Газовая Цусима современной России

К концу первого квартала 2019 г. стало очевидно наличие трехуровневой системы противодействия проекту «Северный поток — 2», причем как в США, так и непосредственно в Европе.

В рамках сдерживания проекта на первом уровне, который можно назвать европейским, принимались неблагоприятные для «Газпрома» законодательные инициативы по распространению правил Третьего энергетического пакета на газопровод. В рамках второго, датского уровня — задержка выдачи лицензии на проведение строительных работ. Задержка, опирающаяся на регламент работы датских разрешительных органов, позволила выиграть время для подготовки основных действий по сдерживанию проекта. И, наконец, третий, на данный момент трудно проходимый со стороны России уровень, — это санкции США в отношении компаний, предоставляющих услуги трубоукладочного флота «Газпрому».

Известие, что США ввели санкции в отношении подрядчиков «Газпрома», предоставляющих услуги по укладке труб, не должно было быть неожиданным ни для самой российской компании, ни для Allseas. То, что санкции готовятся, стало известно еще в первой декаде января нынешнего года, летом уже появились первые официальные документы на этот счет на открытых информационных порталах законодательной власти США.

Отчетливо были понятны и цели, которые преследовали США: продвижение на европейский рынок в будущем своего СПГ и принуждение России к заключению контракта на транзит газа через территорию Украины.

И если американский СПГ — это в основном вопрос среднесрочного будущего, то транзит российского газа через Украину — вопрос почти решенный.

При этом нужно отметить, что время для удара США по проекту было выбрано самое оптимальное, когда оставалось всего три недели работы и, следовательно, основной объем капитальных вложений, в том числе с участием кредитных средств иностранных партнеров «Газпрома», уже осуществлен. После ввода санкций и ухода судов компании Allseas из Балтийского моря многомиллиардный газопровод лежит на дне Балтики, и каковы перспективы его достройки и в какие сроки — пока не ясно.

С точки зрения региональной политики американские санкции усилили переговорную позицию Украины и теперь Украина в случае заключения контракта на транзит газа получит деньги не только благодаря ЕС, но и благодаря США.

В этой связи следует задать вопрос, а что на практике было сделано, чтобы избежать такого развития событий? Ведь времени было достаточно для того, чтобы организовать эффективное противодействие потенциальной угрозе сразу несколькими способами. Очевидно, что можно и нужно было сыграть на опережение и завершить проект. И даже в современных условиях не все возможности представляются упущенными.

Однако кроме бравурных заявлений, что газопровод в любом случае будет построен, и напоминаний о том, что проект осуществляется в интересах Европы, практических действий по защите интересов России не последовало.

Впрочем, и теперь звучат бодрые заявления по поводу того, что на помощь проекту в скором времени (месяца через 2-3) придет трубоукладочное судно «Академик Черский». Которое, правда, находится на другом конце России, в порту Находка и на данный момент не готово к выходу в море.

И здесь вновь возникает ряд неприятных вопросов.

Если Россия обладает своим флотом, который способен решать такие задачи и против которого не могут быть применены санкции, зачем нужно было брать риск контрактования компании, пусть опытной в деле строительства морских газопроводов, но чрезвычайно уязвимой перед санкциями в условиях когда США показали, что готовы сметать всех, включая европейских партнеров, на пути great again? Ответ «так дешевле» в современных условиях тотального давления на Россию во всех областях — от экономики до спорта — выглядит по крайней мере наивно.

А способен ли «Академик Черский» завершить строительство газопровода или, как и в случае с трубоукладочным судном «Фортуна», в последний момент окажется, что отсутствует какое-нибудь крайне необходимое оборудование или это оборудование не соответствует датским стандартам? Такое вполне может случиться и корабль просто может быть не допущен по этой причине на датский шельф. Если угроза применения санкций в отношении Allseas воспринималась всерьез, то почему «Академик Черский» находится в порту Находка, а не в полной готовности к возобновлению строительства в Калининграде или, в крайнем случае, в Мурманске, откуда до Балтийского моря гораздо ближе, чем от тихоокеанского побережья России? И опять мы имеем дело с отсутствием дальновидности в управлении проектом.

Из-за ограниченности в части анализа происходящих в мире экономических и политических изменений и недальновидности принятых управленческих решений остается только пожинать плоды в виде подсчета убытков от задержки ввода газопровода в эксплуатацию. А потом, возможно, и из-за невозможности достроить газопровод до отмены санкций.

Надежда на Германию как на эффективного защитника не оправдалась, поскольку представители США в объяснении причин ввода санкций сослались и на Европейский парламент, и на ОБСЕ, и на мнение 15 стран ЕС. По данному вопросу Германия оказалась в политической изоляции.

Американский удар по немецкому самолюбию и по нескрываемым амбициям Германии быть экономическим и политическим лидером Европейского союза выглядит достаточно болезненным.

Можно взять на себя смелость и попробовать спрогнозировать дальнейший ход развития событий, отложив в сторону уверения бодрых голосов о том, что ничего страшного не произошло и «Академик Черский», оснащенный всем необходимым оборудованием, уложит необходимое количество труб и во второй половине 2020 г. и в конце концов газопровод «Северный поток — 2» будет введен в промышленную эксплуатацию. Хорошо, если на этот раз позитивный прогноз оправдается. А если нет?

Если нет, то прогноз выглядит малоутешительным. Подождав какое-то время (вероятнее всего, около полугода) и убедившись в том, что реализация проекта маловероятна, европейские компании-кредиторы (именно кредиторы, а не акционеры, как в случае «Северного потока-1») потребуют вернуть назад те 4,5 млрд евро, которые они предоставили «Газпрому» для строительства газопровода.

Высока вероятность, что «Газпром» не станет спорить, ведь среди кредиторов — его ключевые партнеры в Европе, и предпочтет «худой мир» добрым судебным процессам.

Второй момент заключается в том, что лежащие на дне Балтийского моря трубы не оставят равнодушными экологов. Скорее всего, через некоторое время (год-полтора) проектная компания столкнется с какой-либо поднятой европейскими «зелеными» экологической проблемой, причиной которой будет назван пустой газопровод на дне моря. Проектная компания может быть втянута либо в судебные процессы с экологическими организациями, либо вообще может столкнуться с требованием одной из стран, в чьей исключительной экономической зоне находится газопровод, демонтировать лежащую на дне груду ненужного железа. Почему-то думается, что на острие этих требований будут датские экологи, которые станут добиваться от своего правительства и парламента ликвидации уложенного неработающего газопровода или выплат по суду штрафов за негативный эффект в отношении окружающей среды. И тогда масштабный проект «Северный поток — 2» по праву может претендовать на звание «газовой Цусимы».

Станислав Рогинский, доцент НИУ ВШЭ