Следствием событий «черного понедельника» на нефтяном рынке США стала проверка на предмет нарушения закона о товарных биржах, начатая американской CFTC (Комиссия по торговле товарными фьючерсами). И действительно, американскому регулятору есть из-за чего волноваться и над чем поработать. Впервые в истории нефтяного рынка цена на нефть в буквальном смысле «пробила дно» и ушла в отрицательные значения. Событие экстраординарное, и комментариев по этому поводу было дано уже достаточно. И все же, ситуация настолько показательная, что нельзя не извлечь определенные уроки из произошедшего.
Во-первых, налицо явное противоречие между реальным физическим рынком нефти и его «бумажным двойником». Сложившаяся за последние несколько десятилетий система ценообразования на нефть дала сбой. Отрицательная цена на нефть — это прямое порождение спекулятивной природы фьючерсных биржевых контрактов, которые никак не учитывают реальную себестоимость добычи, транспортные и сопутствующие издержки, а также другие составляющие экономики поставок нефти на мировом и региональных рынках. Во-вторых, драматические события на американском рынке поставили под сомнение набиравший за последние несколько лет тренд на формирование нового глобального бенчмарка американского происхождения WTI. Ну и, наконец, произошедшее не может не актуализировать дискуссию о будущем российской нефти на мировом рынке с точки зрения ценообразования.
Не секрет, что Россия, будучи крупнейшим мировым производителем и экспортером нефти, является чистым price taker-ом или страной, продающей свою нефть по котировкам, которые устанавливаются за пределами ее территории.
В частности, ключевой российский экспортный сорт Urals торгуется с привязкой к североморскому эталонному сорту Brent, а другой активно развивающийся в последнее десятилетие рынок экспортных поставок на восточном направлении — ВСТО (Восточная Сибирь — Тихий океан) — целиком и полностью зависит от ближневосточного эталонного сорта Dubai. И если на обоих экспортных направлениях российская нефть занимает ключевое место по объёму, то с точки зрения цены влияние российских экспортеров на рынок практически сводится к нулю. Несомненно, тому есть много объективных причин, и, в первую очередь, это сформировавшаяся за последние десятилетия система ценообразования на мировом рынке с локализацией в крупнейших мировых центрах нефтедобычи и нефтетрейдинга с мощным и хорошо развитым биржевым рынком. Но есть и субъективные факторы, главным из которых является отсутствие какой бы то ни было внятной торговой стратегии как на государственном, так и на корпоративном уровне. И если проблемам добычи нефти в Российской Федерации уделяется традиционно большое внимание, то вопросы реализации российской нефти на мировом рынке практически отсутствуют в повестке дня.
И цена такого «отсутствия интереса» как со стороны государственных органов, так и со стороны самих нефтяных компаний может быть очень высокой.
Российская нефтегазовая отрасль продолжает идти в фарватере мирового рынка с точки зрения ценообразования и занимает исключительно пассивную позицию. Именно поэтому и в связи с отсутствием каких-либо внятных перспектив формировать цену на основной экспортный ресурс, отечественные нефтяные компании и отраслевые аналитики лихорадочно просчитывают сейчас сценарии падения цены на российскую нефть вслед за американским, а также европейским и азиатским эталонными сортами. Не говоря уже о том, что доходы федерального бюджета, а также внутренняя цена на нефть напрямую зависят от котировок на международном рынке, а предсказать следующую «ценовую катастрофу» на маркерных рынках не сможет никто. Очень хочется надеяться, что события на американском рынке направят образ мыслей в правильном направлении.