Совет директоров «Газпрома» признал нецелесообразным добычу сланцевого газа даже в долгосрочной перспективе. Эксперты называют решение вполне логичным, ссылаясь на сложные горно-геологические и климатические условия сланцевых месторождений, отсутствие технологий, высокую себестоимость разработки и, конечно же, на внушительные запасы традиционного газа. Впрочем, отказ от сланца эксперты называют хоть и долгосрочным, но временным – Россия обязательно вернется к этой теме.
Рассмотрев перспективы развития отрасли сланцевого газа и СПГ в различных регионах мира, совет директоров посчитал нецелесообразной для холдинга добычу сланцевого газа даже в долгосрочной перспективе, говорится в сообщении «Газпрома». Холдинг отмечает, что, как и ранее, почти весь объем добычи сланцевого газа приходится на США. Долгосрочные прогнозы его добычи в России по-прежнему характеризуются высокой неопределенностью.
«Разработка сланца имеет смысл, если испытываешь недостаток собственных традиционных месторождений. Но ни России в целом, ни конкретно «Газпрому» это не грозит. На ближайшие 25-30 лет работы хватит, а о перспективах углеводородной отрасли еще более далекого будущего можно долго спорить: кто знает, какие вообще будут изобретены технологии и как может измениться структура спроса на ресурсы и цены»,
– комментирует Петр Пушкарев, шеф-аналитик ГК TeleTrade.
Кроме того, отмечает эксперт, сланцевая индустрия изначально развивалась как своего рода венчурные инвестиции, где рентабельность или низкая, или же возрастает при скачках цены, но все равно финансовая отдача намного ниже, чем от традиционных разработок. К «сланцевым» плюсам можно отнести лишь относительную мобильность: развернув добычу, также быстро можно ее прекратить.
«Почти половина компаний, вложившихся в сланцевый бизнес в США несколько лет назад, в итоге разорилась или с трудом вышла в ноль. И это в том числе с учетом большого плюсового эффекта от хедж-позиций, которые они же ставили на понижение нефтяных цен. Так вынуждены были спасаться почти все сланцевые компании, когда цены резко уходили под $40 за баррель», – говорит Пушкарев.
По его мнению, в целом по отдаче этот бизнес по-прежнему плохо предсказуем, не говоря уже о его огромной токсичности для окружающей среды. Плохо изучено влияние на сейсмическую активность как гидроразрыва пластов, так и последующей утилизации загрязненных сточных жидкостей под землю.
«Ради чего России портить прекрасную природу и связываться со сланцевыми технологиями, когда те же деньги принесут больше отдачи, если вложить их в разработку инновационных технологий, которые повысят эффективность традиционных способов добычи, или вовсе в несырьевые отрасли.
Естественно, что «Газпром» считает нелишним публично воскресить весь этот опыт в памяти заявлениями об отказе на ближайшую перспективу вкладываться в сланцевые разработки», – полагает эксперт.
Если интрига и существует, дополняет Пушкарев, то она в том, чтобы дать понять: сланцы можно разрабатывать только от безвыходности, когда своей нефти или газа мало или когда заняться больше нечем.
«Мы уверены в своем энергетическом будущем. А «Газпрому» по факту действительно выгоднее инвестировать в проекты, обеспечивающие бесперебойные поставки, от которых никому из потребителей в дальнейшем, находясь в здравом уме, не придет в голову отказаться. Перспективными могут быть и вложения в СПГ-производства, терминалы по отгрузке сжиженного газа и спецтанкеры. Поскольку и Европа, и Азия закладывается отчасти на диверсификацию поставок за счет сжиженного газа, можно пробовать и на этом поле конкурировать с американцами», – говорит Пушкарев.
Денис Лисицын, ведущий экономист компании «ФинИст», полагает, что отказ «Газпрома» от развития добычи сланцевого газа связан с отсутствием отечественных технологий. В связи с санкциями, США не поставляют оборудование в Россию, а других разработок в мире нет. Для производства собственного оборудования России нужны большие капиталовложения в научно-технические разработки.
«Газпром» вкладываться не желает. У компании и так большие затраты на прокладку различных «потоков». Например, инвестиции в прокладку «Турецкого потока», по данным «Интерфакса», составили более $10 млрд, и это не предел. Трубопровод «Северный поток – 2» компания строит практически за свой счет, а еще есть проект «Сила Сибири» и т. д.»,
– говорит Лисицын.
По его мнению, Россия по-прежнему занимает лидирующее место в мире по месторождениям природного газа, который можно добывать традиционными, менее затратными и экономически выгодными способами. К тому же акционерами «Газпрома» на 25% являются инвестиционные фонды США, которые не заинтересованы в больших затратах на научные исследования и разработки, тем более на территории России.
Алексей Сергеев, директор департамента оценки и консультационных услуг российского офиса швейцарской оценочной компании Swiss Appraisal, отмечает, что эксперты «Газпрома», вероятно, руководствовались следующими расчетами: себестоимость добычи сланцевой нефти в США составляет $55 за баррель, это добыча в степной или полупустынной зоне, а цена газа привязана к цене нефти. В России месторождения сланцевого газа расположены в зоне вечной мерзлоты – можно смело добавить $13 за баррель (исходя из того, что себестоимость добычи в ОАЭ и Саудовской Аравии составляет $2 за баррель, а в России – 15$ за баррель).
Таким образом, себестоимость добычи сланцевой нефти в России будет не менее $68 за баррель. Сюда необходимо добавить существенные затраты на геологоразведку и стоимость кредитов.
«Оценивая ситуацию со сланцевым газом в России, просчитав рентабельность производства с учетом географии и климата, резюмируя расчеты на добычу, разведку и транспортировку, можно смело закладывать, что только при мировой цене нефти не менее $100 за баррель добыча сланцевой нефти и газа будет рентабельна. Я убежден в верности заявлений «Газпрома», – говорит Сергеев.
Леонид Хазанов, промышленный эксперт, дополняет, что ресурсы сланцевого газа в России сконцентрированы главным образом в баженовской свите верхней юры, локализованной в пределах огромного Западно-Сибирского нефтегазоносного бассейна и представленной кремнистыми аргиллитами с высокими содержаниями планктонной органики. Их залегание фактически повторяет его разрез: в центре Западно-Сибирского нефтегазоносного бассейна баженовская свита находится на глубине свыше 5 км, выходя по его краям на земную поверхность.
Однако запасы углеводородов Западно-Сибирского нефтегазоносного бассейна относятся в основном к категории трудноизвлекаемых, требующих дорогостоящих методов добычи. Сланцевый газ не исключение.
«Себестоимость добычи сланцевого газа в России явно будет в 3-5 раз выше, нежели в случае «обычного» природного газа, срок службы скважин – в 3 раза меньше, их дебиты – низкие и быстропадающие. Пока не будут выявлены легкодоступные месторождения и не созданы недорогие методы их разработки, не несущие опасности окружающей природной среде, он не будет играть значимой роли в структуре энергетического баланса России», – полагает Хазанов.
Впрочем, по его мнению, ничто не мешает «Газпрому» вести научные исследования в области добычи, транспортировки и переработки сланцевого газа. В любом случае рано или поздно месторождения сланцевого газа будут вовлекаться в эксплуатацию и точно также будет с газогидратами, а их добывать еще сложнее.
«У «Газпрома» отличная сырьевая база, и запасов газа в России хватит еще на очень длительный период. Традиционные месторождения вполне еще пригодны. Стоит также учесть, что основной объем добычи сланцевого газа отведен США, в связи с этим «Газпром» не смог до конца разобраться с долгосрочными перспективами добычи сланцевого газа.
Плюс снижение мировых цен на нефть добавляет еще больше неопределенности этой ситуации. Вышеуказанные причины заставили компанию приостановить «сланцевый» проект. Но в будущем данные месторождения не останутся нетронутыми и, так или иначе, придется производить работы по его добыче»,
– убежден Гайдар Гасанов, эксперт «Международного финансового центра».
Мария Ромашкина