В период пандемии и низких цен на нефть многие нефтегазовые проекты, не сулящие мгновенной отдачи, замораживаются до лучших времен. Не случайно в 2020 году инвестиции российских недропользователей в геологоразведку, по предварительным данным, упали на 20%.
«НиК»: Как повлияли на деятельность вашей компании коронавирусный кризис и действие пакта ОПЕК+ о снижении добычи? Сократились ли портфель заказов, список клиентов, география бизнеса?
— Как ни странно это звучит, основное влияние на наш бизнес, как и на весь рынок сейсморазведки РФ, оказали не перечисленные факторы, а отмена целого ряда налоговых льгот недропользователям. Компании тут же отреагировали секвестрами инвестиционной части своих бюджетов. Первой «под нож», как это уже не раз бывало в таких ситуациях, пошла геологоразведка. Справедливости ради следует отметить, что крупнейшая ВИНК — «Роснефть» — практически не меняла свои планы, а некоторое их сокращение обусловлено чисто процедурными моментами тендерной кампании. Региональные же исследования за счет средств госбюджета Роснедрами не корректировались.
По нашим данным, рынок наземной сейсморазведки РФ упал более чем на 30%. Примерно на столько же снизились объемы работ основных подрядчиков, включая «ГЕОТЕК». Число клиентов в целом не претерпело изменений, а вот структура портфеля изменилась существенно. То же и с географией: «в среднем по больнице» все в порядке, но в отдельных регионах снижение объемов СРР очень существенное. Например, в Тимано-Печоре, Томской области, на юге.
«НиК»: Как в целом вы оцениваете самочувствие рынка ГРР по сравнению с другими сегментами нефтесервиса, например с бурением?
— Если говорить конкретно о сейсморазведке, то нам еще повезло. Буровики жалуются на 50-60-процентное снижение объемов поисково-разведочного бурения. Рост эксплуатационной проходки у некоторых компаний недостаточен для компенсации этого снижения.
«НиК»: Как «ГЕОТЕК» строит работу в новых условиях? Изменились ли отношения с клиентами?
— Естественно, нам пришлось стремительно реагировать и пересматривать маркетинговую политику, подстраиваясь под ужесточение требований заказчиков, которые, правда, новыми не назовешь: снижение и без того низких цен, увеличение сроков расчетов за выполненные работы. Относительной новизной можно считать тенденцию к увеличению доли двух- и более сезонных контрактов. Но с учетом отсутствия возможности индексации цен и сложнопредсказуемой волатильности затрат вряд ли это сильно меняет характер рынка.
«НиК»: Ряд добывающих компаний все чаще прибегает к услугам собственных сервисных подразделений. Характерна ли эта ситуация для сейсморазведки и сказывается ли она на вашем бизнесе?
— Сказывается, но, пожалуй, ощутимо — только в камеральном сегменте. Практически все крупные недропользователи в перспективе планируют проводить до 60% обработки и 100% интерпретации результатов вновь выполняемых сейсморазведочных работ в своих НТЦ и НИПИ. Собственная полевая сейсморазведка сегодня есть только у «Газпрома», «РНГ», и еще «Роснефть» числит одну компанию в своем «периметре». Все вместе — не более 7-8% от общего количества полевых партий в России, что погоды не делает, хотя и влияет на тендерные коллизии указанных заказчиков.
«НиК»: Велика ли сегодня конкуренция на рынке? Кого считаете своими основными конкурентами?
— После приватизации отрасли в наследство от советской территориально-производственной структуры ГРР, когда каждый областной центр считал своим долгом иметь собственную сейсморазведочную экспедицию, нам достался очень высокий уровень конкуренции. За тридцать лет и сам рынок, и его участники претерпели сильные изменения, но конкуренция осталась. Пожалуй, это основная причина того, что в Россию не смогли зайти с полевой сейсмикой зарубежные подрядчики. Они априори не выдержали конкуренции.
Сейчас отчаянные попытки зайти на российский рынок предпринимает китайская BGP, применяя те же методы, которые она использовала при захвате рынков геологоразведки на сопредельном постсоветском пространстве. Проще говоря — демпинг по всем направлениям. В результате собственная геологоразведка среднеазиатских республик практически прекратила существование. Слава Богу, государство понимает, что допуск иностранных партий к самостоятельным работам на территории России равносилен набору в Министерство обороны людей с иностранным гражданством. Очень скоро в Пекине будут лучше знать наш ресурсный потенциал, чем в Москве. Это вовсе не означает, что российская геологоразведка абсолютно самодостаточна. Но надо чувствовать тонкую грань между внедрением в России передовых мировых технологий и «передачей на аутсорсинг» важнейшей стратегической отрасли.
Что касается основных конкурентов, то мы не руководствуемся такой ранжировкой. Даже небольшие компании, имеющие одну-две партии, могут серьезно влиять на конкурентную ситуацию конкретного региона или заказчика. Хотя принимаем во внимание, что, выражаясь футбольной терминологией, в стране существует высшая лига, куда входят, кроме «ГЕОТЕКа», еще три компании: «ТНГ-Групп», «Башнефтегеофизика» и «Росгеология».
«НиК»: В конце прошлого года банк «Открытие» вышел из капитала ПАО «ГЕОТЕК Сейсморазведка», и ваша компания перешла под контроль банка непрофильных активов «Траст». Повлияло ли это на стратегию и задачи «ГЕОТЕКа»?
— С банком «Траст» взаимодействие было налажено с момента перехода собственности ПАО к банку «Открытие». Важнейшим изменением за последнее время является вхождение в совет директоров нашей компании в качестве председателя Александра Соколова, главы банка «Траст». Это будет способствовать реализации амбициозной стратегии по дальнейшему развитию «ГЕОТЕКа» как безусловного лидера рынка мировой и российской сейсморазведки.
«НиК»: Каковы основные тенденции российского рынка сейсморазведки? Как меняются требования заказчиков?
— Основные рыночные тенденции совпадают с общемировыми: повышение экологичности, снижение стоимости и повышение геолого-геофизической эффективности. В этих направлениях в основном ужесточаются и требования заказчиков. Несмотря на все неопределенности рынка, «ГЕОТЕК» последние три года активно работает в этих направлениях, что называется, на перспективу. Разрабатываем и внедряем в практику организационно-технические новации под общим названием «экосейсмика». Прежде всего, это сокращение объемов рубки леса при производстве СРР вплоть до полного ее исключения. Достигаем этого за счет использования на этапе проектирования инновационных технологий воздушно-лазерного сканирования, снижения габаритов применяемой техники, отказа от ручной рубки, перехода на бескабельные системы регистрации данных.
В сфере повышения эффективности мировая сейсморазведка переживает очередную революцию, связанную с расширением применения высокоплотных съемок. Несмотря на некоторую инертность заказчиков, как это уже было при переходе от 2D к 3D съемкам, «ГЕОТЕК» взял на себя роль лидера в этом направлении еще шесть лет назад.
НТЦ «ГЕОТЕКа» успешно внедряет уже на нескольких проектах организацию работ в «десантном» исполнении, то есть отработку без развертывания традиционной базы партии с многочисленными вспомогательными подразделениями. Практически все разработки позволяют снизить удельную стоимость работ.
«НиК»: Пандемия рано или поздно закончится, но долгосрочные перспективы как нефтяной, как и нефтесервисной отрасли не дают особых поводов для оптимизма. Добыча в ХМАО, главном нефтяном регионе страны, падает, сесурсная РРесурснаяырьевая база ухудшается. Восполнение запасов невозможно без масштабных и своевременных ГРР, государственное финансирование которых снижается год от года. Что в этих условиях может помочь развитию рынка геологоразведки?
— Развитию рынка, причем не только в ХМАО, может помочь дальновидная политика государства в области недропользования. Собственно говоря, это вытекает из концептуально закрепленной российским законодательством роли государства как собственника недр. Любой собственник по определению должен быть заинтересован в получении максимально достоверной информации, росте и преумножении стоимости своего актива. В такой парадигме деятельность любой нефтегазовой компании является лишь инструментом проведения государственной политики. А результатом геологоразведки, помимо получения прибыли компанией, должно быть увеличение стоимости участка недр или территории, его включающей, в материальном и нематериальном выражении.
Приведу конкретный пример. В рамках сегодняшнего законодательства о недрах невозможно проведение ГРР с целью геологического изучения так называемых перспективных «зональных объектов» без согласия владельцев всех лицензионных участков, находящихся в пределах такой зоны. Не говоря уж о том, что законодательство не обязывает недропользователей принимать участие в таком изучении. Потенциальную выгоду от выявления в пределах своих лицензий новых перспективных объектов и комплексов видят далеко не все. Между тем, по мнению ряда известных геологов, проведение такого рода «мультиклиентских» съемок в Прикаспии, Тимано-Печоре, Томской области, той же Югре могло бы кратно увеличить ресурсный потенциал этих регионов.
Беседовал Виктор Прусаков