Павел Завальный: Мы достигнем нового исторического максимума экспорта газа

Большинство экспертов связывают будущее мировой энергетики с природным газом. Россия, занимая первое место в мире по разведанным запасам газа, является крупнейшим экспортером и потребителем этого энергоносителя. Но продвижение голубого топлива на внешнем и внутреннем рынках идет далеко не просто. Для стимулирования темпов газификации регионов России на муниципальном уровне правительство РФ одобрило и приняло решение внести в Госдуму отдельный законопроект.

«НиК»: В 2017 году Россия вновь была признана страной с самыми большими запасами газа. Но по добыче голубого топлива в 2016 году наша страна была только второй (650 млрд м3) после США (769 млрд м3). Какие шаги должны быть предприняты для увеличения добычи газа?

– Доказанные мировые запасы газа оцениваются примерно в 200 трлн м3, из них у России – около 50 трлн. Мы действительно занимаем первое место в мире по доказанным запасам. На втором месте Иран – порядка 33 трлн. Но специфика добычи при наличии газа такова: сколько потребляется, столько и производится. Российские газовые запасы позволяют полностью обеспечить спрос как внутри России, так и экспорт. Добычные возможности «Газпрома» сегодня на 100 млрд м3 превышают его фактическую добычу. А она определяется текущим спросом на внутреннем и внешнем рынках. В последние два года на фоне снижения цен и собственной добычи идет увеличение спроса на газ в Европе.

В 2016 году зафиксирован исторический максимум поставок российского газа в Европу – порядка 170 млрд м3. В этом году мы превысим этот показатель: думаю, будет порядка 190 млрд м3.

«НиК»: Как Вы видите ситуацию с доступом к экспортной трубе «Газпрома» независимых добытчиков?

– Позиция государства сегодня такова: газ, который добывается независимыми производителями газа, такими компаниями, как НОВАТЭК и «Роснефть», должен продаваться на территории Российской Федерации. Острой необходимости поставки на экспорт у этих компаний нет, практически весь этот газ законтрактован внутри России. Об этом можно судить по тому, какие объемы независимые производители газа продают на Санкт-Петербургской товарно-сырьевой бирже, при этом некоторые из них докупают необходимые объемы у «Газпрома».

Поговорить о доступе к экспортной трубе «Газпрома» в перспективе можно. Да, независимые производители хотели бы торговать не только на внутреннем рынке, но и на внешнем, чтобы получать дополнительную маржу, дополнительную прибыль и сверхприбыль, когда цены на газ высокие. Сегодня цены невысокие, они повышают доходность на 20-30%, но рентабельность для «Газпрома» все равно выше, чем при поставках внутри страны.

При этом независимые производители имеют преференции от государства: льготную ставку НДПИ и более (почти в два раза) короткое плечо доставки газа потребителю. Соответственно, они имеют более высокую рентабельность, сравнимую с газпромовской, и не имея экспорта.

Анализ последних лет показывает, что ниже чем на 20% рентабельность продаж у независимых производителей не опускалась. «Газпром» же продает газ по регулируемым ценам, является, по сути, гарантирующим поставщиком в рамках закона «О газоснабжении», он имеет транспортное плечо в два раза длиннее, чем у независимых производителей. Соответственно, и себестоимость доставки газа потребителю для него намного выше. Плюс регулируемые цены для всех категорий потребителей, включая население.

Независимые законтрактовали 80% платежеспособных потребителей с большими объемами потребления. «Газпрому» осталось только население, малые объемы, ЖКХ. С точки зрения платежной дисциплины это не самые платежеспособные потребители.

«Газпром», поставляя газ на экспорт, по сути, получает премию за то, что занимается газификацией и субсидирует российскую экономику.

Если говорить о допуске независимых производителей к экспортной трубе, то в любом случае должен быть сохранен единый экспортный канал. В противном случае российский газ в трубе будет конкурировать с российским же газом уже у потребителей в Европе, усиливая и без того жесткую конкуренцию с другими поставщиками и видами топлива. Конечно, они бы хотели еще понизить цену на наш газ, но страна бы от этого проиграла.

Напомню, возможности «Газпрома» минимум на 100 млрд м3 превышают фактическую добычу. И с государственной точки зрения неразумно вкладывать деньги в разработку новых месторождений, когда не монетизирован газ уже имеющихся. Не лучше ли их потратить на решение других проблем?

«НиК»: В 2017 году зафиксирован рост внутреннего потребления газа. Насколько внутренний рынок газа осложняет перекрестное субсидирование, возможен ли отказ от него?

– Перекрестное субсидирование было, есть и будет. В России более 90% запасов природного газа находятся на севере Западной Сибири. Газ доставляется до крупных центров потребления, будь то Средний Урал или Европейская часть России, по системе магистральных газопроводов высокого давления.

Напомню, что в себестоимости нефти основные затраты приходятся на добычу, на транспортировку – только 10-15%. С газом все наоборот.

Основная часть себестоимости газа – это затраты на доставку до потребителя, на добычу тратится только 10-15%, а по мере транспортировки себестоимость растет.

Если по этой схеме устанавливать цены, то минимальная стоимость будет на Ямале, в Тюменской области, а максимальная – на Кавказе.

Но, как говорил Виктор Степанович Черномырдин, газ – это больше, чем газ! Он сегодня определяет возможности экономического развития, решает социальные проблемы. Например, на селе газ меняет качество жизни. Задача государства – предоставить всем регионам условия для равномерного развития. А если мы будем устанавливать цены чисто из экономической целесообразности транспортировки, то она по мере транспортировки будет отличаться в два-три раза.

Конечно, и сейчас есть зонирование, и чем дальше по схеме транспортировки, тем он стоит дороже. Но это увеличение стоимости неадекватно увеличению себестоимости доставки. То есть все равно есть и будет перекрестное субсидирование поставки. Но «перекрестка» должна иметь предел. Она не должна убивать рыночные отношения, межтопливную конкуренцию, потому что, как только пропадает экономическая обоснованность ценообразования, теряется здравый смысл.

«НиК»: В России газифицированы далеко не все населенные пункты, но «Газпром» берется за газификацию стран СНГ. Насколько это выгодно?

– Говоря о странах СНГ, речь идет только о Киргизии. «Газпром» монопольно допущен на ее рынок в части добычи, транспортировки, поставок газа населению и промышленным потребителям. «Киргизгаз» был продан «Газпрому» за $1, но концерн взял на себя обязательство инвестировать в развитие газотранспортной системы страны. «Газпром» в перспективе будет добывать газ и, соответственно, создает сеть доставки товара до потребителя. Это бизнес-проект, который рассчитан на десятилетия.

«НиК»: Каковы перспективы развития технологий СПГ на внутреннем рынке?

– В перспективе будут развиваться программы так называемого среднетоннажного и малотоннажного СПГ для обеспечения перевода на сжиженный природный газ большегрузного и железнодорожного транспорта, а также газификации отдаленных поселений. Здесь должна работать экономика. Ранее считалось, что конкуренция между прокладкой газопровода и СПГ начинается от 4000 км: поставку газа на меньшее расстояние выгоднее осуществлять по газопроводу. По мере развития СПГ-технологий мы уже подбираемся к 3000 км.

То же самое происходит и в газораспределении. Просчитывается, когда выгоднее строить газопровод или когда целесообразнее сжижать, а потом автомобильным способом, железнодорожными цистернами или баржей доставлять к месту потребления. Тем не менее пока СПГ обходится потребителям значительно дороже.

Вопрос газификации регионов РФ – это вопрос стоимости газа для конечного потребителя.

Строительство газопровода обходится очень дорого. Объемы потребления газа небольшие, а затраты – огромные. Получается, что строительство газопровода идет, по сути, за счет других потребителей, поскольку потребители оплачивают только потребляемые объемы, а в идеале за счет этих средств должны строиться газопроводы. Но себестоимость доставки газа до потребителей очень высокая, поэтому экономическая модель не работает.

Газификация, которую проводит «Газпром», – это решение не экономической, а больше социальной проблемы: газ дает новое качество жизни. В данном случае СПГ конкурирует даже не с газопроводами, а с другими видами топлива – сжиженным углеводородным газом, углем.

Цена на газ, поставляемый по газопроводам, регулируется, она в 3-3,5 раза ниже пропан-бутана. Но когда село находится в 50-100 и более километрах от системы газоснабжения, строительство газопровода экономически не оправдано. При рыночной цене газа «Газпром» очень быстро газифицировал бы всю Россию. Потребитель, который не имеет газа, готов платить больше, лишь бы газ появился. А он не может появиться, потому что цена не может быть выше, она ограничена государством.

«НиК»: Частичный уход от перекрестного субсидирования означает более активную газификацию?

– Невозможно, строя рыночную экономику, постоянно субсидировать одних за счет других. Рост перекрестного субсидирования, по сути, остановил реформу электроэнергетики: она развивается, как раньше развивалось РАО «ЕЭС». Скоро схема ДПМ (договоры на поставку мощности – прим. «НиК») закончится. Инвесторы, которые по этой схеме построили новые объекты генерации, не знают, смогут ли они выжить на так называемом рынке. Пять-шесть лет назад перекрестное субсидирование составляло 230 млрд руб. Его пытались ограничить, были целые программы, дорожные карты по решению вопроса. Сегодня фактически перекрестного субсидирования у нас 380 млрд руб. и его объем только увеличивается.

Что касается газификации, еще раз повторю: отказ от государственного регулирования цен на газ в пользу межтопливной конкуренции резко увеличил бы темпы газификации в стране, так как заработала бы экономика, появилась бы экономическая целесообразность строительства сетей и расширения газопотребления.

«НиК»: Как развивается проект «Турецкий поток» и «Северный поток-2»?

– «Турецкий поток» уже в стадии реализации, и нет никаких сомнений, что он будет построен в намеченные сроки. Это касается и первой, и в значительной степени второй части проекта. Думаю, у «Турецкого потока» есть перспективы и для дальнейшего развития. Есть потребность в этой ГТС, есть спрос на газ в этой части Европы и негласная поддержка европейского сообщества.

Реализация «Северного потока-2» пока сталкивается с геополитическим сопротивлением для поддержки транзитных позиций ряд стран, таких как Польша или Украина. Об этом постоянно говорят еврокомиссары, отвечающие за эти вопросы. При этом в ЕС хорошо понимают, что проект повышает безопасность и надежность европейской энергосистемы.

Самое главное, «Северный поток-2» позволяет держать в Европе более низкую цену на сырье. И в нем очень заинтересованы страны Центральной и Северной Европы – Германия и Великобритания.

В то же время есть давление США, которые не хотят видеть много дешевого российского газа на рынке ЕС. Они, наоборот, надеются поднять цены на голубое топливо в Европе, чтобы туда можно было выгодно поставлять свой СПГ.

Есть определенные политические силы и в самом ЕС, которые боятся усиления зависимости от российского газа.

Но если произойдет сбой в реализации «Северного потока-2», это скажется на надежности и безопасности поставок российского газа для европейских потребителей. Самое главное, это скажется на ценах. Запрет на строительство неминуемо приведет к увеличению стоимости энергии для потребителей и будет сдерживать развитие европейской экономики.

«НиК»: «Газпром» будет продлевать договор с Украиной по транзиту газа?

– Наш президент неоднократно заявлял, что мы не планируем прекращать транзит после 2019 года. Транзит должен сохраниться, вопрос в том, какие будут объемы, а это зависит от того, какие будут условия, какова стоимость. Заявления представителей украинского «Нафтогаза» об увеличении стоимости транзита в 1,5-2 раза делают перспективы украинского маршрута газа туманными. «Газпром» такую цену платить не сможет и не планирует. Мы будем вынуждены ограничивать свой транзит через Украину. Каждый преследует экономическую выгоду.

Должны быть различные варианты для транспортировки сырья в ЕС, у Украины уже нет монопольного положения. Из-за строительства «Турецкого потока», «Северного потока-2» возникают обходные маршруты. Соответственно, «Нафтогаз» станет более договороспособным.

И таких проблем уже не будет, поверьте.

«НиК»: Если будет прекращен судебный процесс по взаимным претензиям «Газпрома» и «Нафтогаза Украины», возможно ли восстановление сотрудничества России и Украины в газовой сфере?

– Наверняка. Взаимные претензии и судебные тяжбы мешают сотрудничеству «Газпрома» с «Нафтогазом». И все, и с российской, и с украинской стороны, я уверен, ждут, когда это закончится и начнется нормальное сотрудничество.

«НиК»: Вы считаете, что «Газпром» и «Нафтогаз» ждет плодотворное сотрудничество?

– Рано или поздно компаниям надо будет договориться и нормально сотрудничать. Украина еще долгое время будет нуждаться в российском газе. Сейчас она получает наше сырье реэкспортом из Польши, Словении или Венгрии. Украинским потребителям приходится переплачивать европейским трейдерам. Но политически это выглядит так, что вроде как Украина получает газ не из России. Однако она получает газ именно из РФ, там нет ни одной молекулы «чужого» газа.

«НиК»: Украина получает газ по реэкспорту на европейские кредиты?

– Да, получает кредиты у европейских кредитных институтов. Возвращает или нет, не знаю, но получает точно – под закупки, под сезонную закачку газа ПХГ и т.д.

«НиК»: Нам не придется чинить украинскую ГТС?

– Нам не придется точно. Киеву давно было сделано предложение по созданию консорциума по управлению этой ГТС. Согласно проекту, одна треть должна была принадлежать Европе, треть – России, треть – Украине. Предполагалось вместе провести модернизацию, обеспечив транспортировку газа по этой системе для европейских и украинских потребителей.

Украина от данного предложения отказалась. Сейчас она готова пустить в свою систему кого угодно, хоть черта с рогами, только не Россию.

Однако американцы и европейцы не горят желанием заниматься украинской ГТС, потому что они не видят перспективы.

Кроме российского газа, другого не будет, и, соответственно, все эти трубы при отсутствии загрузок превращаются в металлолом. Никто не хочет вкладывать деньги в то, что не будет востребовано. Так что без России им не обойтись.

«НиК»: Порошенко предлагает сдавать российский газ на восточной границе Украины.

– Это нереально и является полным прожектерством.

Россия основные объемы газа поставляет по долгосрочным контрактам. У «Газпрома» порядка 40 потребителей, с кем заключены контракты, и в каждом из них определены точки доставки газа. Это конкретные потребители и хабы в Восточной и Западной Европе, куда мы должны доставить сырье. Кому мы его можем продавать на границе с Украиной?! Ни один потребитель к нам с таким вопросом не обращался, потому что они еще больше нашего опасаются за надежность транзита через эту страну. Никто не хочет связываться с Украиной в доставке российского газа.

И вообще это не соответствует правилам ЕС – продавать на границе. Газ покупает не Германия или Италия, а конкретные компании, конкретные потребители на едином европейском рынке газа. Мы доставляем им СПГ или трубный газ в нужном объеме, в нужное место и нужное время. В точку сдачи нами может доставляться даже не российский газ. Допустим, можно купить газ в Алжире и поставить туда, а свой газ поставить вместо Алжира куда-то еще. Поэтому слова о продаже газа на границе с Украиной, по-моему, либо полное непонимание модели рынка газа, либо чистая политика.

«НиК»: В ходе Московской энергетической недели в начале октября прошла министерская встреча Форума стран – экспортеров газа. Генеральным секретарем был выбран заместитель министра энергетики РФ Юрий Сентюрин. Какие проблемы газового рынка может решить данная организация?

– Эта организация не является инструментом решения проблем газового рынка. Она существует для взаимодействия и координации участников рынка как между производителями газа, так и на стыке интересов производителей и потребителей. Основные запасы газа сосредоточены только в двух странах – в России и Иране. Именно они владеют 43% мировых запасов газа. Основные потребители – это Западная Европа, развитые страны, не обладающие такими запасами. Производители хотят честной конкуренции и объективной, экономически обоснованной цены, чтобы риски между производителями и потребителями справедливо раскладывались более или менее пропорционально. Задача ФЭСГ состоит в выработке общих позиций всех производителей, работе с потребителями, создании условий для развития рынка газа – и глобального, и регионального. Вот для чего нужен форум.

«НиК»: Какие проблемы мирового рынка газа могут возникнуть в ближайшее время?

– Перспективы газа на мировом энергорынке очень хорошие, его доля в мировом энергобалансе, в отличие от нефти и угля, будет только расти.

По разным прогнозам, доля газа на мировом энергорынке к 2040 году достигнет 25-26%.

Но усиливается и конкуренция, особенно в направлении СПГ. На сегодняшний день в разной степени реализации находится очень много проектов по сжижению газа, при этом спрос на этот энергоресурс растет не так быстро. Но моя оценка, что в данном случае как раз предложение сформирует спрос и все произведенные объемы СПГ будут востребованы. И Китай это уже подтверждает. В целом я не вижу острых проблем на мировом газовом рынке, кроме политических.

«НиК»: Сланцевые технологии насытили американский рынок газом. Большие запасы сланцевого газа есть в Китае. В случае активной разработки Пекином данного ресурса может ли это отразиться на российских поставках газа в КНР?

– С точки зрения эффективности разработки месторождений сланцевого газа таких условий, как в Америке, нет нигде. Там сланцевый газ может быть побочным продуктом добычи сланцевой нефти, когда все затраты отбиваются на добыче черного золота. Газ является сопутствующим продуктом, поэтому на него низкие цены. Изучали вопрос добычи сланцевого газа в Польше, Прибалтике, Украине – нигде нет такой себестоимости.

В Китае месторождения тоже более сложные. Кроме того, там есть еще одна проблема: в регионе добычи мало воды. Основная технология, применяемая для извлечения такого газа, – гидроразрыв пласта (ГРП – прим. «НиК»). На ГРП одной скважины надо 8-10 тыс. тонн воды. Никто не отменял и экологические риски данного метода добычи. В США, насколько я знаю, до сих пор экологические проблемы не решены. Технология ГРП очень «грязная». В воду, используемую для гидроразрыва, добавляется порядка 25 ингредиентов, представляющих собой опасность для всего живого. И потом встает вопрос утилизации этой жидкости, все это закачивается в землю. Об этом пока помалкивают, но проблема еще прозвучит. Не зря же гидроразрыв запрещен в Европе. Но пока запрещают только добычу, а завтра будет запрет и на газ, добытый по этим технологиям. Поэтому я не вижу большой перспективы добычи сланцевого газа в Китае.

С точки зрения развития мировой цивилизации применение данного метода для добычи газа недальновидно. В России есть газ, мы готовы им делиться. Наша страна допускает стратегических партнеров к добыче, транспортировке, совместной реализации проектов. Например, в «Ямал СПГ» России принадлежит только контрольный пакет, а 49% у иностранных участников, которые вкладывают деньги, а потом будут получать сжиженный газ и прибыль. То же самое касается разработки традиционных месторождений, создания транспортных коридоров. В «Северном потоке» у России 51%, такая же ситуация и с «Турецким потоком». При этом цены на российский газ будут намного ниже, чем на сланцевый. Сократится и экологическая нагрузка.

На мой взгляд, ни нефть, ни газ, ни уголь неперспективны для развития человечества. Будущее за термоядерной энергетикой, ВИЭ и водородными технологиями.

Этот век еще в какой-то степени будет веком газа, а следующий – точно не углеводородов и угля, будут использоваться другие виды энергоресурсов. По прогнозам, к 2050 году у человечества появится первый опытный промышленный термоядерный реактор. И по мере освоения термоядерных технологий и ВИЭ, включая водородную энергетику, необходимость в добыче, использовании угля, нефти и газа отпадет.

«НиК»: Могут ли в ближайшее время появиться новые технологии добычи газа, например газовые гидраты, которые способны повлиять на мировой рынок голубого топлива?

– Самые большие запасы газа в мире сосредоточены именно в газовых гидратах. Но их месторождения сосредоточены, как правило, на шельфе. Себестоимость их разработки значительно превышает себестоимость добычи на традиционных месторождениях. Сейчас многие страны, такие как Япония, Южная Корея, стараются осваивать технологии добычи газовых гидратов, поскольку почти не имеют традиционных месторождений. Они вынуждены этим заниматься, так как им приходится импортировать сырье, а газ у них самый дорогой в мире. Поэтому они готовы испытывать самые сложные и затратные технологии.

Россию газовые гидраты интересуют только с научной точки зрения. Запасы традиционного природного газа у нас такие, что позволяют обеспечить страну и экспортные поставки в любых объемах до той эпохи, когда наступит эра термоядерных реакторов и возобновляемых источников энергии.

Павел Николаевич Завальный. Биографическая справка.

Родился 11 августа 1961 года.

В 1984 году закончил Калужский филиал МВТУ по специальности «турбиностроение». С 1996 по 2012 год возглавлял ООО «Газпром трансгаз Югорск».

Депутат Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации шестого созыва от «Единой России» (региональная группа от Ханты-Мансийского АО-Югра), председатель комитета ГД по энергетике.

На выборах в Государственную думу Федерального Собрания РФ VII созыва (2016 год) баллотировался от партии «Единая Россия» по 222 Ханты-Мансийскому одномандатному избирательному округу (Ханты-Мансийский автономный округ) и был избран депутатом Госдумы.

Интервью подготовила Екатерина Дейнего

Биографическая справка - данные "Википедии". Фото - пресс-служба фракции "ЕР" в ГД РФ.