Итоги года: новые технологии, маневр и транзит

Для нефтегазовой отрасли России уходящий 2018 г. стал значимым по многим показателям. Благодаря участникам договора ОПЕК+, в который входит наша страна, стоимость нефти несколько месяцев держалась на высоком докризисном уровне за $70 долларов за баррель. Россия экспортировала рекордное количество газа в Евросоюз. Несмотря на беспрецедентное давление со стороны США, началась прокладка газопровода «Северный поток – 2», завершено строительство морской части «Турецкого потока».

России удалось достаточно продвинуться и на рынке сжиженного газа. Раньше срока была сдана 3-я очередь завода «Ямал-СПГ», и предприятие заработало на полную мощность. Стоит напомнить, что по прихоти «генерала Мороза», командовавшего на атлантическом побережье Соединенных Штатов в январе 2018 г., ряд экспортных партий сжиженного газа с ямальского завода достиг берегов США.

Вместе с тем отрасль пережила и ряд драматических моментов, по большей части связанных с переходом на новое налогообложение. Самый тяжелый — влияние так называемого налогового маневра на нефтегазовую промышленность. Россиянам придется ощутить его в последующие годы, так как, согласно экспертным оценкам, он неминуемо приведет к росту стоимости ГСМ на внутреннем рынке.

О том, чем запомнится отрасли 2018 г. и какие наиболее значимые тенденции повлияли на российский нефтегазовый сектор за последние 12 месяцев, «НиК» спросил у отраслевых аналитиков.

Компании улучшили свои финансовые показатели

Заместитель директора аналитического департамента «Альпари» Анна Кокорева считает, что к позитивным факторам для российского нефтегазового комплекса можно отнести рост нефтяных котировок, которые определенный период времени в 2018 году держались на отметках $80-85 за баррель Brent.

«Российским компаниям это позволило улучшить свои финансовые результаты. По итогам года ожидается очень хорошая годовая отчетность «Газпрома», «Роснефти», НОВАТЭКа. К положительным факторам можно отнести и завершение ряда крупных проектов. Например, «Газпром» ввел в эксплуатацию третий газовый промысел на своем крупнейшем активе Бованенковском месторождении, НОВАТЭК досрочно открыл 3-ю очередь завода «Ямал-СПГ», «Татнефть» завершила строительство нового нефтеперерабатывающего комплекса. По данным компаниям все будет стабильно и в следующем году», — отметила аналитик.

К негативным факторам уходящего года Кокорева отнесла принятие налогового маневра в отрасли.

«Он негативен, потому что пока совсем непонятен его эффект. Быстрое проведение маневра может отрицательно отразиться на переработке углеводородного сырья. Все это накладывается на модернизацию перерабатывающей отрасли. На каких-то предприятиях она идет быстро, на других — медленно»,

— указала эксперт.

К негативным событиям можно отнести и запоздалое регулирование рынка.

«Надо было не создавать условия, при которых компании начали массово вывозить за рубеж продукты переработки. В итоге образовался дефицит на внутреннем рынке. Эту ситуацию надо было и можно было предвидеть. В итоге эти экстренные меры по заморозке цен, субсидирование предприятий с помощью обратного акциза — это совсем не позитивные моменты для внутреннего рынка нефтепродуктов», — заявила Кокорева.

Она добавила, что дальнейшее ограничение российских компаний в добыче из-за участия в соглашении ОПЕК+ также не может быть расценено как положительный фактор развития отрасли.

«На текущий момент Россия не может полноценно конкурировать с другими лидерами отрасли, в первую очередь с США, по мировой добыче, потому что мы на первое место, прежде всего, ставим цены», — резюмировала аналитик.

Отрезвление от иллюзий

Руководитель направления «Газ и Арктика» Центра энергетики Московской школы управления «Сколково» Роман Самсонов заметил, что в 2018 г. у многих компаний произошло отрезвление от многих иллюзий и ожиданий того, что внешние влияния изменят внутреннюю обстановку в их производстве.

«Вначале все ожидали стабилизации нефтяных цен, но конец года показал, что нельзя полагаться на внешний рынок. Ничто не предвещало того, что в конце года главным тезисом станет разработка современных технологий и технологический прорыв в отрасли, необходимость борьбы за себестоимость и технологические решения, способные конкурировать на низкой цене»,

— заявил эксперт.

По его мнению, крупные и средние российские компании пришли к трезвому выводу, что кроме них самих никто не решит их технологические проблемы.

«Иркутская нефтяная компания — прекрасный пример того, как, занимаясь своей судьбой, можно решать задачи независимо от внешних рынков и ценовых колебаний. Нужно стараться развивать собственное производство, переработку. Ну и президент в конце года отметил, что необходимо заниматься технологиями и это в первую очередь касается нефтегазового сектора, потому что он кормил и еще долго будет кормить страну», — указал Самсонов.

Санкции не убили российский нефтегаз

Директор Института региональных проблем Дмитрий Журавлев отметил, что главным итогом года стал тот факт, что, несмотря на санкции, нефтегазовая отрасль России живет и развивается.

«Отрасль и развивается технологически, и наращивает добычу сырья. Конечно, хотелось бы в большей степени говорить о торговле не сырьем, а продуктами переработки, то есть об увеличении продажи продуктов с повышенной добавочной стоимостью. И здесь у нас еще огромные резервы. Но все равно нас и с нефтяного, и с газового рынка пытались выдавить.

Российский нефтегаз пережил сланцевый газ со сланцевой нефтью, а многие считали, что эти факторы убьют нашу добычу. Но мы выжили, более того — готовим собственные проекты в области сланцевой добычи.

Появилась российская газосжижающая отрасль промышленности, что также очень важно, и Россия готова и в этой сфере конкурировать на мировом рынке», — заявил эксперт.

Нефтяная и газовая промышленность — сфера развития передовых технологий

Генеральный директор ЗАО «ИнфоТЭК-Терминал» Рустам Танкаев считает, что к положительным итогам года можно отнести устойчивое повышение уровня технологий в нефтегазовом секторе по двум важнейшим направлениям.

«Первое — в России осуществляется повсеместный переход к компьютерному управлению процессами добычи нефти и газа, переработки, транспортировки сырья и т. д. Второе глобальное направление — переход к управлению свойствами веществ на молекулярном уровне, в журналистике данный процесс вульгарно называется «нанотехнологиями».

В 2018 г. создан новый потрясающий вид полимера, который позволяет создавать покрытие для труб.

Благодаря этому материалу можно уже в ближайшие годы построить абсолютно непотопляемый морской флот и выпускать сверхлегкие и прочные лопасти для вертолетов. У данного полимера может быть очень широкий спектр применения, но исходно это разработка нефтяников.

Сейчас нефтяная и газовая промышленность — это сфера развития передовых технологий, правда так было всегда. Поэтому все разговоры о сырьевых придатках и о том, что нефть добывают папуасы, могут вести люди, мягко говоря, некомпетентные», — заявил эксперт.

Он также подчеркнул, что в России активно идет создание новой отрасли — тяжелого судостроения и строительства нефтяных платформ.

«Это происходит на судостроительных комплексах «Звезда» и «Росляково». Главным локомотивом развития отрасли является «Роснефть», у которой самая большая научно-технологическая и проектная база», — указал Танкаев.

По его мнению, серьезный негатив в 2018 г. был связан с российским рынком нефтепродуктов.

«Год ознаменовался переходом к административному управлению рынком нефтепродуктов, к резкому увеличению налогообложения отрасли. Наша нефтегазовая промышленность и так имеет самый высокий уровень налогообложения в мире, и его увеличили еще. Все это может привести к тому, что в России перестанет нормально функционировать система нефтепродуктообеспечения населения. И будет очередной кризис, что чревато тяжелыми социальными последствиями», — считает эксперт.

Танкаев отметил, что 2018 г. был ознаменован новыми достижениями других стран, причем эти достижения могут сильно повлиять на нефтегазовую промышленность России.

«Впервые в истории производство альтернативных топлив в США стало главным источником моторных топлив. По данным оперативной статистики, в 2018 г. в США будет произведено 300 млн тонн альтернативных топлив, или 6 млн б/с, — это огромная величина. ОПЕК+ манипулирует нефтяным рынком, увеличивая или уменьшая квоты на добычу 1-2 млн баррелей, и это считается много», — сообщил эксперт.

Он пояснил, что в настоящее время добыча нефти дает 85% моторных топлив в мире, альтернативные процессы — 15%.

«В первую очередь это производство пропан-бутановой смеси, на второе место вышло производство моторного этилового спирта. Моторного спирта в США произведут 50 млн тонн. Для сравнения: всего в РФ бензина производят 40 млн тонн. В Соединенных Штатах уже около 40 млн автомашин адаптированы под альтернативное топливо; оно очень экологично. Третий источник роста выпуска альтернативных топлив — это каталитический синтез метана (производство газойля). Американцы адаптировали этот процесс, и он стал достаточно конкурентоспособен. Производство всех альтернативных топлив в США превосходит по объему добычу сланцевой нефти», — рассказал Танкаев.

Он заметил, что в России пока таких топлив производят только 30 млн тонн, в 10 раз меньше, чем в США.

«У нас никак не могут найти способ, чтобы моторный спирт отделить от питьевого», — напомнил эксперт.

«Газпром» вступил в постсоветскую транзитную эру

По мнению президента фонда «Основание» Алексея Анпилогова, важным итогом года стали заявления глав Роснедр и Минэнерго РФ, касающиеся минерально-сырьевой базы.

«Согласно их заявлению, впервые в своей истории РФ заложила в запасы немного меньше нефти, нежели добыла. То есть Россия официально вступила в эпоху падения запасов нефти.

И с моей точки зрения, это достаточно серьезное событие. Это важный маркер того, что существующая модель экстенсивного наращивания добычи нефти подходит к концу. Данный фактор должен стать поводом для изменения всей политики в нефтегазовой отрасли. Это тревожный звонок, который необходимо учитывать», — заявил эксперт.

Он указал, что газовым запасам России истощение пока не грозит. В газовой сфере событием года стала поставленная «Газпромом» окончательная точка во взаимоотношениях с Украиной и уход от транзитного наследия СССР.

«Этот шаг давно напрашивался, но был сделан после болезненного решения европейского арбитража не в пользу «Газпрома» по судебному разбирательству с «Нафтогазом». Вялотекущий конфликт с Украиной, который продолжался больше 10 лет, подходит к концу, и фактически «Газпром» вступает в новую транзитную эру, постукраинскую», — напомнил Анпилогов.

Екатерина Дейнего