«Татнефть» обошла ЛУКОЙЛ и «Газпром нефть» в сотрудничестве с Ираном

В октябре 2016 года татарстанское ПАО «Татнефть» стало единственным из российских нефтедобывающих компаний, которому удалось подписать документ о сотрудничестве с этой страной. В январе 2017 года исполняющий обязанности генерального консула Ирана в Казани Алибеман Эгбали Зарч заявил журналистам, что у «Татнефти» есть хорошие перспективы для работы в его стране.

В интервью татарстанскому новостному агентству «Татар-Информ» Зарч сказал, сотрудничество может достигнуть макроэкономического уровня, не пояснив, впрочем, что под этим имеется в виду.

«Компания «Татнефть» была в числе нескольких иностранных нефтяных компаний, которым удалось подписать с Ираном важные нефтяные договоры, и в этом отношении взаимодействие между «Татнефтью» и нефтяной промышленностью Ирана постепенно повысится до уровня макроэкономического сотрудничества. Учитывая нефтяные запасы Ирана и возможности «Татнефти», такого рода сотрудничество обуславливает хорошие перспективы для взаимодействия», – сказал дипломат.

В пресс-службе «Татнефти» напомнили, что 8 октября 2016 года гендиректор компании Наиль Маганов и управляющий директор Национальной Иранской Нефтяной Компании (NIOC) Али Кардор подписали меморандум о взаимопонимании. Татарстанская нефтяная компания изучит возможность разработки месторождения Дехлоран в провинции Илам. По результатам этих мероприятий стороны определят перспективы и потенциальные условия работы «Татнефти» на этом месторождении.

«В ходе встречи руководство NIOC и компании «Татнефть» обсудило участие международных нефтяных компаний в разработке иранских нефтяных и газовых месторождений, отметив особую роль, которую могут сыграть российские компании. Наиль Маганов ознакомил коллег из NIOC с научно-техническим потенциалом «Татнефти», уникальным опытом в сфере разработки месторождений с применением передовых методов нефтеотдачи, в том числе с использованием оборудования собственного производства, а также с ходом реализации в Татарстане крупных проектов в нефтепереработке (комплекс «ТАНЕКО») и нефтехимии. Стороны отметили перспективы применения знаний и ноу-хау «Татнефти» на рынке Ирана», – сообщалось тогда в пресс-релизе компании.

Замдиректора аналитического департамента «Альпари» Наталья Мильчакова рассказала, что Иран 15-20 лет назад был ориентирован на сотрудничество с американскими и европейскими нефтяными компаниями. До введения Западом эмбарго на поставку иранской нефти эта страна не была закрытой. Российские компании еще в конце 90-х годов пытались заключить контракты с Ираном о разработке месторождений нефти, но Иран достаточно неохотно шел на это. Причин было довольно много. Во-первых, не в полной мере проработанное законодательство Ирана об иностранных инвестициях и репатриации полученной прибыли, во-вторых, лоббизм со стороны заинтересованных иранских чиновников приоритетного сотрудничества с Западом, в-третьих, отсутствие у России необходимых Ирану технологий добычи нефти, которые он мог бы получить у Запада.

Однако после обострения отношений с США и иными странами Запада, в результате чего на Иран были наложены санкции, страна переориентировалась на сотрудничество с Россией как с крупнейшим производителем нефти в мире. Кроме того, в ходе сирийского конфликта Россия стала играть ведущую роль в геополитике Ближнего Востока в целом. Иран этого не может не учитывать, отмечает Мильчакова. Кроме того, Россию и Иран теперь «роднят» санкции Запада, введенные против обеих стран. Правда, в отношении России эмбарго введено не было, хотя некоторые нефтяные компании пострадали от санкций из-за отсутствия доступа к новейшим нефтегазовым технологиям.

Из российских компаний в Иран пытались зайти, кроме «Татнефти», ЛУКОЙЛ и «Газпром нефть».

«Сейчас для Ирана предпочтительнее сотрудничество с «Татнефтью», потому что она, в отличие от «Газпром нефти», не подпала под санкции Запада. ЛУКОЙЛ тоже не подпал, однако руководство ЛУКОЙЛа неоднократно заявляло, что работа в Иране на предложенных Ираном условиях для него недостаточно выгодна. «Татнефть» в условиях сохраняющихся санкций – самая предпочтительная компания для зарубежного сотрудничества, причем не только с Ираном. В Иране это понимают. Этой стране слишком тяжело обошлось нефтяное эмбарго против нее, поэтому сейчас власти Ирана осторожничают, чтобы не подпасть под новые санкции из-за сотрудничества с теми российскими компаниями, которые находятся в санкционных списках», – говорит Мильчакова.

По ее словам, для «Татнефти» работа в Иране является намного более безопасной, чем, например, в Ливии, где разворачивается открытый военный конфликт. Есть другие риски, в том числе внутриполитические и геополитические, плюс права глобальных инвесторов недостаточно защищены.

«Тем не менее, проекты важны для «Татнефти», так как позволяют ей заявить о себе как об игроке нефтяного рынка на глобальном уровне», – отметила эксперт.

С точки зрения экономики сотрудничество с Ираном, по мнению Мильчаковой, заключается в достаточно легкой нефти высокого качества, которую впоследствии можно будет экспортировать. Одной из главных проблем добычи нефти в Татарстане было ее качество – в основном месторождения Татарстана содержат тяжелую сернистую нефть.

«Из других российских компаний полноценную работу в Иране пока не начал никто, хотя еще лет 15 назад у Ирана уже были подписаны меморандумы о намерениях сотрудничать с «Газпром нефтью» и ЛУКОЙЛом», – сказала Мильчакова.

Ведущий эксперт УК «Финам Менеджмент» Дмитрий Баранов, отметил, что сотрудничество с Ираном принесет «Татнефти» «значительные средства» и «огромный опыт». Последний может быть использован для дальнейшего развития компании.

«Выбор Ирана объясняется тем, что компания является признанным мировым игроком, обладает необходимыми ресурсами и может помочь стране восстановить и развить нефтедобычу и нефтепереработку после длительного периода санкций. Стороны могут начать сотрудничество в рамках одного проекта, а затем расширить его как внутри Ирана, так и в России, а также могут начать совместную реализацию проектов в третьих странах», – сказал Баранов.

По его словам, положительную роль в достижении договоренностей могла сыграть принадлежность республики Татарстан и Ирана к одной религии.

«Компания ведет работу в целом ряде стран, где ислам является основной религией. Экономические факторы имеют ничуть не меньшее значение для достижения договоренностей», – отметил Баранов.