Резкое падение цен на нефть обернулось бюджетным шоком практически для всех стран Персидского залива. Проблема не только в том, что бюджеты большинства нефтедобывающих государств Ближнего Востока на этот год верстались из расчета совершенно иной конъюнктуры рынка, — затяжной период низких цен на нефть вкупе с коронавирусом неизбежно поставят под большое сомнение их планы по дальнейшей диверсификации экономики. Некоторые стандартные методы борьбы с фискальным кризисом наподобие повышения налогов, введения режимов жесткой экономии бюджета и увеличения внешних заимствований уже идут в ход. Но универсальных рецептов выхода для стран Ближнего Востока нет: они слишком сильно отличаются друг от друга по таким параметрам, как уровень долговой нагрузки и дефицита бюджета, степень диверсификации экономики, размер суверенных фондов, а теперь и масштаб негативного воздействия коронавируса.
Принятое в начале мая решение Саудовской Аравии увеличить ставку НДС втрое, с 5% до 15%, и отменить «королевские» социальные пособия для госслужащих на протяжении последних дней остается в топе экономических новостей Персидского залива, активно обсуждаемых экспертами. Введение НДС в Саудовской Аравии состоялось совсем недавно, в начале 2018 года, тогда же были установлены и ежемесячные компенсационные выплаты для работников госсектора в эквиваленте $270. Но теперь власти королевства, столкнувшись с перспективой резкого наращивания дефицита бюджета и госдолга, вынуждены переходить в непривычный для себя финансовый режим.
С такими же проблемами сталкиваются и другие нефтедобывающие страны Ближнего Востока. По оценке международного агентства Fitch Ratings, большинство участников Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГ) в текущем году зафиксируют бюджетный дефицит в диапазоне 15-20% ВВП при условиях средней стоимости барреля Brent на уровне $35 и соблюдения всех обязательств по сокращению добычи нефти в рамках новой сделки ОПЕК+.
Единственным исключением может стать сделавший основную ставку на газ Катар — дефицит его бюджета, полагают аналитики Fitch, ожидается в размере 8% ВВП.
Это связано с тем, что катарский бюджет выходит на бездефицитный уровень при стоимости нефти в $53 за баррель, тогда как у остальных членов ССАГ этот показатель существенно выше — $65-75 за баррель, а у Бахрейна и вовсе составляет $94. Несколько особняком стоит Ирак: его бюджет, отмечает аналитик портала OilPrice.com Алекс Кимани, сводится без дефицита при стоимости нефти в $60,4 за баррель, а официальное количество выявленных случаев коронавируса в этой стране минимально.
Однако необходимость выделять средства на поддержку экономик в условиях продолжающейся пандемии осложняет ситуацию во всех без исключения государствах Ближнего Востока. Как отмечает Fitch, все страны ССАГ уже анонсировали стимулирующие пакеты для экономики, объем которых варьируется от почти 30% ВВП в Бахрейне и Омане до более 10% ВВП в Кувейте, Катаре и ОАЭ. Наиболее сильно затронутая коронавирусом Саудовская Аравия, которая сразу же с большим отрывом от соседей вышла на первое место среди арабских государств по количеству выявленных случаев, собирается направить на эти цели суммы в эквиваленте более 7% ВВП.
Антикризисные пакеты включают в основном такие монетарные меры, как кредитные каникулы для компаний, и это, предупреждают аналитики Fitch, может повлечь за собой непредвиденные новые обязательства для государственных бюджетов, если экономический спад продолжится. «По нашей оценке, бюджетный эффект от стимулов будет меньше: примерно 5% ВВП в Саудовской Аравии и 1-2% в других странах. Мы прогнозируем рецессию в ненефтяном секторе в диапазоне от 1% в Кувейте до 5% в Омане; отрицательный ненефтяной рост является беспрецедентным в истории стран ССАГ и повышает риски для социальной стабильности», — заявил член правления Fitch Кришьянис Крустиньш.
Неизбежным следствием резкого падения поступлений станет сокращение бюджетных расходов.
Власти Бахрейна уже объявили об урезании расходов на 30%, Оман и Саудовская Аравия планируют пойти на такие же меры в объеме соответственно 10% и 12%. Одновременно придется наращивать объем суверенного долга, к чему уже приступило руководство Саудовской Аравии: в конце апреля минфин страны объявил о планах нарастить уровень госдолга более чем вдвое, до $58 млрд. В наименее выгодной позиции в данном случае находятся Оман и Бахрейн, имеющие самое высокое соотношение долга к ВВП среди всех стран Персидского залива — 100% и 60% соответственно.
Фискальный кризис, обрушившийся на страны Ближнего Востока, позволяет наглядно оценить те усилия, которые они предпринимали в последние годы для ухода от нефтяной зависимости своих бюджетов. Наиболее показательными примерами, полагает ведущий аналитик инвестиционной компании QBF Олег Богданов, в этом смысле являются Саудовская Аравия и ОАЭ, имеющие разную структуру доходов государственного бюджета.
У Саудовской Аравии, напоминает эксперт, доходы от нефти составляют 87% бюджета, а вся нефтяная индустрия формирует 42% ВВП страны. Поэтому падение цен на нефть приведет к росту бюджетного дефицита более чем на треть — с прошлогодних $35 млрд до $50 млрд по итогам 2020 года. Кроме того, на экономических показателях королевства может отразиться спровоцированное эпидемиологической угрозой существенное сокращение религиозного туризма, который прежде приносил в бюджет до $15 млрд в год. Судя по текущей ситуации с коронавирусом, очевидно, туристический сектор восстановится нескоро (начало Большого хаджа в июле уже под вопросом).
Однако с точки зрения соотношения долг/ВВП, добавляет Богданов, ситуация для Саудовской Аравии выглядит довольно комфортно: в прошлом году этот показатель был довольно низким — 23%, а в этом году может увеличиться до 40%. При этом у Саудовской Аравии имеются большие валютные резервы — около $460 млрд, а прямые инвестиции за последние два года выросли почти в три раза, до $3,2 млрд.
Для ОАЭ, считает Олег Богданов, потери в связи с существенным снижением цен на нефть будут меньше, так как это страна с наиболее диверсифицированной экономикой в ближневосточном регионе — секторы, не связанные с нефтью, составляют 71% ее ВВП. В то же время у ОАЭ есть свои экономические сложности, отмечает эксперт: у Эмиратов достаточно высокий государственный долг — 80% от ВВП, а дополнительные серьезные проблемы с пополнением бюджета могут возникнуть из-за снижения туристической активности в мире в целом и в ближневосточном регионе в частности. Результатом сокращения потока туристов станет просадка ряда смежных секторов экономики и сужение бюджетных доходов.
«Ситуация в нефтедобывающих странах Ближнего Востока сейчас в большей степени зависит от того, как быстро начнёт восстанавливаться экономическая активность в Китае, США, Европе.
Если в ближайшие три месяца распространение инфекции в мире будет приостановлено, а деловая активность постепенно начнёт возобновляться, худшего сценария для государств ближневосточного региона удастся избежать»,
— констатирует Богданов.
Стоит отметить, что в Эмиратах сейчас внимательно следят за тем, какие результаты принесет повышение НДС в Саудовской Аравии. Это решение определенно увеличит правительственные доходы, но в ситуации, когда некоторые страны для стимулирования своих экономик, напротив, снижают НДС или предоставляют существенные налоговые льготы, меры саудовских властей стали шоковыми, отмечает руководитель консалтинговой группы WTS Dhruva Нимиш Гоэль в своем недавнем комментарии для эмиратского портала GulfNews. По его мнению, для бизнеса ОАЭ, где ставка НДС осталась неизменной на уровне 5%, это может стать хорошей возможностью, особенно в сферах досуга, шопинга и туризма, тогда как в Саудовской Аравии некоторые сегменты экономики в условиях «новой нормальности» могут оказаться нежизнеспособны. Кроме того, эмиратские эксперты сейчас обсуждают перспективы девальвации саудовского риала, на поддержание которого на стабильном уровне в последние годы приходилось тратить серьезные средства.
В сложившихся условиях довольно трудно выделить конкретную страну Персидского залива, чьи потери являются более существенными — пострадали все и проиграют в целом все, отмечает эксперт Института глобализации и социальных движений по проблемам Ближнего Востока Михаил Балбус.
Однако, по его мнению, более готовым к этому оказался Иран, где общество привычно к хроническим проблемам в экономике, а правительство заявляет о готовности предпринять меры социальной поддержки населения.
«Иранские официальные лица уже выступили с оптимистичными заявлениями, например, президент Хасан Роухани утверждал, что американские санкции позволили снизить зависимость бюджета от нефтяного экспорта, — говорит Балбус. — Правда, это утверждение сомнительно, так как нефтегазовая отрасль формировала около 40% профицитной части бюджета Исламской республики за 2019 год».
Для оценки перспектив выхода из кризиса отдельных стран, по мнению эксперта, нужно принимать во внимание нюансы, характерные для каждой из них. Например, для Ирана это международные санкции, а также то обстоятельство, что из всех ближневосточных стран именно Иран больше всего пострадал от коронавируса: на 18 мая общее число заболевших в этой стране превысило 122 тысячи человек, а количество умерших перевалило за 7 тысяч.
В Саудовской Аравии, для сравнения, сейчас 55 тысяч заболевших и чуть более 300 умерших, но ее бюджет, напоминает Михаил Балбус, в гораздо большей степени зависит от нефти, а дополнительное бремя на экономику уже давно возлагает безуспешная для королевства война в Йемене. Хотя, как полагает, Олег Богданов, эпидемия коронавируса способна снизить накал противостояния между Саудовской Аравией и их противниками-хуситами из Йемена, что значительно уменьшит долю военных расходов и, соответственно, нагрузку на саудовский бюджет.
Саудиты сейчас испытывают больше финансовых проблем, чем можно представить, констатируют аналитики OilPrice.com.
Они комментируют опубликованную на минувшей неделе агентством Bloomberg информацию о том, что компания Saudi Aramco начала переговоры с суверенным фондом королевства Public Investment Fund о снижении первоначального платежа за 70% акций национального нефтехимического холдинга SABIC. Объявленную в марте прошлого года сделку стоимостью $69,1 млрд планировалось закрыть в первой половине текущего года. Теперь же обсуждается снизить объявленную цену пакета, а заодно и урезать на примерно $26 млрд стратегическую программу развития экономики Саудовской Аравии до 2030 года, которая, иронизируют аналитики OilPrice.com, должна была изменить репутацию ее инициатора, кронпринца Мохаммеда бин Салмана с брутального ассасина на прогрессивного визионера.
В то же время у Саудовской Аравии по-прежнему есть возможность наращивать долг — очередным подтверждением этого на днях стало появление сведений о планах государственного инвестфонда королевства занять еще $10 млрд у инвестиционных банков. К тем же мерам, по данным Bloomberg, планирует прибегнуть суверенный фонд Катара, ведущий переговоры о привлечении $7,6 млрд.
Есть, впрочем, и вполне оптимистичные оценки перспектив выхода из кризиса для ключевых нефтедобывающих держав Ближнего Востока. В частности, управляющий партнер консалтинговой компании KYC Кирилл Вихлянцев считает, что не стоит переоценивать влияние текущих событий в нефтяной отрасли на страны Персидского залива:
«Себестоимость добычи нефти в регионе не превышает $10 за баррель. За десятилетия высоких нефтяных цен ближневосточные государства создали колоссальную инфраструктуру в регионе, смогли диверсифицировать структуру ВВП и снизить долю углеводородов в доходах государства до 50% и ниже.
Также были созданы значительные суверенные фонды, которые инвестируют в различные отрасли мировой экономики, принося дополнительные доходы и насчитывают более $2,6 трлн. Эта сумма превышает совокупный ВВП стран Персидского залива.
Сегодня, учитывая принимаемые меры и размеры суверенных фондов, их финансовое состояние не вызывает озабоченности в кратко- и среднесрочной перспективе».
Текущие меры снижения государственных расходов, принимаемые странами-нефтеэкспортерами, по мнению эксперта, также вселяют уверенность в способности ближневосточных монархий пережить значительные потрясения нефтяного рынка. Тот факт, что Саудовской Аравии и ее партнерам в этом году пришлось прибегнуть к внешним займам, отмечает Кирилл Вихлянцев, говорит о том, что они хотят запастись дополнительным кэшем на случай длительного сохранения цен углеводородов у отметки $30 за баррель. При этом желание занять дешевле — пока макроэкономические показатели еще не сильно просели, а внешняя конъюнктура позволяет размещать облигации с низкими процентными ставками — выглядит достаточно рациональным и взвешенным шагом.
Наконец, напоминает аналитик, Саудовская Аравия при размещении займа под 4% недавно приобрела через свой суверенный фонд акции крупнейших мировых нефтяных компаний, американских банков, промышленных гигантов и т. д. с потенциалом восстановления стоимости 60-100%.
Николай Проценко