EPC-проекты без рисков

Несмотря на активное изучение и использование науки project management, процедур project control, бесконечному выстраиванию оргчатов и применению иных инструментов, реализовывать EPC-проекты, как это делают иностранные коллеги, в России пока не получается. Причины такого положения дел рассмотрели участники семинара «EPC-проекты без рисков. Перезагрузка», состоявшегося в Москве 13 октября.

Как отметила Елена Стюарт, управляющий партнер юридической компании Stuart’s Legal, по идее схема EPC обеспечивает генеральным подрядчикам весь объем работ «под ключ» и дает возможность осуществлять контроль проекта в ходе его реализации. Но больше всего EPC-проекты предпочитают заказчики.

«Turn key liability» генерального подрядчика (ответственность «под ключ») позволяет заказчику получить введенный в эксплуатацию объект, не прикладывая особых усилий по взаимодействию с множеством субподрядчиков, а также поиску ответа на вопрос, кто же все-таки будет отвечать за недостижение гарантийных показателей объекта.

Среди крупнейших EPC-проектов последних лет в нефтегазовой отрасли России можно выделить строительство терминала по хранению СПГ в порту Высоцк по заказу «Криогаз-Высоцк», строительство объектов «Ямал-СПГ» (проект НОВАТЭКа), «Сахалин-2».

С одной стороны, все красиво и по-западному: проектное финансирование от иностранных экспортных агентств, FEED (предварительное проектирование) иностранных лицензиаров в основе проектной документации, команда «планеров» из 15 человек, которая рисует критический путь. С другой – есть руководитель проекта, уверенный на 100%, что реализация завершится в срок. И уже он согласовывает с заказчиком вознаграждение за досрочный ввод объекта и так по-русски небрежно машет рукой на реплику юристов о чрезмерном количестве неустоек в договоре.

«Понятно, что руководитель проекта – бизнес-единица, его цель – максимально быстро подписать договор и приступить к работе. Но даже с учетом самого позитивного сценария реализации проекта есть вещи, которые проектной команде делать нельзя. К сожалению, в России эти «нельзя» как те грабли…» – говорит Елена Стюарт.

Эксперты выделяют ряд серьезных ошибок, которые чаще всего допускаются при подписании EPC-контрактов в России.

Первое. Безответственное отношение к согласованию перечня встречных обязательств заказчика и сроку их исполнения. Заказчик должен генеральному подрядчику не только деньги: в большинстве случаев он предоставляет исходные данные (геодезия, геология и пр.), передает строительную площадку, строит подъездные дороги, причальную стенку и т.д. Все встречные обязательства заказчика, от которых прямо или косвенно зависит срок исполнения генеральным подрядчиком своих обязательств, должны быть зафиксированы в календарном графике с максимальной детализацией их объема. В противном случае доказать взаимную обусловленность будет очень сложно.

Второе. Откладывание «на потом» согласования сроков для исполнения обязательств той или иной стороной. Даже если на текущий момент сложно определить срок, необходимо поставить пресекательную дату. Формулировки о том, что стороны обязаны согласовать тот или иной срок позже не работают.

Третье. Нельзя соглашаться на отчуждение исключительных прав в пользу заказчика на результаты интеллектуальной деятельности в составе проектной документации, если проектная документация разрабатывалась на основе технологии иностранных лицензиаров, которые, в свою очередь, никогда не отдадут исключительные права на свои технологии, «сидящие» в составе русифицированного проекта.

Четвертое. Не учитывается то, что российский проектный институт, осуществляющий русификацию проекта, сделанного иностранными проектировщиками, в 99 случаях из 100 не будет иметь права на переработку этой документации. Все замечания, выявленные институтом, будут переданы иностранному проектировщику для устранения. Следует также помнить и проверять, чтобы работа по доработке документации на основе этих замечаний входила в цену договора, иначе «прилетит» changeorder (уведомление об изменении цены договора).

Пятое. Российские и европейские нормы проектирования не всегда совпадают. Полис профессиональной ответственности иностранного проектировщика покрывает риск проектной ошибки по европейским нормам. Если иностранный проектировщик взял на себя смелость разработать проектную документацию по российским нормам, необходимо позаботиться о том, чтобы его энтузиазма хватило на внесение соответствующих изменений в условия страхования, где прямо будет указано, что деятельность страхуется, в том числе с учетом выполнения проектных работ по российским нормам.

Ошибки при составлении договора и различные упущения не единственная проблема EPC-контрактов в России. Как отмечают эксперты, действующее российское законодательство, регулирующее эту сферу, имеет существенные пробелы.

По мнению Павла Андреева, советника Stuart’s Legal, сама идея EPC-контракта весьма позитивна, она способствует созданию крупных промышленных объектов в сравнительно короткие сроки и достаточно эффективно. Но есть определенные трудности с точки зрения законодательства РФ, препятствующие возникновению каких-либо крупных и имеющих много проектов подрядчиков.

«Связано это с тем, что, например, у заказчика есть право отказаться от договора подряда с компенсацией выполненных работ. И подрядчик всегда находится в ситуации, когда в любой момент ему могут сказать «до свидания». Затраченные усилия, время и средства не учитываются. Конечно, все это можно попытаться оцифровать, но далеко не всегда возможно доказать. Как правило, это большой удар», - поясняет он.

«Поэтому конструкция EPC законодательно должна обеспечивать для подрядчика дополнительные гарантии при реализации крупных комплексных проектов»,

– убежден Андреев.

Андрей Сухов, директор по экономике компании «ОМЗ-Дэлим», считает, что в России достаточно большая потребность в EPC-подрядчиках, которые способны оказать такую комплексную услугу. Однако состояние законодательства в РФ не в полной мере поддерживает возможность реализации EPC-проектов, одним из главных преимуществ которых является сжатие графиков, т.е. условия, когда известны определенные элементы проектирования и уже можно начинать строительство.

«В России, пока на руках нет полного пакета документов Главгосэкспертизы, получить разрешение на строительство невозможно. Таким образом, когда подрядчик не может экономить на сроках, а значит оптимизировать процессы, уничтожается основное преимущество EPC-контракта. И это самый яркий пример, но таких несоответствий с российским законодательством множество»,

– говорит Сухов.

Участники семинара – представители «Норникеля», «Уралхима», «ГазСерфа», «Ивановского полиэфирного комплекса», Strabag и др. – сошлись во мнении, что сильных EPC-подрядчиков в РФ мало, квалифицированных заказчиков, готовых к конструктивному диалогу, еще меньше, а законодательство требует доработки.

«Согласование условий договора с генеральным подрядчиком с позиции силы со стороны заказчика, конечно, имеет право на существование, но «убивает» даже сильных EPC-подрядчиков. Позволит ли такой подход заказчику достичь основной цели – вопрос риторический», – заключила Стюарт.

Вывод также заключается в том, что недостаток критического мышления сторон при согласовании сроков выполнения работ, согласовании размера ответственности, способов обеспечения обязательств, поспешного выбора субподрядчиков, недостаточной вовлеченности юристов в технический аспект проекта, а также решении других немаловажных вопросов сквозь призму фантома советской стройки часто приводит к колоссальным убыткам в проекте как для одной, так и для другой стороны.

На заглавном фото Елена Стюарт, управляющий партнер юридической компании Stuart’s Legal