Каспийское соглашение: положительный сдвиг с малоощутимым эффектом

12 августа 2018 года лидеры пяти прикаспийских стран после 22 лет переговоров подписали историческую Конвенцию о правовом статусе Каспийского моря. Соглашение стало знаковым событием в международных отношениях, которое сулит его участникам большие перспективы в контексте развития национальных нефтегазовых отраслей. Тем не менее Rystad Energy считает, что Конвенция в своей нынешней форме в краткосрочной и среднесрочной перспективе не будет иметь ощутимых последствий для нефтегазовой активности в регионе.

Рассмотрим, к примеру, статью 14. В ней участники соглашения – Россия, Казахстан, Азербайджан, Туркменистан и Иран – закрепляют возможность прокладки магистральных трубопроводов по дну Каспийского моря «при условии соответствия их проектов экономическим требованиям и стандартам…». Однако на сегодняшний день не существует такого проекта трансграничного трубопровода, который мог бы уже сейчас извлечь ощутимую выгоду из новых договоренностей.

Проект Транскаспийского газопровода, который предусматривает транспортировку туркменского газа в Азербайджан, а затем посредством других газопроводов в Европу через Грузию и Турцию, на текущий момент нереализуем по экономическим соображениям: слишком высокие капитальные затраты и транспортные тарифы делают газ, поставляемый через проектный трубопровод, неконкурентоспособным по сравнению с российским трубопроводным газом и наиболее конкурентными поставками СПГ. Таким образом, хотя Каспийская конвенция окончательно проясняет правовой статус проекта, продолжают существовать другие серьезные барьеры, препятствующие его дальнейшему развитию.

Конвенция не вносит конкретных изменений в текущий режим разведки и эксплуатации каспийских недр, оставляя это право за участниками соглашения в формате двух- и многосторонних договоренностей, согласно статье 8. Rystad Energy полагает, что если страны-участницы воспользуются этой возможностью и в будущем договорятся о лучших условиях для E&P-сектора, то геологоразведочная активность на Каспии существенно возрастет. Результатом роста ГРР может стать открытие и освоение около 60 трлн куб. футов новых запасов газа (преимущественно в Иране, России и Азербайджане) и 15 млрд баррелей запасов нефти (преимущественно в Азербайджане и Иране) (графики 1 и 2). Однако речь идет о долгосрочных, нежели о кратко- или даже среднесрочных последствиях соглашения для нефтегазовой отрасли региона.

График 1. Неразведанные запасы нефти Прикаспийских стран, млн баррелей

График 2. Неразведанные запасы газа Прикаспийских стран, млрд фут.3

Источник: Rystad Energy UCube.

С другой стороны, новые договоренности и позитивная динамика многосторонних отношений, закрепленные в Конвенции, могут благоприятно сказаться на разведанных, но неразрабатываемых месторождениях в спорных водах Каспийского моря. Однако размер этих месторождений значительно меньше, чем у действующих и готовящихся к эксплуатации активов, таких как Кашаган и Шах-Дениз (графики 3 и 4).

Подводя итог, Rystad Energy ожидает, что влияние Конвенции на развитие нефтегазового сектора в Каспийском регионе в кратко- и среднесрочном периоде будет весьма ограничено. Вместе с тем нельзя не признать важность достигнутого соглашения как правовой базы для будущих договоренностей между Прикаспийскими странами, которые позволят ускорить разработку новых запасов и повысить ее эффективность.

График 3. Остаточные извлекаемые запасы углеводородов на 1 января 2018, млн баррелей н. э.

Источник: Rystad Energy UCube.

Нефтегазовые проекты в Каспийском море

Примечание: размер «кружка» соответствует объему остаточных извлекаемых запасов, млн баррелей н. э.

Источник: Rystad Energy UCube.

Артем Чен, старший аналитик Rystad Energy

Дарья Сурова, аналитик московского офиса Rystad Energy