Кирилл Дозмаров: Прилетел «черный лебедь», и все планы можно выбрасывать в урну, ч.2

Продолжение. Начало от 16.04.2020

«НиК»: В случае ужесточения контроля есть ли опасения, что «отката» назад после нормализации не будет?

Приведу пример: в Госдуме в настоящее время находятся на рассмотрении 2 проекта Федеральных законов: один (№ 848392-7) касается повышения эффективности выявления и пресечения ограничивающих конкуренцию соглашений и согласованных действий и направлен на наделение ФАС России дополнительным функционалом в части проведения проверок, несколько приближая их к оперативно-розыскной деятельности, а другой (№ 848246-7) — внесения изменений в статью 178 УК РФ в части усиления уголовной ответственности за картели. Проекты этих законов разрабатывались не под воздействием падения цен на Urals на Лондонской бирже и не в условиях карантина из-за COVID-19. Политика антимонопольного регулирования идет по пути ужесточения требований и правил для бизнеса. Это не может не вызывать сожаления, но это так.

«НиК»: Как это скажется на деятельность крупных компаний и компаний малого и среднего бизнеса?

Весь транснациональный рынок давно находится в состоянии олигополии, т.е. таком состоянии, когда почти повсеместный монополизм (особенно в крупных производственных и финансовых областях) сочетается с атавистическими кластерами свободной конкуренции. Развитие информационных и телекоммуникационных технологий сделало всю информацию о состоянии рынка доступной его основным агентам — транснациональным корпорациям и региональным монополиям. Им уже отчетливо видны уровни продаж своих конкурентов, объемы рынка, спроса, издержки и др. Главной же причиной формирования олигополии является экономия на масштабах производства, недостижимая для малых предприятий. Отрасль приобретает олигополистическую структуру в том случае, если крупный размер фирмы обеспечивает существенную экономию издержек.

Для бизнеса все будет развиваться очень тривиально: кризис и гипертрофированное воздействие на бизнес со стороны государства в краткосрочной перспективе приведет к уходу с рынка значительной части предприятий малого и среднего бизнеса, а затем поглощения их сегментов рынка крупными компаниями, которые смогут пережить все происходящее.

«НиК»: Что необходимо предпринять компаниям для того, чтобы пройти трудный период, сохранив бизнес, но не подпав под ограничения и антимонопольное и уголовное преследование.

Здесь нет простых решений. Для того, чтобы выжить, нашему бизнесу придется улучшить свои адаптивные и интеллектуальные способности. Простые решения здесь точно не помогут и приведут либо к банкротству, либо к штрафам и уголовному преследованию. Нужно проявлять фантазию! Не создавать картели, а заниматься антикризисным управлением и внедрять новые методы управления издержками на предприятиях, не изымать товар из оборота и не подогревать искусственно спрос, а договариваться о правилах поведения на рынке в рамках правового поля и в условиях кризиса. Логика маркетолога «Я продам сегодня с наценкой в 200%, а завтра — хоть потоп» должна уйти в прошлое как страшный сон.

Другим эффективным способом обеспечения собственных интересов в условиях кризиса и возрастающего воздействия государства может быть саморегулирование, эдакий аналог профсоюзного движения от бизнеса.

Для малого и среднего бизнеса это может быть спасительной структурной альтернативой поглощению со стороны крупных корпораций, т.к. любая саморегулируемая организация обладает заведомо большим ресурсом и большим рыночным влиянием, вместе с тем не нарушая закон.

«НиК»: Каковы должны быть действия регуляторов для того, чтобы с одной стороны, не потерять контроль, а с другой — не «раздавить» бизнес?

Для того, чтобы контроль потерять — его нужно приобрести сначала. Почему-то считается, что усиление ответственности и повышение градуса контроля и надзора — это и есть государственный контроль. Ничего подобного.

Контроль государством экономики должен заключаться в первую очередь в том, чтобы создавать для бизнеса цивилизованную среду с понятными правилами и гарантиями, среду, которая будет являться альтернативой «зверинцу», где правил нет и каждый сам за себя, и вот только потом уже требовать с бизнеса и наказывать нарушителей.

Последовательная политика государства в данной области: своевременная оценка и санация рыночной ситуации, снижение административного давления на бизнес, ограничение монополизма в отдельных отраслях, грамотное распределение государственных программ, развитие сектора государственных закупок, смягчение воздействия разрушительных аспектов конкуренции в условиях кризиса, поддержка малого и среднего бизнеса и прочее — вот те немногие меры «мягкого» воздействия государства на экономику, которые эффективнее любых внеплановых проверок и штрафов позволят, в частности, минимизировать условия, предрасполагающие к формированию картельных объединений, сделав для предпринимателей более предпочтительными иные формы ведения бизнеса, нежели заключение антиконкурентных соглашений.

«НиК»: Как может выглядеть картина рынка после того, как завершится ситуация «идеального шторма»?

Лунный ландшафт российской экономики будет изобиловать кратерами и руинами городов древних цивилизаций (это шутка). На самом деле в мире все будет в лучших традициях «Нового курса» Рузвельта — вспоминаем т. н. «кодексы честной конкуренции» — стремиться к интеграции, которая наиболее ярко высветится к концу 2020 года. Собственно говоря, интеграция уже идет. Так, например, на днях Еврокомиссия выпустила временное руководство по кооперации компаний-конкурентов во время эпидемии. Если вкратце, то Еврокомиссия как бы закрывает глаза на селективное ограничение конкуренции для преодоления кризиса и во благо обычных граждан. Конкурентам, которые будут координировать свои действия и вступать в такой «освященный» картель, будет выдаваться индульгенция (т.н. comfort letter).

К слову, мировой нефтяной рынок уже очень давно и открыто живет в режиме картеля.

Обратите внимание, начало новых переговоров в рамках ОПЕК+ — яркое подтверждение тому, что свободная конкуренция — слишком дорогое удовольствие для мировой экономики.

Ценовая война уже одним стоила падения доходности, а других довела до банкротства — Whiting Petroleum не помогли даже высказывания Трампа в Twitter. Итог переговоров 9 апреля — ожидаемое достижение соглашения между участниками ОПЕК+ о постепенном сокращении добычи нефти.

Для России вопрос заключается в форме интеграции, в которой будет развиваться экономика после шторма: либо это будет интеграция под эгидой и в составе крупных корпораций, которые просто вберут в себя целые сегменты рынков (как, например, уже происходит с независимыми АЗС), либо малый и средний бизнес найдет в себе силы противопоставить экспансионистским планам крупного бизнеса консолидированный ответ. Ответ этот, как я говорил, может выражаться в создании координационных отраслевых структур, объединяющих предпринимателей и обеспечивающих им представительский ресурс в органах государственной власти, а также площадку для решения отраслевых проблем.