В декабре 2017 и феврале 2018 г. Стокгольмский арбитражный суд принял решения по результатам 4-летнего разбирательства между «Газпромом» и «Нафтогазом Украины».
Как известно, претензии со стороны «Газпрома» по контракту купли-продажи газа были сделаны по следующим пунктам: оплата $56 млрд в рамках соглашения «бери или плати» за недопоставленные законтрактованные объемы, сохранение минимальных контрактных обязательств на уровне 52 млрд куб.м, оплата поставок по цене, основанной на привязке к цене нефтепродуктов за II квартал 2014 г., оплата «Нафтогазом Украины» поставок природного газа в ДНР и ЛНР. Встречный иск украинской компании заключался в претензиях к выполнению транзитного контракта, а именно к необходимости оплаты транзита газа через территорию Украины на уровне 110 млрд куб.м в год, и требовании по увеличению тарифов на транспортировку газа посредством применения европейского и украинского законодательства, принятого уже после подписания контракта.
Ключевыми решениями разбирательства в пользу «Нафтогаза Украины» стали: отмена привязки цены поставляемого газа к нефтепродуктам и ее привязка к биржевой цене газа в Германии, что привело к снижению цены 1000 куб.м для украинской компании на $133; снижение годовых объемов поставок с 52 до 5 млрд куб.м с сохранением условий поставок «бери или плати» на уровне 4 млрд куб.м; отмена оплаты поставок «Газпрома» в ДНР и ЛНР; необходимость выплаты «Газпромом» «Нафтогазу» $4,63 млрд за нарушение условий транзитного контракта и сохранение российского транзита на оставшиеся 2 года действия контракта на уровне показателей 2017 г.
Интересы «Газпрома» были учтены в рамках судебных решений следующим образом: «Нафтогаз» был обязан уплатить $2 млрд неоплаченных поставок газа, формула для расчета тарифов для транзита газа была сохранена, объем поставок газа на период завершения контракта был утвержден на уровне 5 млрд куб.м в год.
В результате взаимозачета «Нафтогаз» вышел номинальным победителем, поскольку Стокгольмский арбитраж присудил $2,56 млрд, а также обеспечил сохранение транзита и поставок газа в нужных украинской экономике объемах до конца действия контракта.
Реакцией «Газпрома» на оба судебных решения стало их оспаривание в Апелляционном суде округа Свеа (тем не менее «Газпром» заложил в отчетность 2017 г. выплачиваемую сумму в качестве задолженности) и начало процедуры расторжения обоих контрактов с возвратом аванса, который «Нафтогаз» перевел в качестве предоплаты за поставки II квартала 2018 г. В свою очередь «Нафтогаз» начал процедуры ареста имущества «Газпрома» в Нидерландах, Швейцарии и Великобритании, пользуясь принятыми в этих странах нормами, с целью принудить «Газпром» к скорейшему выполнению решений арбитража.
Причины решений суда нужно рассматривать по каждому пункту в отдельности.
Требование «Газпрома» об оплате поставок в ДНР и ЛНР было адресовано не по адресу, поскольку Украина де факто не контролирует эти территории, а поставки в республики «Газпром» осуществляет уже на основании договоренностей с местными газовыми компаниями, к которым «Нафтогаз» сейчас не имеет никакого отношения. В части объемов поставок Украине удалось доказать невозможность импорта 52 млрд куб.м по причине масштабного кризиса украинской экономики и падения потребления энергоносителей в целом. С 2013 г., то есть еще с момента существования Украины в старых границах, объем потребления газа на Украине уже находился ниже законтрактованного показателя, тогда как в 2017 г. оно составило всего 32 млрд куб.м. Параллельно в условиях кризисных явлений снижалось и потребление других энергоносителей.
Вопрос пересмотра ценовой формулы с высокой долей вероятности решался Стокгольмским арбитражем на основании созданных ранее прецедентов как в рамках судебных разбирательств «Газпрома» с его зарубежными партнерами, так и по результатам переговоров с между ними.
Результатом был переход на привязку цены к газовым торговым площадкам. С момента подачи иска «Газпромом» к «Нафтогазу» и до принятия решения Стокгольмским арбитражем практика введения биржевых цен в контракты была продолжена. По оценкам «Газпром экспорта», свыше 20% европейских контрактов по состоянию на конец 2017 г. выполнялись на основе ценовой привязки к газовым торговым площадкам. В этой связи отстаивание привязки цены к нефтепродуктам в судебном разбирательстве в контракте «Газпром» – «Нафтогаз» на фоне отказа от привязок в других контрактах действительно выглядит слабо обоснованным.
Основным элементом, сформировавшим отрицательное для «Газпрома» сальдо судебных процессов, стало решение по транзитному вопросу.
Если верна версия транзитного контракта, появившегося в газете «Украинская правда» еще в январе 2009 г. (кстати, подлинность документа никогда не оспаривалась ни «Газпромом», ни «Нафтогазом Украины»), то в пункте 3.1. статьи 3 контракта четко прописано, что объем транзита должен составить не менее 110 млрд куб.м в год. По факту на всем протяжении действия контракта объем транзита газа через территорию Украины ни разу не достигал этой цифры. В данном случае нельзя не отметить роль в снижении транзита запуска в 2011 г. масштабной альтернативы украинской газотранспортной системе – двухниточного газопровода «Северный поток». В то же время наличие в контракте статьи 3.2. о необходимости согласования объемов транспортировки газа каждый год и о транспортировке через территорию Украины тех объемов газа, по которым есть контрактные обязательства перед европейскими партнерами «Газпрома», позволило «Газпрому» по решению суда снизить заявленные объемы транзита в Стокгольмском арбитраже на ближайшие 2 года на уровне 2017 г.
Таким образом, шведский суд юридически узаконил перенос объемов части газа с украинского направления на «Северный поток», но оценил невыполнение «Газпромом» контракта по транзиту в $4,6 млрд.
В условиях переноса части объемов транспортируемого газа на «Северный поток» ссылка «Газпрома» на снижение объемов спроса на газ в Европе как причину снижения транзита через Украину не сработала.
Решение арбитража гарантировало Украине минимальные объемы транзита на уровне 93,5 млрд куб.м в год на оставшееся время, хотя в условиях отсутствия альтернативных «Турецкого потока» и «Северного потока – 2» у «Газпрома» в принципе не будет возможностей для снижения транзита газа через территорию Украины. Сокращение транзитных объемов возможно лишь в результате падения спроса на природный газ в европейских странах-потребителях, однако текущий тренд европейского рынка является обратным.
На фоне признания «Газпромом» задолженности по итогам Стокгольмского арбитража и при наличии процесса апелляции основную угрозу представляет стремление «Нафтогаза» арестовать активы российской компании в Европе. Причина в том, что, признав решение Стокгольмского арбитража, «Газпром» не выплачивает заявленную сумму, ссылаясь на процесс оспаривания этого решения. «Нафтогаз» не проявляет желания ожидать завершения процесса апелляции и проводит курс на то, чтобы воспользоваться плодами своей победы, настаивая на принудительном исполнении решений суда. В этой связи первоочередными объектами для ареста выступают акции компаний Группы «Газпром», осуществляющих операционную деятельность в рамках газотранспортных проектов «Северный поток», «Северный поток – 2», «Турецкий поток», «Голубой поток». Эти компании работают сейчас непосредственно на снижение доходов Украины от транзита природного газа. По итогам 2017 г. на «Голубой поток» и «Северный поток» приходилось 67 млрд куб.м, два других проекта находятся на различных стадиях реализации.
Учитывая нидерландскую и швейцарскую юрисдикции данных компаний, украинской стороне уже удалось добиться положительного решения на арест акций. В качестве вишенки на торте украинская компания начала работу в британской юрисдикции по аресту имущества компании «Газпром маркетинг и трейдинг», занимающейся реализацией газа и электроэнергии на рынках конечного потребителя в Европе.
На эти действия «Газпром» ответил обращением в Апелляционный суд округа Свеа, который в июне 2018 г. запретил проведение какого-либо ареста имущества, и удалением списка зарубежных компаний со своего сайта. Последнее решение относится больше к разряду непродуманных, поскольку на протяжении всего руководства Алексея Миллера «Газпром», соответствуя стандартам корпоративной отчетности, показывал свои зарубежные компании и доли в них, о чем украинская сторона была прекрасно осведомлена. В сентябре 2018 г. суд округа Свеа пересмотрел свое июньское решение и разрешил «Нафтогазу» продолжить процесс взыскания.
Косвенным образом это может говорить о том, что апелляция «Газпрома» удовлетворена судом не будет.
Тем не менее российская компания продолжает упорствовать в нежелании выполнять решения Стокгольмского арбитража, несмотря на ежедневно начисляемые пени, и продолжает работать в штатном режиме юридических процедур опротестовывания судебных решений по арестам имущества. При этом, однако, нарастает риск того, что акции одной или нескольких компаний могут быть не только арестованы по исполнительному листу, но и вообще проданы на аукционе. Остается надеяться, что, как только эта, пока гипотетическая, угроза перейдет в практическое русло, «Газпром» оперативно выплатит причитающуюся по решению Стокгольмского арбитража сумму плюс накопившиеся пени, которые уже превысили $100 млн. Погасить задолженность можно было бы и раньше, а уже потом разбираться с апелляцией, но в данном случае важно сохранить красивое лицо при плохой игре. Правда, сохранение лица тоже стоит денег и имиджевого риска.
Суета вокруг судебных дел не должна оттеснять ключевой вопрос, стоящий на повестке дня между Россией, ЕС и Украиной: как, в каких объемах и по каким тарифным ставкам будет осуществляться транзит российского газа по территории Украины после завершения контракта между «Газпромом» и «Нафтогазом», подписанного в 2009 г.?
Для ответа на вопрос нужно посмотреть, с чем фактически подходят стороны к моменту, когда переговоры станут неизбежными.
«Газпрому» не удастся к концу 2019 г. создать такую газотранспортную инфраструктуру, которая могла бы на 100% позволить ему уйти от украинского транзита, и он будет вынужден идти на переговоры на фоне растущего спроса на газ в Европе. «Нафтогаз» (доля транзита в доходах компании составляет 32,5%), как и вся Украина, нуждается в деньгах и поэтому будет стремиться максимально дорого продать газотранспортные услуги. ЕС необходимо обеспечить нормальное газоснабжение стран Центральной и Юго-Восточной Европы, которые будут сохранять зависимость от поставок российского газа и его украинского транзита, несмотря на планируемое завершение «Турецкого потока».
Задача вполне решаемая, однако детали такого соглашения будут обсуждаться достаточно долго в силу накопившегося недоверия.
Станислав Рогинский, доцент Высшей школы экономики
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции – прим. "НиК".