Чей баррель весомее?

Официальной информации о том, почему поссорились Саудовская Аравия и ОАЭ на заседании ОПЕК+, не появилось, но трактовок данного инцидента возникло много — от «зеленой конспирологии» до конкуренции за лидерство среди мировых нефтедобывающих стран. Но пока ни у кого нет сомнений, что в данной «повести» Иван Иванович с Иваном Никифоровичем помирятся.

Официально разногласия персидских монархий заключаются в том, что Арабские Эмираты хотят продлить сделку ОПЕК+ с апреля 2022 года до декабря 2022, но требуют для себя послабления по добыче до 0,6–0,7 млн б/с. Саудовская Аравия не соглашается, поскольку подобный прецедент может спровоцировать аналогичные требования со стороны других участников ОПЕК+. Россия, США и Кувейт стараются помирить «горячие головы» и призывают их к компромиссному решению. При этом в отличие от предыдущего кризиса в апреле 2020 года, когда столкнулись позиции Москвы и Эр-Рияда, в июле 2021 года нефтяной рынок и не думал впадать в депрессию. Нефтяные цены продолжают удерживаться на приемлемом уровне более $70 за баррель, а рынок будоражат разговоры о грядущем дефиците черного золота. В частности, об этом пишет Bloomberg, отмечая, что если ожидаемого в августе увеличения добычи не произойдет, на рынке останется дефицит нефти, особенно когда мировая экономика оправится от третьей волны Covid-19.

Наиболее политкорректную версию непримиримых позиций двух королевств описало Dow Jones. Согласно ей, ОАЭ, которые по ряду данных уже догнали по разведанным запасам сырья Россию, хотят большей доли нефтяного рынка для того, чтобы максимально монетизировать свои нефтяные резервы до момента, как спрос на углеводороды иссякнет. Отмечается, что это изменение стратегии страны является самым крупным в нефтяной политике большого ближневосточного государства. Возможно, это и так, а вот в версию сокращения спроса верится с трудом.

Более правдоподобно выглядит желание национальной нефтяной компанией Абу-Даби (ADNOC) быстрее вернуть средства, вложенные в добывающую и перерабатывающую промышленность.

Еще в ноябре 2020 года сообщалось, что в ходе совещания Высшего совета по нефти с наследным принцем Мухаммедом бен Заид Аль Нахайяном власти страны решили увеличить капиталовложения в ADNOC до $121 млрд на пять лет. Крупнейшая государственная энергетическая компания намерена получить максимум от каждого барреля добытой, переработанной и проданной нефти. К тому же 19 ноября прошлого года Эмираты уже угрожали выходом из ОПЕК+, если квота страны не будет увеличена. Однако тогда политический нарыв не прорвался, это произошло спустя 8 месяцев.

Вполне возможно, что попытка занять лидирующие позиции в регионе подтолкнула кронпринца ОАЭ Мухаммеда бен Заида к началу проведения более независимой геополитической и экономической стратегии, из-за чего пути Эр-Рияда и Абу-Даби начали расходиться. В частности, по вопросам войны в Йемене, блокады Катара, сотрудничества с Израилем. Все это могло привести к сокращению финансовых потоков в страну со стороны Саудовской Аравии, поэтому Арабские Эмираты решили делать ставку на собственную нефть, которой, возможно, больше, чем у саудовцев.

Стоит отметить, что изменение внешнеполитического и экономического курса ОАЭ произошло в момент смены лидера в США.

Демократы традиционно не так сильно поддерживают Эр-Рияд. В частности, Джо Байден уже сообщил, что Соединенные Штаты прекращают поддержку политики Саудовской Аравии в Йемене. Существует даже конспирологическая точка зрения, согласно которой независимая позиция ОАЭ на заседании ОПЕК+ соответствует интересам США, которые не заинтересованы в резком росте цен на нефть. Есть мнение, что и возможный развал картеля ОПЕК полностью входит в американские интересы. Впрочем, не совсем понятно, как это коррелируется с развитием сланцевой добычи, которой наоборот нужна высокая стоимость углеводородного сырья.

В определенной степени «воду мутить» может и Китай, у которого большие интересы в Эмиратах.

В последнее время Абу-Даби активно сотрудничал с Пекином, заключались многомиллиардные контракты. Еще в 2017 году CNPC приобрела 8% акций концессии ADNOC. Поэтому Китай мог повлиять на позицию ОАЭ на заседании ОПЕК+, чтобы, с одной стороны, остановить рост цен на нефть, а с другой, увеличить свою прибыль от национальной нефтяной компании этой арабской страны.

Впрочем, все эти геополитические версии хотя и имеют право на существование, но несколько искусственны, поскольку очевидно, что финансовые интересы персидских монархий очень сильно переплетены и разорвать их практически невозможно. Эмиратский суверенный фонд благосостояния активно финансирует крупные проекты в Саудовской Аравии, а эмиратские энергетические проекты реализуются в том числе с помощью Саудовской Аравии. Более того, национальным нефтяным компаниям двух стран Saudi Aramco и ADNOC гораздо выгоднее проводить скоординированную политику для расширения своих долей на международном нефтяном рынке.

Политолог Дмитрий Евстафьев подчеркнул, что в последнее время Эмираты действительно активно развивали отношения с Китаем, об этом говорит хотя бы тот факт, что обязательная вакцинация в ОАЭ идет китайскими вакцинами: «Дело не в нефти, а скорее в разнонаправленных интересах китайцев и американцев в отношении ОПЕК, но этого недостаточно для объяснения произошедшего (столкновения позиций Саудовской Аравии и ОАЭ на заседании ОПЕК+ — ред.). Вероятнее всего, мы чего-то не знаем. Кроме того, ОАЭ — это коалиция, внутри которой есть свои противоречия», — охарактеризовал ситуацию эксперт.

Доцент Института общественных наук РАНХиГС при Президенте РФ Сергей Демиденко указал, что после пандемии просели основные мировые экономики и экономики всех нефтедобывающих стран. Причем для стран ОПЕК удар был нанесен не только из-за динамики цен, но и за счет сокращения притока иностранных инвестиций: «Саудовская Аравия и ОАЭ плотно встроены в мировую экономическую систему, а глобальная экономика только восстанавливается. Раньше для нефтедобывающих стран была понятная ситуация как на нефтяном рынке, так и на финансовом. К ним шел приток американских, европейских и азиатских инвестиций. Сейчас все поменялось, приток инвестиций стал более скудным, нефтяные державы пытаются выровнять ситуацию в своих экономиках за счет своего нефтяного сегмента. Поэтому и возникают разногласия по квотам», — заявил эксперт. В то же время он считает, что все это преодолимо, со временем саудовцы и эмиратцы договорятся.

Касаясь отношений с США, Демиденко еще раз напомнил, что экономики Саудовской Аравии и Объединенных Арабских Эмиратов — часть глобальной международной финансовой системы, они инвестируют в США, а США — в них. Но у Эр-Рияда есть свои политические интересы, и они не всегда обращают внимание на США, у ОАЭ таких интересов нет: «ОАЭ и США — это взаимное инвестирование, закупка вооружений и высокие технологии. Кроме того, ОАЭ могут себе позволить восстанавливать дипломатические отношения с Израилем, они не боятся получить от этого репутационный ущерб. Саудовская Аравия такого позволить себе не может», — пояснил эксперт.

Президент фонда «Основание» Алексей Анпилогов напомнил, что в апреле 2020 года было беспрецедентное сокращение добычи в рамках соглашения ОПЕК+: «Сократили десятую часть всей добычи. В сложившейся ситуации члены ОПЕК+ были вынуждены отказываться от многих добычных проектов с высокой себестоимостью. Сейчас большая часть членов ОПЕК, в том числе и Саудовская Аравия, поддерживает высокую стоимость нефти для того, чтобы с операционных прибылей пустить новые месторождения, но у всех ситуация разная. ОАЭ готовы наращивать добычу без дополнительных инвестиционных вложений. При этом если нефть рухнет до $50, какую-то долю рынка Эмираты отвоюют, но восстановление добычи в других странах будет отложено.

Поэтому возникает вопрос, а зачем нужен такой картель, ведь задуман он для того, чтобы учитывать интересы всех входящих в него нефтяных производителей.

Позиция Саудовской Аравии — стабилизация и восстановление рынка, чтобы инвестиционные решения были в «зеленой зоне», — пояснил эксперт.

Он отметил, что уникальность нынешней ситуации заключается еще и в том, что при высокой стоимости нефти сланцевая добыча не растет: «Цены комфортные для сланцевиков, но большая часть игроков этого сегмента рынка вынуждена отдавать свои долги, а не вкладывать деньги в расширение производства».

Вместе с тем Анпилогов считает, что комфортный для всех коридор $75-80 сохранится: «Диссидентов в лице ОАЭ принудят к договоренностям. Осенью пройдет установочная сессия ОПЕК+, на которой будет принято решение по будущей добыче», — резюмировал эксперт.

Директор Института региональных проблем Дмитрий Журавлев заметил что недопонимание Эр-Рияда и Абу-Даби обусловлено разными стратегиями по борьбе за долю на нефтяном рынке: «У них разный взгляд на решение проблемы по захвату рынка — за счет увеличения добычи или за счет уменьшения», — пояснил эксперт.

Руководитель информационно-аналитического центра «Альпари» Александр Разуваев предположил, что позиция ОАЭ — это в первую очередь жадность: «Цена комфортная, и они хотят качать максимально много. Исторически все решалось кулуарно, но на это раз произошло по-другому, скандал выплеснулся в публичное пространство. Тем не менее главное, чтобы картель ОПЕК+ остался после апреля 2022 года и сохранял те квоты, которые есть. В августе 2021 года на рынке прогнозируют полтора миллиона баррелей дефицита. И мы по-прежнему ориентируемся на стоимость нефти в $80 за баррель на конец года», — заявил аналитик.

Вместе с тем коронавирус никуда не делся, и он до сих пор остается источником главного беспокойства для инвесторов. Например, в ФГ «ФИНАМ» считают, что на фоне роста заболеваемости COVID-19 котировки Brent скорее всего стабилизируются около $75 за баррель. Дальше же все будет зависеть от данных по распространению заболевания и статистики США. Поэтому планы стран ОПЕК+ по восстановлению рынка могут измениться.