65 лет назад, в августе 1953-го, ЦРУ и британская МИ-6 организовали переворот в Иране, свергнув демократически избранного в 1951 году премьер-министра Мохаммеда Моссадыка, национализировавшего после прихода к власти нефтяную промышленность страны (ранее в ней доминировала Англо-персидская нефтяная компания, ставшая впоследствии BP). В результате в Иран вернулся шах Мохаммед Реза Пехлеви, находившийся у власти вплоть до Исламской революции 1979 года.
Сейчас президент США Дональд Трамп, исходя из интересов ближневосточных союзников и стремясь укрепить свою власть на фоне возможного импичмента, находится в жестком противостоянии с одним из самых прозападных за последние десятилетия режимов Ирана, возглавляемым с 2013 года президентом Хасаном Роухани.
Эскалация напряженности на Ближнем Востоке – привычный сценарий для республиканцев при возникновении внутриполитических проблем.
Непрочность положения президента США Дональда Трампа вынудила главу американской администрации заговорить об импичменте – он заявил о крахе мировой экономики в случае реализации негативного сценария в отношении его президентства.
«Все станут бедными», – предрек Дональд Трамп в интервью телеканалу Fox News, а его адвокат Рудольф Джулиани пообещал восстание в Штатах, если Демократическая партия инициирует импичмент и добьется его.
Пока результатом действий Трампа может стать обеднение ряда стран – экспортеров нефти: США распродают запасы из стратегического резерва. Возможные объемы поставок на мировой рынок в октябре – ноябре 2018 года, по данным Reuters, составят 11 млн баррелей, но, по информации Bloomberg, они могут вырасти до 30 млн баррелей, что станет одной из крупнейших распродаж такого рода. До этого 30 млн баррелей Штаты распродавали в 1991 году, во время «Бури в пустыне» – первой войны Штатов с Ираком из-за вторжения войск Саддама Хусейна в Кувейт в 1990-м; нефтяные поставки из региона тогда были прерваны.
Напомним, что стратегический запас был создан в 1973 году, когда страны ОПЕК отказались поставлять сырье на Запад, протестуя против поддержки Штатами Израиля в ходе «войны Судного дня» в октябре того же года.
В наши дни выброс американской нефти на рынок может вызвать обвал котировок. В Соединенных Штатах пройдут выборы в Конгресс, и Трамп хочет повлиять на цены на заправках в США и настроения избирателей. Кроме того, для президента одной из задач является максимальная ликвидация политического наследия демократа Барака Обамы, заключившего ядерное соглашение с Ираном в числе других государств, включая Россию.
У конфликта есть военная подоплека: иранцы поддерживают режим Асада в Сирии и Йемен в противостоянии с Саудовской Аравией.
Администрация США, согласно американским СМИ, не хочет допускать военного присутствия Ирана в Сирии и поддержки иранцами региональных антиизраильских сил. Но американцы заинтересованы и в иранской поддержке стабильности в соседних Ираке и Афганистане, тогда как Иран – в западных инвестициях и поставках современного оборудования. Поэтому даже на пике обострения отношений сохраняется широкое поле для переговоров.
Тем временем в начале ноября 2018 года вступит в силу решение Трампа по повторному введению санкций в отношении Ирана. Американцы предполагают, что могут добиться ими сокращения экспорта иранской нефти на 1 млн баррелей в сутки (б/с). По итогам июля 2018 года Иран экспортировал 2,32 млн баррелей нефтяного эквивалента в сутки. Штаты не могут навязать эмбарго иранской нефти Китаю. Однако КНР пообещала не наращивать поставки из Ирана, стараясь сохранить диверсифицированный и сбалансированный по объемам и поставщикам нефтяной импорт. Сейчас Саудовская Аравия и Иран сражаются за рынки АТР: активно конкурируют и демпингуют, развязав в Азии настоящую «ценовую войну».
В качестве одной из ответных мер, на которую могут пойти иранские власти, называется возможное перекрытие Ормузского пролива. Иран летом провел в районе пролива учения ВМС. Они проходят ежегодно, но на этот раз привлекли особое внимание экспертов и СМИ на фоне повторного введения санкций США.
Между тем по проливу из Ирана, Саудовской Аравии, ОАЭ, Кувейта и Ирака экспортируется примерно 18,5 млн баррелей нефти, конденсата и нефтепродуктов в сутки.
85% поставок приходится на импорт в АТР: Китай, Индию, Японию и Южную Корею. Катар поставляет по тому же маршруту свой СПГ. Контролирует пролив базирующийся в Бахрейне Пятый флот США.
У Саудовской Аравии и ОАЭ есть альтернативные трубопроводные маршруты, позволяющие частично решить проблему возможной блокировки поставок. Так, Восточно-западный нефтепровод, или Petroline, может обеспечить поставки 5-8 млн б/с нефти до Баб-эль-Мандебского пролива. Saudi Aramco планирует в 2018 году вновь запустить нефтяной терминал Muajjiz в Красном море, что позволит нарастить экспортные возможности страны до 15 млн б/с (11,5 млн б/с в настоящее время). Терминал использовался для экспорта иракской нефти, поставлявшейся по нефтепроводу из Ирака в Саудовскую Аравию (Iraqi Pipeline in Saudi Arabia – IPSA). Но он не эксплуатировался в 1990 году, когда Саддам Хуссейн начал агрессию против Кувейта. IPSA был построен в 1980-х годах, когда в ходе ирано-иракской войны обе стороны охотились за танкерами в Персидском заливе.
ОАЭ недавно построила нефтепровод Abu Dhabi Crude Oil Pipeline мощностью 1,5 млн б/с, что позволяет перенаправить значительную часть экспорта на нефтяной терминал в Фуджейре на побережье Индийского океана.
Главной пострадавшей стороной в случае продолжительного конфликта может стать Катар, крупнейший мировой производитель и экспортер СПГ в мире.
Возможное прекращение поставок катарского СПГ на руку США, выводящим в настоящее время свой СПГ на мировой рынок. Что касается нефти, главным пострадавшим от блокировки пролива окажется сам Иран, выполняющий по нему большую часть поставок.
Пока о возможном перекрытии маршрута заявлял верховный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи: «Если экспорт иранской нефти будет блокирован, никакая другая страна в регионе тоже не будет ее экспортировать». Президент Хасан Роухани говорил об ответственности, которая лежит на его стране как гаранте стабильности, и предупреждал Вашингтон о том, что возможный конфликт будет «матерью всех войн»: «Не дергайте льва за хвост, будете об этом жалеть до скончания века». Иранский президент настаивал: «Америка должна понять, что Иран будет беспощадным противником в войне и самым благородным партнером в созидательных деяниях».
В конце июля Саудовская Аравия временно приостанавливала поставки по другому направлению – через Баб-эль-Мандебский пролив: как сообщали власти страны, два экспортных танкера были атакованы в Красном море у берегов Йемена хуситами, поддерживаемыми иранцами. В начале августа израильский премьер Беньямин Нетаньяху выступил с заявлением, что если Иран заблокирует пролив, то страна столкнется с международной коалицией, в которую войдут и израильские вооруженные силы.
С августа 2014 года в Йемене продолжается конфликт между правительственными силами и хуситами, захватившими столицу страны. В марте 2015 года Саудовская Аравия начала против хуситов операцию «Буря решимости». Официальные йеменские власти обвинили Иран в поддержке мятежников и создании угрозы судоходству в Баб-эль-Мандебском проливе. Под контролем хуситов находятся основные порты на западном побережье Йемена: Ходейда, Эс-Салиф и Рас-Ису.
Блокировка Баб-эль-Мандебского пролива приведет к остановке движения по Суэцкому каналу, основному экспортному коридору мировых поставок нефти. Трубопровод SUMED, проложенный параллельно Суэцкому каналу и связывающий Средиземное и Красное море, может принять лишь 2,34 млн б/с.
По данным Управления энергетической информации США, через Баб-эль-Мандебский пролив идет до 4,8 млн б/с нефти и нефтепродуктов (по информации Reuters – 500-700 тыс. б/с в сутки). Угроза мореплаванию может отразиться на поставках и других грузов, идущих по Суэцкому каналу, альтернативой которому является плавание в обход Африки, что значительно увеличивает расстояние и затраты на поставки нефти.
Мария Кутузова