Когда дело – труба

Развитие инфраструктуры – один из лейтмотивов новых майских указов президента. Правительству РФ в ближайшие 6 лет предстоит запустить ряд глобальных инфраструктурных проектов, в том числе в рамках развития топливно-энергетического комплекса (ТЭК). Но денег традиционно не хватает. Как отмечается в аналитическом исследовании INFRAONE Research «Проектное финансирование. Поствыборная инфраструктура России», маловероятно, что властям удастся найти достаточно средств, чтобы самостоятельно покрыть минимальную потребность в 2,3 трлн руб. Чтобы решить инфраструктурные проблемы, России приходится привлекать инвестиции из квазигосударственных, частных и внешних источников (государственно-частное партнерство, ГЧП). Однако в проекты ТЭК инвесторы заходить пока не торопятся.

Трубопроводный транспорт недооценен

Строительство магистральных нефте- и газопроводов осуществляют их владельцы – крупные госмонополии, которым пока не особо интересны концессионные соглашения (одна из форм ГЧП). Объема инвестиционных программ таких компаний и так хватает. Например, в 2018 г. объем инвестпрограммы «Газпрома» составляет почти 1,5 трлн руб., а «Транснефти» – 56,3 млрд руб.

Кроме того, участие в трубопроводных концессиях не очень удобно с точки зрения дальнейших имущественных прав.

Согласно законодательству, построенный концессионером трубопровод со временем должен перейти в собственность концедента, которым эти компании стать не могут в силу юридических ограничений.

Но проекты могут появиться на отводах и в распределительных сетях, не являющихся стратегически значимыми. Например, если частный инвестор и регион хотят строить предприятие по переработке нефти или газа, субъект может выступить концедентом, а трубопровод может быть построен за счет концессионера.

Эксперты INFRAONE Research полагают, что концессии в трубопроводном транспорте в ближайшие годы по-прежнему будут недооценены крупными инвесторами; не исключено, что ситуация изменится, когда денег сфере перестанет хватать. Проекты строительства объектов газоснабжения на отводах от магистральных трубопроводов если и появятся, то, по всей вероятности, не будут массовыми.

Впрочем, даже самые крупные программы газификации регионов не предполагают трат более 1-2 млрд руб. в год на эти цели. К примеру, в ближайшие 5-6 лет 6 млрд руб. планирует выделить из своего бюджета Ленинградская область, но чаще всего ежегодные инвестиции отдельного региона в эту сферу исчисляются сотнями миллионов. Таким образом, стоимость проекта даже на длительный срок (10-15 лет) вряд ли превысит 10 млрд руб.

Опытных инвесторов и финансовые институты пока интересует более крупный сегмент рынка, где только капитальные затраты в первые 3-4 года составляют не менее 4-6 млрд руб. Они вряд ли придут в сложный с точки зрения структурирования проекта сегмент газификации на горизонте 2-3 лет.

«В трубопроводном транспорте сложно ожидать большого количества ГЧП-проектов. В этом сегменте сейчас либо работает монополист (магистральные трубопроводы), либо инвесторы строят объекты для себя, например, вблизи нефтегазовых месторождений. Привлечение инвестиций здесь также возможно на принципах проектного финансирования с долгосрочным off-take-контрактом, ГЧП не является для этого обязательным условием»,

– комментирует Сергей Игнатущенко, заместитель директора Отдела инвестиций и рынков капитала компании KPMG.

Концессии в сетях уже есть

Общий объем долгосрочных инвестиционных программ «Россетей» и ФСК ЕЭС на 2016-2020 гг. составляет 1,2 трлн руб. Более 70% средств будут направлены в модернизацию и развитие основных фондов. В преимущественном положении при ремонтах и строительстве оказываются магистральные сети и наиболее важные распределительные; меньшие финансируются в порядке убывания значимости. В силу дефицита финансирования здесь больше шансов привлечь частного инвестора.

С 2012 г. реализуется соглашение между администрацией Владимира и Владимирской областной электросетевой компанией, которая занялась развитием и модернизацией электросетевого хозяйства города. На момент заключения концессии общий износ сетей составлял 66%; к 2020 г. концессионер должен снизить этот показатель до 45%. Инвестиции концессионера в сетевую инфраструктуру составляют более 4,75 млрд руб., срок соглашения – 25 лет.

По мнению экспертов INFRAONE Research, концессионные проекты будут и дальше появляться на локальных сетевых объектах, которые могли не попасть в инвестпрограмму монополии. Перспективен также рынок подключения крупных потребителей в промышленности и сельском хозяйстве.

По оценке аналитиков, «на столе» в сетевом хозяйстве находится 12-15 проектов, однако шансы на реализацию в 2018-2019 гг. высоки лишь у двух-трех.

Одновременно с этим, по оценкам Национального центра государственно-частного партнерства, в 2019 г. непокрытая потребность в инвестициях в развитие коммунально-энергетической инфраструктуры составит 300 млрд руб. при условии, что программные расходы на развитие отрасли на 2019 г. запланированы в объеме 41,1 млрд руб. Потенциал покрытия потребностей в отраслевых инвестициях через механизмы ГЧП эксперты оценивают на уровне 120 млрд руб.

Сергей Миславский, генеральный директор консалтинговой компании «Сервис ВМФ», дополняет, что в настоящее время большинство проектов энергетической отрасли, заявленных в рамках ГЧП с участием частных инвесторов, реализуется в коммунально-энергетической инфраструктуре на уровне муниципалитетов. Они имеют больше признаков поддержки инвесторов со стороны государства, чем соглашений ГЧП.

«В сетевой электроэнергетике стимулом для использования ГЧП вряд ли будут структурные изменения рынка или технологические усовершенствования. Скорее причиной востребованности станет дефицит инвестиционных ресурсов сетевых компаний. Для ряда капиталоемких проектов может стать актуальным привлечение внешнего финансирования через механизм ГЧП, т. е. в качестве вынужденной меры», – комментирует Моисей Фурщик, управляющий партнер ООО «Финансовый и организационный консалтинг» (ФОК).

Игнатущенко отмечает, что ГЧП в сетевом комплексе могут дать дополнительную уверенность инвесторам, став компромиссным решением между желанием сохранить определенный уровень госконтроля и получить выгоды от привлечения частного капитала, такие как эффективность, снижение издержек, улучшение показателей качества и надежности. Для этого нужна политическая воля и запуск пилотных проектов.

ВИЭ – перспективный сегмент

Масштабы российской альтернативной энергетики пока скромны: ее доля составляет 0,5% всего объема мощностей и 0,06% вырабатываемой в стране энергии. Причина в том, что в единой энергосистеме ей трудно конкурировать по тарифам с традиционными производителями, в частности с ТЭС. Существующие проекты работают на субсидиях либо на специальных договорах о предоставлении мощности (ДПМ) для возобновляемых источников энергии. Они реализуются в основном в корпоративном секторе.

Концессии в альтернативной энергетике уже есть, но в изолированных энергосистемах.

С 2013 г. на острове Кунашир (Сахалинская область) в рамках такого соглашения модернизируют Менделеевскую геотермальную электростанцию. После ее запуска необходимость в дизельных источниках энергии и завозе топлива должна заметно уменьшиться.

На Чукотке с 2016 г. компания «Строй Инвест – Энергия» строит ветроэлектростанцию, причем концедент обязался закупать у концессионера всю произведенную энергию.

Аналитики INFRAONE Research полагают, что проекты «зеленой энергетики», вероятно, будут появляться и дальше. Заметно интереснее они станут, если в России появятся «зеленые облигации» и другие инструменты «зеленого финансирования».

Алексей Мальнев, генеральный директор Группы компаний «Юрэнерго», дополняет, что существует государственная политика, направленная на стимулирование использования ВИЭ. Ежегодно проводятся аукционы по реализации проектов строительства объектов генерации с использованием ВИЭ с господдержкой со сроком на 3-5 лет.

«Экономическая привлекательность и энергетическая политика РФ – вот два катализатора внедрения генерации с использованием ВИЭ. И не стоит забывать, что соглашения о концессии – это про государственное и муниципальное имущество и услугу, которую гарантирует государство»,

– отмечает Мальнев.

Фурщик отмечает, что причина неиспользования ГЧП в проектах ВИЭ заключается в отсутствии отработанных прибыльных бизнес-моделей. Но эта проблема вполне может решиться на горизонте 3-4 лет.

«Сегмент ВИЭ будет постепенно приближаться к рыночному формату. Будет снижаться себестоимость генерации, расти конкуренция, увеличиваться прогнозируемость бизнес-моделей, возникать разумный уровень рентабельности и т. д. В такой ситуации тематика ГЧП может стать вполне востребованной», – говорит он.

Игнатущенко считает, что сегмент ВИЭ развивается активно, уже есть инвесторы, в том числе компании с иностранным капиталом и крупные российские игроки. Привлечению инвестиций способствуют стабильные и понятные рыночные механизмы, прежде всего это ДПМ ВИЭ, которые, по сути, гарантируют инвесторам возврат капитала и доходность инвестиций.

Применение ГЧП в ВИЭ возможно, но это скорее будут отдельные проекты, которые в силу специфических причин не могут быть профинансированы в рамках текущей модели ДПМ ВИЭ.

Тамара Сафонова, доцент кафедры международной коммерции факультета ВШКУ РАНХиГС, считает, что ВИЭ – самый перспективный сегмент для частного предпринимательства. Международный опыт демонстрирует преобразование структуры нефтегазовых компаний в энергетические холдинги с включением сектора альтернативной энергетики. Так, BP развивает направление альтернативной энергетики на базе своего подразделения BP Alternative Energy, а Total занимает 2-е место в секторе солнечной энергетики. Российский нефтяной сектор также развивает возобновляемую энергетику – например, ЛУКОЙЛ и «Роснефть».

«Развитие новых энергетических сегментов бизнеса позволит максимально эффективно использовать имеющиеся у компаний ресурсы в условиях нестабильного рынка, адаптироваться к рыночным тенденциям и ожиданиям потребителей благодаря разнообразному ассортименту энергоресурсов», – комментирует Сафонова.

В свою очередь Геннадий Степушкин, руководитель проектов практики «Стратегия и операционная эффективность» АО «НЭО Центр», отмечает, что доступность энергоресурсов и климатические условия оказывают затормаживающий эффект на развитие ВИЭ в России и на текущий момент «зеленых проектов» единицы. Однако высокий научно-технологический потенциал, заинтересованность государства в развитии данного сектора и применение стимулирующих механизмов позволят дать толчок рынку ВИЭ и привлечению частных инвесторов.

До «частной» энергетики еще далеко

Эксперты отмечают, что отсутствие долгосрочных прогнозов при реализации крупномасштабных проектов – одна из основных проблем, которая отталкивает инвесторов. Это особенно актуально для таких направлений, как ВИЭ, суперсети и трубопроводы. Благоприятную среду для крупных инвестиций можно создать при условии наличия четкой и последовательной политики в данной области.

«Для повышения инвестиционной привлекательности необходима понятная инвестиционная стратегия, учитывающая долгосрочное и доходное развитие ТЭК в целом, его модернизацию и обновление при минимальных затратах»,

– говорит Мария Понаморева, старший юрист юридической фирмы «Стрим».

Карен Тер-Оганов, директор ООО «АТЕК-Энерго», дополняет, что отсутствие в стране надежных технологических партнеров с необходимым опытом работы и отсутствие значительной локализации производства необходимого технологического оборудования также тормозят приток инвестиций. К тому же государство не обеспечивает загрузку будущих мощностей.

«В каждом сегменте, конечно, есть точечные проблемы нормативно-правового характера, которые нужно решать. Но основной вопрос в том, что при развитии ГЧП в энергетике необходимо учитывать сложившуюся рыночную практику, регулирование отрасли, целевую модель привлечения частных инвестиций», – говорит Игнатущенко.

Как отмечает Рае Квон Чунг, член Международного комитета по присуждению премии «Глобальная энергия», вопрос дискриминации иностранных инвесторов в России остается неурегулированным. Правовая защита концессий, разрешений и лицензий также имеет ключевое значение для стимулирования частных инвестиций.

«ГЧП в большей степени подходит для проектов именно в области ВИЭ. Но такие проекты во многих странах предоставлены частным компаниям. При получении соответствующих субсидий коммерческие организации будут заинтересованы в крупномасштабных проектах в этих областях и в России»,

– говорит Рае Квон Чунг.

Екатерина Григорьева, директор направления «Оценка и финансовый консалтинг» Группы компаний SRG, отмечает, что ГЧП для России – тема достаточно молодая. Формы и инструменты взаимодействия государства и бизнеса в настоящее время активно развиваются, становятся все более востребованными. По состоянию на начало 2018 г. приняты решения о реализации более 2600 проектов, из которых около 70% уже находятся на стадии реализации.

Однако, по ее словам, подготовка проектов с использованием механизмов ГЧП – это весьма трудоемкий и дорогостоящий процесс. Поэтому только совершенствование нормативно-правовой базы с учетом отраслевой специфики реализуемых проектов и эффективный диалог участников на всех этапах реализации проектов может повлиять на рост заинтересованности во вложение частных инвестиций.

По мнению Степушкина, инвесторы заинтересованы вкладывать капитал в те сферы экономики, где существует возможность генерировать денежный поток в краткосрочной перспективе.

«Проекты энергетической сферы менее приоритетны для инвесторов из-за масштаба, капиталоемкости, долгосрочного возврата инвестиций. Отсутствие широкого спектра инструментов привлечения денег, к примеру инфраструктурных облигаций, отрицательно сказывается на приходе в отрасль консервативных инвесторов. Энергетические проекты как долгосрочные инвестиции требуют долгосрочных гарантий денежного потока и различных способов защиты инвесторов со стороны государства. В энергетике таких механизмов недостаточно», – убежден эксперт.

Мария Ромашкина