Павел Сорокин: В этой ситуации нам остается продолжать чутко реагировать на конъюнктуру рынка

Первая половина 2020 года показала, что, несмотря на масштабы производственной и финансовой деятельности, кажущуюся стабильность и несокрушимость, нефтегазовая отрасль оказалась очень чувствительной к внешнему влиянию последовательно обрушившихся на нее ударов в виде падения цен на сырье и эпидемии COVID-19.

Как можно оценить текущую ситуацию в российском нефтегазе и какие направления позволят после окончательной стабилизации ситуации наверстать потерянное и создать новые стимулы для дальнейшего развития, «НиК» рассказал заместитель министра энергетики РФ Павел Сорокин.

«НиК»: Какие основные факторы вызвали кризис нефтегазовой отрасли и удалось ли российскому ТЭКу хотя бы частично компенсировать это влияние? Как вы видите дальнейшее развитие событий?

— Стоит в первую очередь сказать, что II и III кварталы 2020 года повергли в настоящий шок всю мировую экономику, значительно повлияли на жизнь общества практически во всех странах, притормозили развитие одних отраслей и сильно ускорили другие, но функционирование большинства рынков все же оказалось под угрозой. По итогам этого года ожидается снижение мирового ВВП, по разным оценкам, от 4% до 6%. Вызванное пандемией стремительное падение спроса на энергоносители, конечно, не могло не повлиять и на добычной сектор, очень тесно связанный как с финансовым сектором, так и напрямую с потребителями. Для мирового ТЭК в целом и российского в частности снижение мобильности общества, переход его в онлайн, остановка производств стали настоящей проверкой на прочность. Напомню, что на пике пандемии, который пришелся на апрель, спрос на нефть в мире падал на беспрецедентные 25–28%, до 30 млн баррелей в сутки.

И конечно, нефтяная отрасль оказалась одной из наиболее чувствительных к последствиям замедления темпов мировой экономической активности. Несмотря на это, российский upstream продемонстрировал высокий уровень устойчивости и надежности. Поставки газа и нефти осуществлялись в непрерывном режиме, с сохранением стабильности (в том числе в ценовом секторе) благодаря, как вы знаете, оперативной реакции ряда стран, соглашению ОПЕК+ и, конечно, уже действующей хартии.

В итоге мы видим, что на сегодняшний день на рынке полным ходом идет восстановление баланса спроса и предложения, снижаются накопленные за период пандемии запасы, а восстановление спроса составило 90% от докризисного уровня.

Все участники рынка, все нефтяные компании понимали, что период действия карантинных ограничений не должен быть помехой в снабжении экономики качественным топливом и нефтью, поэтому все компании добросовестно принимали необходимые меры по защите своих сотрудников от заражения.

Что касается добычи газа, то его поставки российским потребителям в незначительной степени повлияли на динамику добычи, по большей части она зависела от ситуации на экспортных рынках.

Сейчас не хотелось бы прогнозировать объемы добычи и поставок газа по итогам года — впереди еще III и IV кварталы, отопительный сезон. В этой ситуации нам остается продолжать чутко реагировать на конъюнктуру рынка и продолжать целенаправленную работу по исполнению ранее намеченных планов на 2020 год. Я напомню, что в начале года нами была доработана, а затем принята правительством Энергетическая стратегия РФ до 2035 года, для соответствия которой в данный момент ведется непрерывная работа по актуализации стратегий и программных документов в нефтяной и газовой отрасли, в том числе, кстати, и в сфере СПГ. Стартовала работа по формированию и утверждению новой модели газификации.

Кроме того, по поручению президента нами прорабатываются специальные меры поддержки для нефтесервисного сектора, сильно пострадавшего из-за снижения загрузки во время пандемии.

«НиК»: Как повлияла мировая ценовая и эпидемическая ситуация на внутренний рынок нефтепродуктов? Какие меры принимались со стороны государства по защите участников рынка и потребителей и как можно оценить ситуацию на сегодняшний день?

— Естественным образом меры по нераспространению коронавируса также повлияли на внутренний рынок нефтепродуктов. В апреле в регионах с активными мерами самоизоляции спрос на бензин и дизель, напомню, был на 30–50% ниже, чем в 2019 году. Падение потребления авиакеросина и вовсе достигало 60%.

Колебания спроса на рынке — это в целом большой вызов для НПЗ, с которым переработчики сейчас справляются успешно. Один из факторов, в значительной степени сыгравших в пользу стабилизации ситуации, — повышение премиальности поставок на внутренний рынок в июне — июле этого года, когда благодаря росту внутреннего туризма спрос на топливо резко пошел вверх. Таким образом, НПЗ в сложное для экономики время стали быстро обеспечивать прирост производства топлив.

В итоге уже сегодня загрузка по первичной переработке почти догнала уровень 2019 года.

В целях более ускоренной стабилизации рынка и сохранения его экономики нами были предприняты и меры регуляторного характера. Так, на более поздний срок компаниями были смещены ремонты своих НПЗ, параллельно начало действовать временное ограничение на импорт топлива из-за рубежа. Кроме того, регуляторы достигли договоренностей с ФАС России о росте минимальных объемов реализации топлива на бирже — до 11% и 7,5% для бензина и дизеля соответственно.

В итоге мы можем отметить, что сейчас динамика производства и оптовых цен удовлетворительная. Спрос восстановился на приемлемом уровне, постепенно копятся запасы на осень, а розничные цены остаются стабильными. Цены на АЗС являются важным социальным индикатором стабильности рынка топливообеспечения, у нас есть уверенность, что в этом году мы не столкнемся с резкими колебаниями цен на топливо, ведь для этого созданы необходимые налоговые и регуляторные инструменты — в первую очередь демпфер, сглаживающий влияние колебания цен на мировых рынках.

«НиК»: Одним из перспективных направлений дальнейшего развития российского ТЭКа является разработка трудноизвлекаемых запасов нефти и газа (ТРИЗ). Каких эффектов и результатов вы ожидаете от этого направления развития отрасли?

— Поддержка разработки углеводородов на месторождениях с трудноизвлекаемыми запасами в РФ остается одним из приоритетов в развитии отечественного ТЭК: доля трудноизвлекаемой нефти достигает уже около 60% в общем объеме доказанных запасов России, а в нераспределенном фонде практически не осталось месторождений «легких» углеводородов. Соответственно, растет и интерес нефтяников к таким залежам, что отражается и в постепенном росте добычи нефти из ТРИЗ: в прошлом году она увеличилась на 9,5%, до 55 млн тонн, сохранив долю ТРИЗ в общей добыче нефти с газовым конденсатом на уровне 10% от общероссийского производства.

Что более важно, рост добычи ТРИЗ фактически играет роль мощного стимула для отечественного машиностроения, формируя постоянную потребность в высокотехнологичном оборудовании, программном обеспечении, технологических системах, позволяющих вести эффективную разработку в осложненных геологических и географических условиях. Поэтому Минэнерго России считает важным вовлечение в разработку всех ТРИЗ на территории страны.

«НиК»: В Энергостратегии до 2035 году указано, что на втором этапе ее реализации приоритеты сместятся к глубокой переработке с использованием наукоемких технологий в целях полного обеспечения внутреннего спроса и выхода на мировые рынки с продукцией высоких уровней переделов. Речь прежде всего идет о нефтегазохимии?

— Нефтегазохимия — еще один важный форпост нашей работы, одно из важнейших направлений развития отечественной энергетики. Напомню, что для исполнения приоритетных задач по импортозамещению и увеличению объемов несырьевого неэнергетического экспорта распоряжением правительства была утверждена дорожная карта по развитию нефтегазохимического комплекса Российской Федерации на период до 2025 года. В нее включено в том числе развитие внутреннего рынка нефтегазохимической продукции, включая стимулирование использования нефтегазохимической продукции в качестве сырья в химической промышленности и другие дополнения. Следуя этой логике, Минэнерго России при поддержке других федеральных органов исполнительной власти старается активно способствовать развитию отрасли и появлению новых производств.

К примеру, было предложено установить в отношении переработчиков этана или СУГ применение с 1 января 2022 года права на налоговый вычет по акцизам с повышающим коэффициентом 2 при условии введения ими новых производственных мощностей по переработке этана или СУГ после 1 января 2022 года либо при осуществлении новых инвестиций в размере не менее 65 млрд руб. по заключенному до 1 января 2023 года с Минэнерго России соглашению о создании новых мощностей и (или) модернизации (реконструкции) действующих мощностей. Сейчас это предложение проходит обсуждение в Госдуме РФ.

Инвесторы, кстати, как и мы, видят большие перспективы России на мировом рынке нефтехимии и уже запустили или планируют запуск ряда проектов по всей территории РФ, создают новые высококвалифицированные рабочие места.

Такие проекты, к примеру, есть у СИБУРа («ЗапСибНефтехим» и Амурский ГХК), «Газпрома» (Амурский ГПЗ), Иркутской нефтяной компании (Иркутский завод полимеров), «Нижнекамскнефтехима». Не стоит забывать, что подобные проекты по своей сути имеют мультипликативный эффект для экономики: кроме десятка тысяч новых высококвалифицированных рабочих мест, это и большой портфель заказов для отечественной промышленности, и снижение импорта полимеров, и дополнительные доходы для регионов и их жителей.