с премией к маркерному Brent. Мы можем осторожно предположить, что дефицит сернистых сортов сохранится в среднесрочной перспективе, что даст возможность российским экспортерам наращивать добычу и при этом чувствовать себя достаточно уверенно даже в случае, если мировой спрос на нефть не будет расти из-за более медленного восстановления экономики.