Будущее туманно, но бурить надо

Идеальный шторм на нефтяном рынке для производителей «черного золота» в первую очередь означает сокращение инвестиций в отрасль. Многие западные компании уже начали подавать сигнал SOS. Российский нефтегазовый сектор на этом фоне выглядит несколько увереннее. Тем не менее, нельзя не замечать очевидного: если период низких цен продлится год и более, отечественным экспортерам углеводородного сырья придется пересмотреть свои планы по развитию новых проектов, а также сокращать капзатраты на уже реализующиеся. Кроме того, непонятно, как государство начнет относиться к отрасли, которая в одночасье перестала приносить «золотые яйца», не захочет ли правительство в очередной раз пересмотреть налоговый режим или сократить льготы.

При стоимости мировых цен на нефть в районе $30 за баррель российским компаниям уже стало выгоднее отправлять больше нефти на внутреннюю переработку.

Впрочем, это не окажет положительного влияния ни на внутренние цены, ни на планы по модернизации отечественных НПЗ. Как уже неоднократно отмечалось, скорее всего, в условиях падения стоимости сырья нефтеперерабатывающие заводы заморозят все планы по росту глубины переработки, а также сократят ее объемы.

Не ясно, какое влияние будет оказывать кризис и на добычные проекты. Россия «подняла брошенную Саудовской Аравией перчатку», сообщив, что также собирается наращивать добычу, поэтому по идее компании должны увеличивать бурение. Что же касается налогов, то, как известно, если война с внешним врагом не удалась, то самое время бить своих. Ну, или хотя бы переложить убытки на кого-то: государству на компании, компаниям на государство. Однако для начала, впрочем, эти убытки нужно посчитать, ведь например льготы для Приобского и Ванкорского месторождений, которые удалось выбить у Минфина, действуют при цене нефти выше базовой, то есть $42,5. Однако закон прошел только первое чтение, и наверняка сейчас поступит предложение поправить его в сторону обнуления базовой цены.

В Минэнерго считают, что говорить об изменениях в инвестпрограммах нефтяных компаний, а также о пересмотре налоговой политики и системы льготирования отрасли пока рано. Большинство российских компаний также предпочло не распространяться о своих планах на будущее, а также рассуждать «о грядущем апокалипсисе».

Исключением стал только ЛУКОЙЛ, вице-президент которого Леонид Федун на днях в интервью РБК заявил, что государственные компании, которые лоббировали выход из сделки ОПЕК+ по сокращению добычи, не могли себе в страшном сне представить, что будут продавать нефть по $25. Он назвал нынешние цены катастрофическими и сделал предположение, что если Россия и Саудовская Аравия не договорятся о новых условиях сделки, то цена нефти не поднимется выше $35/баррель, а Россия с 2022–2023 гг. начнет сокращать добычу.

ЛУКОЙЛ также первым признал, что из-за кризиса ему придется сократить вложения на $1,5 млрд, главным образом — в новые проекты.

В целом аналитики отмечают, что существующие месторождения в РФ смогут работать и при более низких ценах на нефть, однако запуск новых проектов маловероятен. Уже сейчас компании испытывают проблемы с экспортом нефти в Европу, и по мере заполнения хранилищ к маю эти проблемы могут обостриться.

Тем не менее, у отраслевых экспертов, опрошенных «НиК», нет единого мнения о том, как пройдет корректировка инвестиционных планов российского нефтегазового сектора. Многие склоняются к тому, что какая-то ясность может наступить только к лету 2020 года.

Руководитель информационно-аналитического центра «Альпари» Александр Разуваев считает, что пока все ждут развития событий и не будут резать инвестпроекты: «Роснефть» и «Газпром нефть» вряд ли от чего-то откажутся, ЛУКОЙЛ, скорее всего, сократит», — заметил аналитик.

Аналитик Райффайзенбанка Андрей Полищук предположил, что в рублях инвестиционные программы компаний сильно меняться не будут: «У „Роснефти“ даже возможен их рост, поскольку компания собирается нарастить добычу на 300 тыс. баррелей и может увеличить бурение. В долларах, скорее всего, у всех компаний будет падение», — заявил эксперт.

Эксперт Центра энергетики Московской школы управления СКОЛКОВО Екатерина Грушевенко заметила, что при длительном периоде низких цен инвестиционные программы нефтегазовых компаний сократятся, так уже было в 2014–2015 гг.

Директор по разведке и добыче нефти и газа VYGONConsulting Сергей Клубков уверен, что возникшая турбулентность мировых цен на нефть однозначно приведет к пересмотру инвестиционных программ нефтегазодобывающих компаний:

«В целом пара „низкая цена Urals — высокий курс рубля“ может снизить риски увеличения доли нерентабельных операций бурения и ГТМ, но вопрос, насколько курс рубля компенсирует снижение цены, остается открытым.

Например, нетбэк при текущей цене Urals $30/барр. и курсе 74 рубля за доллар на 30% меньше нетбэка при цене Urals $60/барр. и курсе 60 рублей за доллар. Однозначно можно прогнозировать значительное сокращение программ бурения на ТРИЗ и, как следствие, снижение добычи ТРИЗ в 2020 г. на 5-7 млн т относительно 2019 г. (минус 7-10%). Также в отрасли все еще остается значительная зависимость от импортного ПО, что скажется на оптимизации бюджетов IT программ», — рассказал эксперт.

Ведущий аналитик Фонда национальной энергетической безопасности, эксперт Финансового университета при Правительстве РФ Игорь Юшков отметил, что уже принятые инвестиционные решения отменяться не будут, так как инвестиционный цикл в отрасли достаточно длинный: «Сейчас все будут ждать более спокойного состояния рынка. Утверждение чего-то нового возможно только к концу 2020 года, когда будет понятна перспектива восстановления экономики разных стран», — рассказал эксперт.

Директор по энергетическому направлению Института энергетики и финансов Алексей Громов напомнил, что в нашей стране нефтяной сектор наименее подвержен влиянию низких нефтяных цен: «Себестоимость добычи на уже разрабатываемых проектах относительно низкая. Операционные расходы $5-7 за баррель. При низких ценах нефтяники платят меньше налогов по существующему бюджетному правилу, поэтому они чувствуют себя вполне комфортно. Запланированные инвестиционные программы пока никто отменять не собирался, особенно в условиях разворачивающейся ценовой войны, когда Саудовская Аравия предлагает нефть с большими скидками, и Россия также должна бороться за долю на рынке. В связи с этим, мне кажется, что инвестиционные программы российских компаний в большей своей части будут реализованы», — заявил эксперт.

Касаясь реализации крупнейших нефтегазовых строек, эксперты также не высказали единого мнения относительно будущего этих проектов.

Юшков напомнил, что действующие нефтегазовые стройки, такие как газопроводы, уже почти закончены: «Завершение строительства „Северного оттока-2“ уже не зависит от цены на нефть, однако, и никакие новые проекты сейчас, скорее всего, запускаться не будут. „Арктик СПГ-2“ будет реализовываться, НОВАТЭК не станет ничего пересматривать. Балтийский СПГ и дальневосточный как были в подвешенном состоянии, так и останутся, но не из-за падения цены — у этих проектов и ранее были проблемы».

Аналитик по газу Центра энергетики Московской школы управления СКОЛКОВО Сергей Капитонов указал:

«Планы по крупным стройкам в газовой промышленности зависят не только от инвестиционной программы, которая при продолжительном периоде низких цен, несомненно, будет корректироваться, но и от графика поставок зарубежного оборудования.

На последний аспект коронавирус может оказать серьезное влияние. А изменение временных рамок одной компонентной составляющей проекта может привести к корректировке таймлайна всего проекта».

Клубков в отношении нефтегазовых строек заметил: «Если они касаются оборудования с длинным сроком изготовления, и работы по которым уже начаты, пересмотрены не будут. Например, продолжатся проекты „Арктик СПГ-2“, Амурский ГПЗ, Мессояха. Но в целом можно прогнозировать замедление темпов развития крупных проектов в связи со снижением рентабельности добычи УВС».

По мнению Полищука, возможен перенос запуска проектов, оптимизация, но в целом никто капвложения резко сокращать не планирует.

В отношении налогов и льгот для нефтегазового сектора эксперты были более единодушны и предположили, что, скорее всего, они пересматриваться не будут.

По словам Грушевенко, на данный момент нефтяные компании утверждают, что цена нефти для действующих месторождений приемлемая, и они готовы к дальнейшему снижению цен. Это косвенно говорит о том, что новые льготы не нужны. Однако для новых проектов они все же могут понадобиться.

Директор по консалтингу в сфере госрегулирования ТЭК VYGONConsulting Дарья Козлова указала, что особенностью российской налоговой системы в нефтедобыче является прогрессивная шкала налогообложения, зависящая от цены нефти и курса, а также высокая доля изъятия — 55-65% из выручки через валовые налоги НДПИ и пошлина: «В результате при высоких ценах 2018–2019 гг. 65-70 $/барр. объем льгот в абсолютном выражении достиг почти 1 трлн руб. при общих выплатах по НДПИ 7,5 трлн руб. При падении котировок доходы и льготы снизятся.

По нашим оценкам, даже с учетом увеличения доли льготируемой добычи при цене нефти 25 $/барр. и курсе 80 объем субсидий нефтедобычи составит 200-250 млрд руб.

Поэтому пересмотр стимулов из-за цен вряд ли будет. Но остается вопрос, насколько эффективно работает текущая дифференциация ставок. С одной стороны, из-за высокой фискальной нагрузки стимулы нужны для высокозатратных проектов. С другой — необходимо понять, какое влияние они оказывают на объемы добычи, инвестиции, дополнительные доходы государства. В 2020 г. должно быть выполнено поручение Правительства по анализу дифференциации налоговых условий, по итогам которого как раз и будут представлены оценки эффективности действующей системы налогообложения в нефтедобыче и предложения по стимулированию отрасли для увеличения инвестиций», — заявила эксперт.

Громов предположил, что сохранение льгот будет зависеть от степени протяженности сложившейся ситуации экстремально низких цен на нефть: «Думаю, что до лета никаких изменений и обсуждений данного вопроса не будет. В настоящее время ситуацию можно рассматривать как форс-мажорную, для этого у нас существует ФНБ и в нем достаточно денег, чтобы в краткосрочной перспективе компенсировать все потери. Уже к лету станет понятно, насколько реалистичны угрозы Саудовской Аравии и других участников нефтяного рынка по наращиванию добычи, как отреагирует на ситуацию сланцевый сектор. Поэтому ждать от правительства каких-то решений применительно к нефтяной отрасли раньше осени, скорее всего, не стоит. Пока все работают в режиме пожарников», — отметил Громов.

Юшков считает, что в связи с резким падением стоимости нефти, возможны отсрочки по взиманию налогов, дальше все будет зависеть от глубины падения нефтяных цен и продолжительности кризиса.

Разуваев предположил, что льготы для нефтегазового сектора останутся без изменений, дефицит бюджета будет закрываться из Фонда национального благосостояния, и никто не будет трогать нефтяников, тем более по вопросам освоения Арктики.

Стоит отметить, что крупнейшие нефтегазовые корпорации мира уже начали подавать сигнал бедствия. В частности, ConocoPhillips сообщила о сокращении капзатрат на $700 млн и добычу на 20 тыс. баррелей нефтяного эквивалента в сутки в 2020 году из-за падения цен на нефть. ConocoPhillips также планирует сократить квартальную программу обратного выкупа акций в три раза — до $250 млн — начиная со II квартала 2020 года, по сравнению с планируемыми ранее $750 млн. В итоге, подобные действия приведут к сокращению доступных денежных средств на $2,2 млрд в 2020 году.

The Guardian написала о том, что в тяжелом положении оказались нефтегазовые компании, работающие в Северном море. Инвестиции в эти стареющие месторождения могут сократиться почти на треть, при этом добыча в Северном море до сих пор сохраняет порядка 250 тысяч рабочих мест только в Великобритании.

При этом агентство Fitch прогнозирует, что рынку нефти потребуется на восстановление баланса спроса и предложения около 2-3 лет, до конца 2020 года цена марки Brent в нынешних условиях может так и остаться ниже $40 за баррель. Поэтому, видимо, всем нефтяным компаниям мира необходимо готовится пережить эти «тощие» годы, то есть сокращать вложения в новые проекты и верить в лучшее. А оно непременно настанет, ведь инвестиционный период в отрасли весьма длинный, и может так случиться, что через несколько лет восстановившийся спрос на нефть столкнется с острым дефицитом предложения из-за нынешнего сокращения инвестиций в отрасль. Главное —дожить до этого светлого будущего.

Екатерина Вадимова