Posted 21 января 2020,, 10:09

Published 21 января 2020,, 10:09

Modified 16 августа 2022,, 21:49

Updated 16 августа 2022,, 21:49

Почему конфликт на Ближнем Востоке не оказал серьёзного влияния на нефтяные цены?

21 января 2020, 10:09
Конфликт лишь усилил ожидания, что поставки могут быть прерваны в случае дальнейшей эскалации конфликта, к тому же рынок ждет избытка нефти

В начале года на Ближнем Востоке начался конфликт между США и Ираном: США ликвидировали высокопоставленного иранского военного, а Иран в ответ нанес удары по военным базам США в Ираке. Окажут ли эти события серьёзное влияние на нефтяные цены, увидим ли мы такой же рост, как во время Арабской весны?

Цены на нефть начали расти еще с декабря 2019 года. Тогда состоялась встреча ОПЕК+, на которой всеми странами-участницами соглашения было решено сократить добычу на 500 тыс. барр./сут. Саудовская Аравия взяла на себя дополнительное обязательство снизить добычу еще на 400 тыс. барр./сут. в случае, если все остальные страны будут соблюдать договоренность. Итого суммарно с учетом прошлых квот (1,2 млн барр./сут.) снижение добычи нефти при стопроцентном исполнении сделки ОПЕК+ может составить 2,1 млн барр./сут.

Еще одним фактором роста цен в декабре стало заявление о подписании первой части торгового договора между Китаем и США, запланированном на 15 января 2020 года. Страны не стали вводить новые торговые пошлины друг в отношении друга, что должно позитивно сказываться на мировой экономике и спросе на нефть.

На фоне перспективы сокращения добычи и потепления отношений между Китаем и США в течении декабря нефтяные котировки Brent подросли на 4,8 долл./барр. (или на 7%), но 31 декабря 2019 года начали снижаться.

Однако в начале 2020 года на Ближнем Востоке разгорелся очередной конфликт: 3 января 2020 года военные США убили иранского генерала-майора Касема Сулеймани. И уже к 6 января цены на нефть превысили отметку в 70 долл./барр., при этом последующие атаки на военные базы США в Ираке уже не оказали влияния на цены, которые, достигнув 70 долл./барр., снизились затем до 65 долл./барр. (уровень начала декабря 2019 года).

Казалось бы, конфликт на Ближнем Востоке должен оказывать сильное влияние на цены, однако, этого не случилось.

Во-первых, конфликт не оказал реального воздействия на поставки нефти — он лишь усилил ожидания того, что поставки могут быть прерваны в случае дальнейшей эскалации конфликта. Не стоит забывать о риске перекрытия Ираном Ормузского пролива, через который ежедневно проходит примерно 20% мирового экспорта нефти.

Стоит отметить, что Иран ранее уже не раз угрожал закрытием пролива, но самому Ирану перекрытие пролива тоже не выгодно. После того как США в 2018 году вновь наложили санкции на Иран, что нанесло сильный экономический ущерб стране, одним из немногих оставшихся потребителей иранской нефти является Китай.

Как иранская нефть попадает в Китай? Через Ормузский пролив.

Так что его перекрытие в первую очередь ударит по «перекрывающему», именно поэтому пока иранскую нефть хоть кто-то покупает, вряд ли страна пойдет дальше угроз.

Во-вторых, в воздухе витает ожидание избытка нефти на рынке. Сланцевая революция в США перекроила нефтяную карту мира. По данным Управления энергетической информации США, в октябре экспорт нефти из страны составил рекордные 3,38 млн барр./сут., что на 1,1 млн барр./сут. больше по сравнению с прошлым годом. Но не только США активно наращивают добычу. Так, по оценкам Центра энергетики Московской школы управления СКОЛКОВО объем добычи нефти и конденсата за пределами ОПЕК может вырасти на 2,7 млн барр./сут. в 2020 году. Основной прирост добычи ожидается в США, Норвегии, Бразилии, Канаде, Гайане, а также за счет возобновления добычи в нейтральной зоне между Саудовской Аравией и Кувейтом.

Бурный рост добычи в различных регионах мира породил общее ощущение, что поставкам нефти нет конца, а, значит, и цены на нефть не имеют значительных стимулов для роста.

Это прекрасно иллюстрируют и события 2019 года: ввод санкций в отношении Венесуэлы и Ирана и атака на мощности по подготовке нефти в Саудовской Аравии приводили к росту цен, но в пределах средней волатильности в 10% за последние 20 лет при среднегодовой цене в 65 долл./барр.

В 2019 году цены несколько раз приближались к максимальной отметке в 70 долл./барр., а потом опускались вниз. Это говорит о том, что рынок сегодня достаточно вяло реагирует и на ожидания снижения добычи нефти, как в случае с санкциями, и на внезапные ограничения предложения — в случае с атакой на КСА. Причем если говорить об атаке на КСА, то в течении одного дня цены беспрецедентно выросли на 20%, в номинальном выражении рост цен составил почти 12 долл./барр. и является самым значительным внутридневным ростом за последние 27 лет. Однако, цены быстро вернулись на прежние отметки и в итоге за период с 13 по 16 сентября (с учетом выходных) они выросли только на 12%. И это при условии что рынок реально лишился 12,5% от мировой торговли нефтью.

В случае с текущим конфликтом на Ближнем Востоке ситуация повторяется: цены нефти достигли максимума в 70 долл./барр. и начали снижаться. Рынок не увидел реальной угрозы сокращения добычи нефти в Иране, который и так находится под санкциями, а в перекрытие Ормузского пролива попросту не поверил. Уверенность участников рынка подкрепляет рост добычи нефти за пределами Ближнего Востока, более того, не стоит забывать про то, что на самом Ближнем Востоке благодаря сделке ОПЕК+ есть достаточный объем свободных добывающих мощностей в случае резкого сокращения предложения. Так что на мемы про «третью мировую» рынок больше не реагирует.

Екатерина Грушевенко, эксперт Центра энергетики Московской школы управления СКОЛКОВО