В начале февраля новостные ленты информационных агентств запестрели информацией о возможном вводе новых санкций США в отношении компаний, имеющих прямое или косвенное отношение к недостроенному газопроводу «Северный поток — 2». Казалось бы, ситуация после отказа Allseas достраивать газопровод является для США практически решенной, однако администрация Дональда Трампа рассчитывает довести этот раунд противоборства с «государством Путина» до конца и выиграть его сокрушающим нокаутом, полностью похоронив надежды на успешное завершение строительства.
Какие же инструменты для достижения своей цели на сегодняшний день есть у США? Попробуем разобраться, отложив в сторону столь любимые многими очки ура-патриотизма.
Первой козырной картой, которая позволяет американцам контролировать обстановку вокруг проекта, является весьма насыщенное информационное пространство. Пока российские аналитики соревнуются в интернете в обсуждениях возможных технологических решений (от применения подводных лодок до использования трубоукладочной баржи «Фортуна» при поддержке кораблей, обеспечивающих ее работу в проекте за счет наличия систем динамического позиционирования), все эти предложения, как и многие другие технически возможные варианты (прежде всего, привлечение трубоукладочного судна «Академик Черский») внимательно отслеживаются и просчитываются противоположной стороной.
Следует предположить, что аналитическое обеспечение этой работы поставлено в США на достаточно высокий уровень, что и позволило нанести декабрьский удар проекту, выбрав для этого удара очень удачное время (максимум инвестиционных вложений «Газпрома», российско-украинские переговоры по транзиту).
Второе преимущество американской стороны — то, что любые изменения в плане строительства необходимо согласовывать с Данией на предмет получения соответствующих разрешений. Тут датские государственные органы имеют возможность, руководствуясь внутренними регламентами, затянуть процесс, как это было продемонстрировано в 2018–2019 гг., или отказать в возможности внесения изменений в разрешительную документацию. Но даже если разрешение на изменения в процессе укладки газопровода будет дано, главный союзник по НАТО будет знать об этом решении заранее и сможет с опережением среагировать, чему мы, собственно говоря, и являемся свидетелями сегодня.
Третье преимущество — российская сторона по-прежнему не может самостоятельно завершить строительство трубопроводов на основе имеющегося разрешения Дании, несмотря на продолжающиеся уверения в обратном со стороны официальных лиц и части аналитиков. Корабли, которые могут поддерживать российские баржи-трубоукладчики в этом процессе, не принадлежат российским компаниям, и их владельцы рискуют столкнуться с теми же проблемами, что и Allseas. Так, отсутствие с 1992 по 2014 гг. стратегического планирования в государстве, которое бы увязывало потребности разных отраслей экономики в части взаимодействия между ними, а также программы импортозамещения сыграло злую шутку с «Газпромом» в ключевом для него проекте: подвела уверенность в том, что любую технику можно купить или арендовать на внешнем рынке. Правда, есть еще «Академик Черский», который вышел в море 10 февраля, однако его приход на Балтику до сих пор остается под вопросом. В свою очередь руководство ОСК заявило в январе, что компания могла бы в течение 5-6 лет построить аналог глубоководных кораблей-трубоукладчиков Allseas.
Что мешало прийти к выводу о необходимости строительства такого корабля еще лет 10-12 назад, когда обсуждался «Южный поток»?
Четвертым козырем США является то, что производственная база для проекта находится в немецком порту Мукран. Это значит, что инфраструктура, на которую будут опираться при завершении работы, принадлежит немецким или транснациональным компаниям, которые также могут быть уязвимы для санкционных действий. В результате все процессы — от хранения труб до заправки топливом кораблей-трубоукладчиков — могут оказаться под угрозой. Понятно, что на это можно возразить, предположив возможность значительного ухудшения отношений между Германией и США. Но на сегодняшний день США ссылаются на поддержку их позиции со стороны Европарламента, ОБСЕ, а также многих стран Европы. Как показала практика, администрация Трампа смело идет на конфликт с любым оппонентом, часто добиваясь нужных для себя решений. Поэтому во избежание негативного воздействия к моменту возобновления строительства «Северного потока — 2» представляется необходимым развернуть альтернативную базу проекта в г. Калининград. Кстати, с риском возможных отказов в поставках топлива или иными обстоятельствами внешнего характера может столкнуться и «Академик Черский», если все же будет принято решение о движении судна для участия проекте в Балтийское море через Тихий и Индийский океан.
И, наконец, пятый фактор: европейские компании не являются акционерами проектной компании по аналогу с «Северным потоком» — они лишь финансовые инвесторы трубопроводного проекта. При правильно прописанном соглашении — а участие столь искушенных в энергетических проектах иностранных компаний не предполагает иного — эти компании оставили за собой возможность получить обратно свои денежные средства, вложенные в проект, в случае форс-мажора, мешающего реализации проекта. А санкции как раз и являются таким форс-мажором. С учетом того, что под новые санкции могут попасть все европейские компании, участвующие в финансировании газопровода (Engie, OMV, Shell, Uniper, Wintershall Dea) и компании, которые могут покупать газ, намеки на объекты санкций, появившиеся на страницах немецкой и американской прессы, представляются предельно прозрачными.
Американские инициаторы санкций дают понять, что иностранным компаниям пора забрать из проекта вложенные средства, заставив «Газпром» самостоятельно финансировать его и доводить до конца строительство, как это было многократно обещано руководством компании.
Это логично объясняет стратегию противодействия проекту: сначала остановить проект в момент, когда инвестиции сделаны, а затем возложить все капитальные затраты на российскую компанию при стремящихся к минимуму шансах на благополучное завершение всей истории.
Можно предположить, что иностранные компании, получив урок от американской администрации, воспользуются этой лазейкой, чтобы не ставить под угрозу свои международные операции, и оставят «Газпром» один на один с недостроенной трубой и массой организационных, технологических и финансовых проблем. Первым претендентом на выход может быть компания Shell, которая рассматривает США как страну ключевого роста своего нефтегазового бизнеса.
Можно предположить, что «Газпром» не будет ввязываться в судебные процессы и оспаривать требование своих финансовых партнеров по возврату средств. Думается, что в «Газпроме» уже начали осознавать эту угрозу, готовя рекордный проект размещения еврооблигаций в €6 млрд на 2020 г., чтобы иметь резерв на случай наступления такого неблагоприятного сценария.
Однако все вышеперечисленные преимущества США являются лишь средством для торпедирования российского проекта. Про ключевую цель такой работы — продвижение американского СПГ на европейский рынок — уже говорилось множество раз, однако необходимо остановиться на деталях. Многие исследователи, в том числе американские, не раз указывали, что СПГ объективно проигрывает ценовую конкуренцию российскому газу в Европе. Изменение ситуации может происходить с двух сторон: уменьшение собственных расходов на производство СПГ и создание условий для увеличения расходов конкурента. При этом первое, конечно, не исключает второго.
Потенциальный провал «Северного потока — 2» создает предпосылки для увеличения стоимости транзита газа «Газпрома» через Украину, поскольку при увеличении объемов транзита сверх законтрактованных мощностей могут быть применены повышенные ставки транзита.
Аналогично выглядит и ситуация с Польшей, с которой у «Газпрома» в мае заканчивается действие контракта на транзит по газопроводу «Ямал-Европа». Усилив переговорные позиции Украины в декабре, США могут своими новыми санкциями аналогично помочь Польше получить наилучшие возможные условия транзита. Тогда у «Газпрома» не останется иного выхода, как согласовать с Польшей повышенный тариф на прокачку газа. Однако со стороны США такие действия являются не альтруизмом, а только улучшением собственных конкурентных позиций. Поставки американского СПГ в Польшу уже идут, а в перспективе Польша намерена отказаться от закупок российского газа вообще.
Отсрочка завершения «Северного потока — 2» на неопределенный период должна стать уроком того, насколько опасна в современном мире деиндустриализация, когда масштабные проекты, реализуемые в сложных экономико-политических условиях, требуют комплексной оценки рисков, использования только собственной производственной базы без ложных надежд на зарубежных партнеров и высокооперативной системы принятия управленческих решений. И категорически не приемлют подхода «авось пронесет». Иначе получится как в известном боевике: «Почему они нас опережают? — Потому что они на войне, а мы — на работе».
А вот глубоководный корабль-трубоукладчик России все-таки еще понадобится.
Станислав Рогинский, доцент НИУ ВШЭ