Апрельская сделка ОПЕК+ вынудит «Татнефть» сократить добычу примерно на 4,3%. Акционеры готовятся затянуть пояса и отказаться от дивидендов, а программу-соцобязательство компании растянут на пять лет. Но эксперты не ожидают фатальных последствий для «Татнефти», пока за баррель Urals готовы платить хотя бы $10-15.
Страны ОПЕК+ достигли соглашения о сокращении добычи нефти для стабилизации сырьевого рынка со второй попытки. В условиях прописали уменьшение добычи на 9,7 млн баррелей в сутки, из них 2,5 млн баррелей придется на Россию. Ограничения накладываются на два года, уже с 1 мая нефтяные компании должны начать сокращать добычу. Многие эксперты сомневаются, что Россия сможет выполнить обязательства из-за большого объема обещанного — придется сократить добычу на 22,7%.
На это косвенно указывает и то, что Минэнерго и российские нефтяники около недели не могли договориться, как распределить квоты между компаниями. Когда консенсус был найден, объемы сокращения, на которые должна пойти каждая из них, так и не раскрыли. Эксперты и СМИ ориентируются на приблизительные подсчеты, исходя из доли нефтяников на рынке.
Для «Татнефти», важнейшей в Татарстане и одной из крупнейших в стране нефтяных компаний, квота составит примерно 4,3%.
Но главный вопрос — не только на сколько, но и за счет чего сокращать.
Нефтяники могут законсервировать скважины, рискуя прекратить их разработку навсегда, продолжить их эксплуатацию до конца, снижая интенсивность добычи на тех месторождениях, где потом будет легче ее восстанавливать, или прекратить добычу на менее рентабельных скважинах.
Впрочем «Татнефть» не первый год работает в ограничительных условиях: ей и ранее приходилось сдерживать рост нефтедобычи из-за договоренностей ОПЕК+ от 2018 года. Новая сделка картеля заставит татарстанскую компанию пойти на более серьезные меры. В прошлый раз она заглушила низкорентабельные скважины, но активно вкладывалась в проекты, связанные с трудноизвлекаемой нефтью.
«Но „Роснефть“ и ЛУКОЙЛ сократят добычу на гораздо большую величину пропорционально их рыночным долям, так что нельзя сказать, что „Татнефть“ здесь понесёт большой ущерб.
Скорее всего, у „Татнефти“ будет законсервирована добыча на старых обводнённых месторождениях, что не сильно скажется в будущем на её затратах и рентабельности»,
— полагает заместитель руководителя Информационно-аналитического центра «Альпари» Наталья Мильчакова.
Одними из первых последствия почувствуют держатели ценных бумаг: владельцы обыкновенных акций «Татнефти» могут остаться без выплаченных дивидендов по итогам 2019 года, владельцам привилегированных планируется выплатить 1 рубль на акцию. Такова рекомендация совета директоров — окончательное решение будет принято на годовом собрании акционеров 30 июня. Осенью «Татнефть» выплатила промежуточные дивиденды за 9 месяцев, сейчас «жирка» не будет: нужна «мобилизация финансовых ресурсов для обеспечения нормальной деятельности компании».
Рынок отреагировал на эту новость падением капитализации компании на Московской бирже с 1,2 трлн рублей в пятницу до нынешних 1,038 трлн рублей. Акции «посыпались»: стоимость обыкновенных в ходе торгов на Мосбирже снизилась на 5,11%, привилегированных — на 4,74%.
«Полагаю, тот праздник доходностей от дивидендов и от роста стоимости акций „Татнефти“ закончился.
Однако финансовое положение компании крепкое, а долговая нагрузка — минимальная в отрасли, — считает эксперт-аналитик АО „ФИНАМ“ Алексей Калачёв. — „Татнефть“ чувствует себя явно не хуже всей нефтегазовой отрасли. Поэтому мое отношение к ее акциям остается нейтральным: рекомендовать к покупке не могу, но и продавать не вижу смысла».
Последствия от сокращений ощутят на себе и рядовые жители республики. Уже известно, что программа по благоустройству придомовых территорий «Наш двор», на которую республика планировала направить 50 млрд рублей дивидендов «Татнефти», продлится не три года, а пять с сохранением объема финансирования.
А 20 апреля случился обвал цен на нефть: стоимость североамериканской WTI впервые в истории ушла в минус. Вслед за ней цена Urals — высокосернистой нефти производителем которой является «Татнефть», — пробила отрицательные значения и начала торговаться по -$2 за баррель.
Это ниже даже тех значений, которые допускал гендиректор татарстанской компании Наиль Маганов. «$8 для нас не критично», — заявил он 12 марта.
Такая сумма получается, если рассчитать «техническую стоимость», то есть ничего сверху при таких ценах не получишь.
«Этот прогноз (Маганова) представляется реалистичным, если учесть, что себестоимость добычи барреля нефти в России на старых месторождениях составляет $4-5, а с учётом транспортировки к этой цифре нужно добавить ещё $3-4 на баррель.
Но это значит, что цена Brent, к которой привязана цена Urals, должна не опускаться ниже $10»,
— подсчитала Наталья Мильчакова.
Похожие оценки приводит Алексей Калачёв: операционные затраты на баррель добытой нефти — в среднем $3-4, еще $5-6 могут составлять капитальные затраты на разведку и бурение.
«У „Татнефти“, вероятно, меньше. Около $4 за баррель примерно может стоить транспортировка нефти потребителям. Пошлины и ставки НДПИ резко снижаются при падении цены. Поэтому цену от $15 до $10 за баррель компании смогут выдержать. Особенно, если сократят капзатраты. Главным для компаний являются не цены, а объемы», — отмечает эксперт.
Ситуация с отрицательными ценами для Urals может повториться. Но и Мильчакова, и Калачёв не считают, что это продлится долго.
«Краткосрочные спекуляции на „бумажном“ рынке вряд ли скажутся на спотовой цене, так как у „Татнефти“ и других экспортёров Urals есть постоянная группа потребителей. И надо понимать, что в странах Восточной Европы практически все НПЗ, построенные ещё во времена СССР, были рассчитаны именно на переработку нефти Urals, а не других сортов, так что на Urals свой потребитель всегда найдётся. Просто в этом году они будут сокращать объёмы импорта Urals», — добавила Мильчакова.
Сокращение добычи вынудит «Татнефть» перенаправить инвестиции в развитие промышленности. Компания намерена переориентировать их с добычи на нефтепереработку, нефтехимию, уточнил Маганов после заключения сделки ОПЕК+. Напомним, в татнефтевскую структуру также входят нефтегазохимия, шинный комплекс, сеть АЗС.
Но эксперты сомневаются в том, что есть необходимость. Пострадает не только добыча, но и переработка, поскольку спрос на топливо упал, пока люди вынуждены сидеть на самоизоляции, а возможность перемещения транспорта ограничена.
«Не думаю, что имеет смысл радикально пересматривать инвестиционную стратегию, просто её реализацию нужно отложить до лучших времён. Эпидемия не продлится вечно, через несколько месяцев спрос начнет восстанавливаться», — пояснил Калачёв.
Разъяснения от самой компании последовали 28 апреля: первый заместитель генерального директора компании по разведке и добыче нефти и газа Рустам Халимов в ходе онлайн-конференции «Тюменского нефтегазового форума» «Турбулентность ТЭК: точки роста в новой реальности» пояснил, что «Татнефть» снизит добычу нефти на 20%, остановит порядка 40% от эксплуатационного фонда скважин.
«Если говорить об ограничении добычи, которое буквально с первого мая вступает в силу, то у компании „Татнефть“ это будет реализовываться остановкой наименее эффективного фонда скважин.
С учётом, естественно, условий разработки конкретного участка недр. Большая часть останавливаемых скважин не осложнена никакими факторами. Я не думаю, что будут какие-то препятствия для того, чтобы запустить эти скважины в эксплуатацию и возобновить добычу», — сказал Халимов.
«Тем не менее, остановка почти 20% добычи нефти, а если говорить об эксплуатационном фонде — это почти 40% от эксплуатационного фонда добывающих скважин мы вынуждены остановить, то это не может не сказаться на показателях разработки», — добавил он. При этом Халимов подчеркнул, что «Татнефть» даже в условиях кризиса не планирует останавливать инвестиции в нефтепереработку и нефтехимию.