Недавнее обращение Минпромторга России в ФНС, МВД и прокуратуру с просьбой провести проверку схем реализации демонтированных труб «Транснефти» напомнило об отсутствии системных решений проблемы использованных труб в нефтегазовом комплексе, которые затем подвергаются «реставрации» и вновь попадают на рынок — нередко под видом «новой» продукции. Благодаря ужесточению требований к утилизации труб объем фальсификата в последние годы несколько снизился, однако не исключено, что лишь временно. По оценке российского Фонда развития трубной промышленности (ФРТП), в течение ближайших лет существует высокая вероятность двукратного увеличения доли б/у труб на этом рынке в связи с прогнозируемым ростом работ по демонтажу старых трубопроводов.
Согласно данным доклада Минпромторга о действующих в стране схемах продажи отработанных стальных труб нефте- и газопроводов, который был направлен в Госкомиссию по противодействию незаконному обороту промышленной продукции, нефтегазовые компании и «Транснефть» повторно используют для собственных нужд (в основном в строительстве) порядка 15% из общегодового объема примерно в 1 млн тонн изношенных труб.
При этом бизнес по «реставрации» труб является весьма доходным. Средняя цена продаваемых «Транснефтью» б/у труб, указано в документе Минпромторга, не превышает 1,25 тыс. руб. за тонну, причем в качестве покупателя выступает всего одно юрлицо — ООО «Магма» (аналогичным образом этот процесс организован у «Газпрома», который тоже работает с одной компанией — «Краснодаргазстроем»). После несложных технологических операций, затраты на которые не превышают 5 тыс. руб. на тонну, демонтированные трубы реализуются уже по 30 тыс. руб. за тонну, а в некоторых случаях поступают на рынок под видом «новых» труб с поддельным сертификатом известных заводов с ценой на уровне 45 тыс. руб. Ранее эта же информация приводилась в выступлении директора ФРТП Игоря Малышева на апрельском заседании комиссии по противодействию контрафакту.
Из данных ФРТП следует, что доля фальсификата в результате составляет порядка 40%.
В денежном выражении объем фальсификата на начало 2019 года оценивался в 40 млрд руб. в год, а с учетом ущерба от аварий в строительстве и ЖКХ вследствие незаконного применения б/у труб общие потери экономики могут доходить до 100 млрд руб.
«Транснефть», у которой, по информации ФРТП, объем б/у труб составляет примерно 350 тыс. тонн в год, оказывается в центре трубного скандала не в первый раз. При строительстве линейного нефтепровода в порту Усть-Луга (Ленинградская область) в 2010–2011 годах, заказчиком которого выступала одна из дочерних структур трубопроводной монополии, вместо качественных труб большого диаметра подрядчик закупал низкосортные б/у трубы, которые «реставрировали» на одном из заводов в Подмосковье и снабжали фальшивой маркировкой известного производителя. Ущерб от этой схемы составил 4,56 млрд руб., но ответственность понес только гендиректор компании — исполнителя контракта, получивший «вегетарианский» приговор — 2,5 года колонии общего режима за мошенничество.
Теперь же Минпромторг обратился в налоговые и правоохранительные органы с предложением проверить ООО «Магма», которое давно является единственным контрагентом «Транснефти» по реализации б/у труб.
По данным системы «СПАРК-Интерфакс», эта компания, зарегистрированная в Москве, имеет очень выгодный бизнес. Если в 2014 году «Магма» получила чистую прибыль 67,2 млн руб. при выручке 1,774 млрд руб. (рентабельность по чистой прибыли — 3,8%), то в 2018 году ее выручка составила 1,887 млрд руб., а чистая прибыль — уже 437,4 млн руб. (порядка 23% от выручки). При этом персонал «Магмы», как указано в «СПАРК-Интерфаксе», составляет всего 59 человек, то есть, по сути, компания выступает в роли центра распределения заказов на демонтаж труб «Транснефти» между различными подрядчиками.
Борьба за наведение порядка в области утилизации б/у нефтегазовых труб ведется давно, и в последние пару лет появились уверенные признаки того, что победу в ней одержат металлурги, лоббирующие полный запрет на повторное использование отработавших свой срок труб. Еще в 2016 году Росприроднадзор отнес б/у трубы к отходам IV класса опасности, для работы с которыми требуется лицензия. В 2017 году было запрещено применение б/у труб в зданиях и сооружениях повышенного и нормального уровня ответственности (в сетях водоснабжения, канализации, газоснабжения, гидротехнических сооружениях и др.). А весной 2019 года Минпромторг выступил в поддержку новых мер: маркировки, сертификации и обеспечения входного контроля трубной продукции, особенно в области ЖКХ.
Тем не менее проблема не только далека от окончательного решения, но и грозит вырасти в масштабах. «За последние несколько лет удалось добиться планомерного снижения уровня фальсификата и контрафакта на рынке, однако проблема до сих пор актуальна. Более того, существует высокая вероятность резкого увеличения доли б/у труб на рынке — с 1 млн тонн в год до 2 млн тонн к 2025 году — в связи с прогнозируемым ростом объемов демонтажа трубопроводов, построенных еще в советский период и выработавших свой ресурс», — сообщил в середине декабря 2019 года на брифинге ФРТП по итогам года директор организации Игорь Малышев.
В своем выступлении он констатировал, что ключевые сегменты российского рынка труб стагнируют.
В частности, потребление нефтегазопроводных и индустриальных труб не растет в связи с сокращением ввода новых месторождений по добыче углеводородов, масштабной трансформацией мер государственной поддержки, замедлением общего темпа промышленного производства.
А в строительстве и ЖКХ стагнация спроса происходит на фоне сокращения ввода жилья в России.
Рост потребления труб в этом сегменте, подчеркнул Малышев, возможен при условии дальнейшей реализации мер по противодействию поставок трубного фальсификата и контрафакта. Для этого, по его мнению, необходимо усилить контрольно-надзорные мероприятия в двух направлениях. Во-первых, это соблюдение требований законодательства об обращении с отходами при обороте б/у труб — в первую очередь площадками по «реставрации» б/у труб: по оценке ФРТП, всего в России насчитывается более 200 таких площадок, куда поступают трубы, отработавшие свой ресурс в магистральных нефте- и газопроводах. Во-вторых, необходим контроль за применением таких труб исключительно для строительства объектов пониженного уровня ответственности, как это прописано в действующем строительном законодательстве.
«В настоящее время доля трубопроводов старше 30 лет в системе «Транснефти» приближается к 50%. В связи с этим вопрос замены линейной части трубопроводов, обновления основных фондов является актуальным прежде всего для обеспечения надежности эксплуатации системы магистральных трубопроводов.
Замена изношенных трубопроводов на аналогичные восстановленные не имеет смысла, так как это, с одной стороны, двойные инвестиции, с другой — угроза безопасной эксплуатации в будущем, и в этой связи запрет оборота трубного фальсификата и непрозрачных схем поставки обоснован»,
— соглашается с позицией ФРТП доцент кафедры международной коммерции Высшей школы корпоративного управления РАНХиГС Тамара Сафонова.
Как поясняет генеральный директор ООО «Дельфи», заместитель председателя комитета по экологии «Деловой России» Наталья Беляева, о полном запрете на использование б/у труб нефте- и газопроводов речи сейчас не идет. Более того, и Минприроды, и Минпромторг, и ряд других контролирующих и регулирующих министерств и ведомств всячески поддерживают повторное использование отходов, каковыми и являются б/у трубы нефтегазопроводов. Однако здесь требуется уточнение терминологии: если исходить из понятийного аппарата Федерального закона «Об отходах производства и потребления» (89-ФЗ), «повторное использование» есть не что иное, как утилизация отходов.
«Трубы демонтируемых нефте- и газопроводов являются товаром, утратившим свои потребительские свойства. Их эксплуатация по прямому назначению невозможна, они требуют подготовки (согласно ст. 1 89-ФЗ — обработки) к использованию. Фактически труба после демонтажа — это не только лом черного металла, но и отходы изоляции, нефтепродуктов и т. д., в том числе и радиационное загрязнение. Чтобы труба стала чистой, ее надо помыть, освободить от загрязнений, после чего она может быть использована там, где требования к продукции соответствуют ее реальным характеристикам», — говорит Беляева.
Единственное разумное решение проблемы, по ее мнению, лежит именно в плоскости закона 89-ФЗ, который един для всех: товары, утратившие потребительские свойства, являются отходом, который может стать товаром только после его подготовки к повторному использованию и доведения до состояния тех требований, которые предъявляются к такому товару.
В случае б/у труб это лом черных металлов, требования к качеству которого установлены либо ГОСТ 2787-75, либо техническими условиями металлургических предприятий.
При этом, добавляет Наталья Беляева, любопытно, что допустимый регламентом засор, то есть нахождение примесей (грязи) в ломе, значительно ниже, чем-то загрязнение, которое обычно содержат в себе б/у трубы нефтегазопроводов. Однако нефтегазовые компании, привыкшие к тому, что б/у труба продавалась ими ломозаготовительным организациям еще не будучи демонтированной именно как лом черных металлов, после проверок Генеральной прокуратурой и Росприроднадзором стали искать способ сохранить привычный порядок, обратившись за помощью к премьер-министру Дмитрию Медведеву. Именно их письмо с просьбой рассмотреть правомерность такого подхода и породило рассмотрение этого вопроса межведомственной контрафактной комиссией при Минпромторге РФ. По результатам этого рассмотрения были сделаны запросы в компании, а их ответы стали основанием для данных недавнего доклада.
Но есть и альтернативная точка зрения на проблему, сторонники которой не склонны преувеличивать риски попадания в повторный оборот «реставрированных» труб.
Те споры, которые мы сегодня видим вокруг рынка б/у труб, лишь отчасти связаны с проблемами отрасли, которые, безусловно, присутствуют, однако ключевой фактор, который препятствует выстраиванию нормального рыночного процесса, — это попытки монополизации всего рынка металлического лома в руках лидера отрасли компании «Транслом», считает ведущий аналитик Института развития технологий ТЭК Илья Надточей. Он напоминает, что в последние годы этот игрок достаточно агрессивно развивается, стремительно наращивая долю рынка. Например, в 2016 году «Транслом» получил исключительные права на демонтаж вагонов, переработку и заготовку лома от РЖД, в 2017 году добился эксклюзивного права по скупке списанного армейского имущества, а в 2019 году сумел, вопреки возражениям ФАС, договориться о приобретении металлоломной компании «ТМК Чермет» у группы «Синара» Дмитрия Пумпянского.
«Именно лоббисты «Транслома» стоят за инициативой запрета для нефтяников на повторное использование труб, которые Росприроднадзор стал считать отходами IV класса опасности,
— считает Илья Надточей. — Это означает, что любое действие, совершенное в отношении демонтированной нефтегазопроводной трубы, классифицируется как обращение с отходами и требует соответствующей лицензии. Резонно предположить, что следующим шагом компании на пути к монополии должно стать получение контроля на рынке б/у труб нефтяных и трубопроводных компаний. Последствия такого исхода событий достаточно предсказуемы.
Любые попытки монополизации всегда разрушают конкуренцию и приводят к росту себестоимости. Рынок металлического лома в целом и б/у труб в частности не исключение из этого правила. Особенность данной ситуации в том, что перекосы на трубном рынке ведут к финансовым потерям нефтяников, где лом используется в качестве основного сырья для производства обсадных, насосно-компрессорных и нефтепроводных труб. Логично предположить, что рост издержек нефтяников повлечет за собой и рост цен на АЗС», — поясняет Надточей.
Анатолий Радченко