США и Китай ведут многораундные переговоры о том, как жить дальше. На малейшее заявление о ходе переговоров финансовый рынок и рынок нефти реагируют ростом или снижением котировок. Но реакция рынков на переговоры зачастую основана даже не на фактах и не на предугадывании этих фактов, а на уверенности, что сторонам придется договориться. Но переговорщики не обещали именно «договориться». Они обещали лишь «стараться договориться». Поэтому оптимизм рынков и рост котировок, по сути, ничем не подкреплены.
В середине февраля на финансовых рынках наблюдалась чуть ли не эйфория по поводу успешного, как полагали инвесторы, хода американо-китайских торговых переговоров.
В новостях и аналитике звучало слово «консенсус», которого, по мнению тех, кто принимал переговоры на ура, представители двух стран достигли по ключевым вопросам. Инвесторы излучали энтузиазм, котировки ценных бумаг росли, но в детали, чего же в ходе переговоров стороны достигли, да и достигли ли, никто не вдавался. А истина, как известно, кроется именно в деталях.
Bloomberg провел сравнительный анализ заявлений обеих сторон по разным аспектам переговоров. Вот что следует из официальных заявлений на публику.
США сообщили, что проведены детальные и интенсивные дискуссии, которые привели к прогрессу, «но еще остается много работы». Китай заявил, что стороны искренне следовали консенсусу, достигнутому в беседе Си Цзиньпина и Дональда Трампа в ходе встречи на саммите G-20 в Аргентине. «Консенсус» заключался в том, что «США и Китай приложат все усилия и будут очень стараться найти общий язык в решении проблем». Вот они уже год и стараются — прикладывают все усилия.
Информации о переговорах между США и КНР действительно очень мало. Суть трений между странами в том, что китайские товары заполонили американский рынок и американские товары неспособны конкурировать с ними. Экономика Штатов сильно ограничена в росте и в ближайшие годы может начать стагнировать, считает Анна Кокорева, заместитель директора информационно-аналитического центра «Альпари».
Президент США Трамп хочет изменить ситуацию в корне, усложнив работу на американском рынке для китайцев и защитив своих производителей.
«Если говорить честно, то по факту Трамп увеличивает стоимость входа на американский рынок. Как если бы вы пользовались мобильным приложением, которое вам очень нравится, а потом оно вдруг стало платным, но вы уже привыкли к нему и будете платить»,
— поясняет Кокорева.
Оксана Лукичева, аналитик по товарным рынкам ИК «Открытие Брокер», отмечает, что прежняя сделка США и Китая заключалась в том, что США давали деньги Китаю на производство промышленных товаров для последующей поставки их в США и Европу. Взамен Китай обязался покупать американские гособлигации (трежерис) и сельскохозяйственные товары.
«Предполагалось, что Китай станет всемирной фабрикой, производящей нетехнологичную продукцию и не претендующей на лидерство и какую-либо роль в мире»,
— добавляет аналитик.
Антон Покатович, главный аналитик «БКС Премьер», видит три наиболее острых вопроса данных переговоров: это валютное регулирование Китая, передача технологий, сокращение сальдо торгового баланса Китая с США.
«Мы считаем, что лишь один из трех вопросов находится на пути к принятию компромиссного решения — обязательное увеличение закупок у США со стороны Китая», — говорит он.
Два других направления имеют наиболее высокую сложность.
Для Китая пойти на уступки хотя бы по одному из них означает либо отказаться от инструментов девальвации юаня, что может стать существенным фактором дальнейшего ослабления китайской экономики в перспективе.
Или же признать факт кражи технологий и интеллектуальной собственности у США, фактически подставив под удар свои крупнейшие IT-компании. Для США эти вопросы также принципиальны: необходимость ограничить Китай в девальвации юаня стоит ребром в плоскости снижения долговых рисков США.
Китай сообщил, что стороны в принципе достигли консенсуса по основным вопросам — в том, что касается меморандума о взаимопонимании по двусторонним экономическим и торговым отношениям. В США считают, что обязательства будут сформулированы в меморандуме о взаимопонимании.
То есть никакого консенсуса по основным вопросам экономических и торговых отношений американцы не упоминали. Китайцы — тоже, ибо консенсус о меморандуме, что таковой документ появится вообще, и консенсус относительно торговли и тарифов — два разных документа.
И любопытно отметить, что в итоге переговоров будет не торговое соглашение, а меморандум о взаимопонимании. Это тоже большая разница.
США фокусируются на структурных темах, включая так называемую «силовую передачу технологий» (так в США решили назвать кражу технологий), на интеллектуальных правах на собственность, кражах в киберпространстве, вопросах сельского хозяйства, сферы услуг, нетарифных ограничениях на торговлю и валютную сферу.
Китай считает, что стороны провели глубокий обмен по темам, вызывающим взаимную озабоченность, включая передачу технологий, защиту интеллектуальных прав собственности, нетарифные ограничения на торговлю, сельское хозяйство, торговый баланс, механизм выполнения любого соглашения, а также вопросам, вызывающим озабоченность у Китая.
Оставить технологии и интеллектуальную собственность в ходе переговоров «в покое» — значит потерять масштабный рычаг давления на Китай, говорит Покатович. Но кому-то из сторон так или иначе придется показать «вынужденную слабость» и пойти на уступки. Вероятность такого развития событий оценивается аналитиками компании «БКС Премьер» выше 50%. В противном случае стороны встанут на путь торговой войны, для которой в текущих условиях концентрации рисков в мировой экономике попросту нет места.
Полноценный торговый конфликт при негативном сценарии развития событий с высокой вероятностью может стать триггером нового мирового кризиса, отправной точкой которого может стать как Китай, так и США, добавляет Покатович.
Алена Сабитова, аналитик ИК «Фридом Финанс», напоминает, что, помимо вопросов о защите прав интеллектуальной собственности и кражи технологий, конфликта вокруг компании Huawei, существует ряд важных вопросов, способных стать помехой перемирию США и Китая, которые начали рассматривать в рамках серии меморандумов о взаимопонимании.
Главное требование США — реформы, направленные на большую открытость рынка и снижение защитных мер господдержки бизнеса Китая. Это касается предоставления иностранным компаниям больших возможностей, а также большей свободы в курсообразовании юаня, как это отмечал и Покатович.
Китайские власти инвестируют до $150 млрд в наращивание своих полупроводниковых возможностей, и американцы опасаются, что Пекин займет доминирующее положение в технологической гонке. В связи с защитой прав на интеллектуальную собственность США требует, чтобы Китай изменил лицензионную практику американских компаний на китайском рынке и усилил борьбу с хакерами.
Стороны также обсудили закупки Китаем американских товаров и услуг для сокращения большого и сохраняющегося дефицита США в торговле с Китаем. В ходе переговоров отмечено, что формулировка «китайские закупки» (или что-либо похожее) в заявлениях китайских представителей по итогам переговоров отсутствовала.
США считают, что стороны продолжат работу над всеми вопросами до крайнего срока — 1 марта. Китай соглашается, что стороны согласились активизировать работу, имея в виду крайний срок 1 марта 2018 г. Обе страны согласились, что надо прилагать все усилия для достижения консенсуса.
Готовность Пекина пойти на уступки повышает вероятность того, что США и КНР сумеют договориться, считает Сабитова. Но, отмечает она, нет причин утверждать, что до 1 марта конфликт будет разрешен. Скорее всего, в случае успешных переговоров и достижений по ряду важных вопросов Трамп проявит гибкость и крайний срок текущего соглашения будет отодвинут с 1 марта еще на некоторое время, что укажет на заинтересованность США в завершении торговой войны и позитивным образом скажется на компаниях, ведущих международный бизнес. Если стороны не придут к соглашению, можно ожидать повышения пошлин на китайские товары c 10% до 25% в размере $200 млрд в ближайшее время.
«Сейчас мы видим некоторый компромисс в отношении разрешения вопроса снижения торгового сальдо Китая с США»,
— отмечает Покатович. Стороны могут остановиться на том, что Китай увеличит объемы закупок сельскохозяйственной продукции из США приблизительно на $30 млрд. Также, вероятно, будет сформирован список дополнительных товаров и услуг, которые Китай обяжется закупать в Штатах для снижения торговой диспропорции.
«По оставшимся вопросам сложно сделать выводы — любая конкретика по их разрешению сдвинет баланс сил в ту или иную сторону», — говорит аналитик.
Разногласия между двумя крупнейшими экономиками мира не могут не влиять на рынок нефти — как физических поставок, так и котировок фьючерсов.
Торговая война может оказаться негативной для цен на нефть, если резко упадет импорт в Китай, считает Лукичева. Пока этого не происходит, так как Китай продолжает накапливать стратегический резерв, но санкционная политика США, ограничивающая доступность тяжелых сортов нефти на рынке, негативно влияет на китайские предприятия, делая их продукт дороже для потребителей.
Негатив к нефти может прийти от изменения условий мировой торговли, еще больше снизив мировой товарооборот, что уже происходит. Это снизит потребление нефти и нефтепродуктов в мире.
Сабитова придерживается иной точки зрения. По ее словам, оптимизм по поводу торговых переговоров уже отразился на рынке. Цены на Brent вышли из коридора $62-64 за баррель и достигли $67, так как опасения снижения глобального спроса уменьшились после решения Китая возобновить импорт американской нефти. На данный момент дальнейший потенциал роста ограничен из-за увеличения запасов нефти в США. Сабитова полагает, что, если будет достигнуто даже частичное соглашение или сдвинут крайний срок еще на несколько недель, котировки могут закрепиться в диапазоне $67-69.
«Но, если стороны не смогут найти компромисс по всем шести предварительным соглашениям, что маловероятно, можно ожидать откат нефти вновь до $62-64 за баррель», — соглашается она с мнением Лукичевой.
Антон Покатович прогнозирует скорее стагнацию цены нефти.
«Как мы видим на практике начала 2019 г., позитивные подвижки в переговорах формируют существенный импульс для роста риск-аппетитов инвесторов, транслируемый в поддержку повышательного движения котировок нефтяного актива»,
— говорит он.
Если говорить о рынке физических поставок нефти и их дальнейшем влиянии на цены в плоскости разрешения торгового конфликта США и Китая, аналитики БКС полагают, что лишь эскалация разногласий в формат торговых войн способна оказать существенное давление на нефтяной спрос Китая.
«Даже в случае торговых войн спрос со стороны Китая вряд ли перейдет к значительному снижению и, скорее всего, будет характеризоваться некоторой стагнацией роста», — резюмирует Покатович.
Елена Гостева