Арктические проекты без Севморпути не заработают

В этом году произошло немало событий и принято немало решений, относящихся к «высоким широтам», и принятые в этой сфере решения отражают нацеленность России на развитие Северного морского пути (СМП) и Арктики. Теперь в Арктическом регионе могут в полную силу развернуться новые нефтяные и газовые проекты «Роснефти», СПГ-проекты НОВАТЭКа, а также не исключено появление нефтегазохимических производств. Аналитики полагают, что такие решения оправданы в условиях обсуждения энергетического перехода и не исключают новых льгот для проектов.

Газ

В конце октября премьер-министр РФ Михаил Мишустин провел совещание по развитию Северного морского пути. Это развивающаяся транспортная артерия, предназначенная для вывоза углеводородов не только на рынки Европы, но и стран Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР).

Президентским указом поставлена задача обеспечить грузооборот по СМП в 80 млн тонн в 2024 году, и уполномоченные ведомства изо всех сил решают эту задачу.

Ожидается, что по итогам 2020 года по Севморпути будет транспортировано 32 млн т грузов, из них 65% приходится на сжиженный природный газ (СПГ).

«Компаниям, которые его производят, предоставлен целый ряд соответствующих налоговых льгот и преференций. Прежде всего это нулевая ставка по налогу на добычу полезных ископаемых. Кроме того, регионы имеют право предоставлять льготы по налогу на прибыль для организаций. Для стимулирования дальнейшего роста перевозок экспортных российских грузов принято решение снизить до нуля ставку по налогу на добавленную стоимость на морскую перевалку и на соответствующее ледокольное сопровождение», — заявил Михаил Мишустин.

Пока СПГ в Арктике производят лишь дочерние компании НОВАТЭКа, основными акционерами которого являются бизнесмены Леонид Михельсон и Геннадий Тимченко, а также французская Total. Для реализации СПГ-проектов НОВАТЭК привлек в арктические СПГ-проекты иностранных инвесторов: ту же Total, китайские CNPC, CNOOC и SRF (Фонд Шелкового пути), японские Mitsui и JOGMEC.

На текущий момент одно из СП НОВАТЭКа с иностранными акционерами — «Ямал СПГ» — построило СПГ-завод на 16,5 млн т, который работает с превышением мощности в среднем на 109%, и в конце 2020 года планируется ввод еще одной очереди на почти 1 млн т. Таким образом, речь идет о транспортировке 19 млн т СПГ, а с учетом 1,2 млн т газоконденсата грузооборот составляет 20 млн т.

К 2024 году другое СП НОВАТЭКа — «Арктик СПГ 2» — рассчитывает запустить две очереди второго СПГ-завода по 6,6 млн т каждая, с учетом конденсата — 14,7 млн т.

НОВАТЭК рассчитывал запустить «Обский СПГ», еще один среднетоннажный СПГ-завод, который планировалось ввести двумя очередями по 2,5 млн т в 2022 и 2023 годах, но пока отложил принятие инвестрешения по проекту с возможным запуском первой очереди в 2024 году.

Александр Козлов, возглавлявший тогда министерство по развитию Дальнего Востока и Арктики, сообщил, что к 2024 году «Обский СПГ» даст грузооборот в 0,8 млн т.

В целом к 2030 году, заявил глава НОВАТЭКа Леонид Михельсон, компания планирует производить в Арктике 70 млн т СПГ в год.

Себестоимость производства СПГ на Ямале одна из самых низких в мире, в том числе благодаря предоставленным налоговым льготам, но «слабым звеном» является транспортная составляющая. Северный морской путь, особенно в восточном направлении, значительную часть года скован льдами. Поэтому для транспортировки СПГ НОВАТЭК заказал газовозы повышенного ледового класса Arc7, но во время тяжелых льдов требуются и ледоколы.

Аналитики ожидают, что в перспективе потребление углеводородов будет расти главным образом в странах Азии.

Поэтому силы компании и ее партнеров нацелены на то, чтобы сделать возможным транспортировку грузов на восток по Северному морскому пути, в том числе и чтобы не мешать «Газпрому» на европейском рынке. Этот маршрут позволяет в два раза сократить время доставки по сравнению с традиционным экспортом на запад, через Суэцкий канал и далее в Азию.

Первый СПГ-проект «Ямал СПГ» был во многом пробным, и реализован главным образом с использованием иностранных технологий, оборудования, верфей и прочее. На следующем этапе поставлена задача максимальной локализации производства «составляющих СПГ-завода». Так, для проекта «Арктик СПГ 2» НОВАТЭКу пришлось заказывать газовозы уже не у корейской Daewoo Shipbuilding & Marine Engineering (DSME), которая построила 15 танкеров для «Ямал СПГ», а у судоверфи «Звезда». Впрочем, позднее НОВАТЭК добился разрешения президента РФ о возможности заказать еще 10 газовозов у зарубежных производителей для других проектов.

Осенью заместитель председателя правления НОВАТЭКа Марк Джетвэй заявил, что «Арктик СПГ 2» заказал 15 газовозов на «Звезде» и еще 6 — у DSME.

Сами будущие СПГ-заводы будут возводиться в Мурманске — на Центре строительства крупных морских сооружений (ЦСКМС). На первом этапе «начинку» СПГ-завода, то есть модули, будут по-прежнему строить в Китае, позднее — в России.

Нефть

Арктический регион богат и нефтяными ресурсами, которые помогут наполнить Севморпуть грузовым потоком. Так, «Газпром нефть» запустила на полуострове Ямал Новопортовское месторождение, которое уже дает 6,7 млн т в год, полка добычи — 8 млн т.

Самым крупным станет проект по освоению новой нефтяной провинции на Таймыре «Восток Ойл», который реализует «Роснефть» с привлечением инвесторов. «Он даст до 30 млн т грузовой базы Севморпути, о чём нас проинформировала компания письменно. В прошлом году инвестор поставил целый ряд вопросов по государственной поддержке проекта — все вопросы правительство решило», — сообщил господин Козлов на совещании.

В марте был введен закон о налоговых льготах для нефтегазовых проектов в Арктике, где, в частности, были установлены льготы по НДПИ для нефти и газа, проектов по СПГ и газохимии.

Согласно документу, для добычи на шельфе утверждены льготы для четвертой категории новых морских месторождений: НДПИ — 5% для нефти и 1% для газа в течение 15 лет промышленной добычи. Также для участков, расположенных полностью или частично севернее 70-го градуса северной широты в границах Красноярского края, Якутии и Чукотки (5-я группа), была предусмотрена возможность применения режима НДД (налог на добавленный доход).

Этим же законом предусмотрена возможность применения вычета по НДПИ по Ванкорскому кластеру (разрабатывает «Роснефть» с участием иностранных инвесторов) на размер расходов для строительства инфраструктуры для участков, входящих в 5-ю группу НДД. При этом вычет недропользователь мог получить, лишь если цена на нефть марки Urals превышает базовую цену нефти, установленную НК РФ (в 2020 году $42,45 за баррель).

Осенью, при очередном пересмотре налогов для нефтянки Минфин усовершенствовал этот закон, обусловив получение вычета превышением цены уровня в $25 за баррель. Кроме того, были улучшены условия по самому НДД в плане возможности переноса исторических убытков на расходную базу.

Глава «Роснефти» Игорь Сечин в ходе встречи с Владимиром Путиным в конце ноября заметил, что созданные инвестиционные льготы позволили «создать эффективную экономическую модель» для «Восток Ойла».

«В первую очередь проекты позволят обеспечить добычу, транспортировку и перевалку до 50 миллионов тонн нефти в год; вторая очередь — до 100 миллионов тонн. Инфраструктура проекта также включает в себя строительство (объектов — прим. авт.) энергетики общей мощностью 2,5 тысячи гигаватт, более 3,5 тысячи километров электросетей для обеспечения энергопотребностей проекта. Мы уже заключили контракт на строительство энергетики под ключ с компанией „Интер РАО“ — как по объектам электрогенерации, так и по объектам электросетевого хозяйства», — сообщил глава «Роснефти».

Он заметил, что проект будет генерировать «огромную синергию для промышленности России». Так, для организации поставок нефти компания заказала 10 танкеров ледового класса Arc7, всего же проект будут обслуживать 50 судов разных типов. В интересах «Восток Ойл» был подписан долгосрочный контракт на поставку до 100 буровых установок российского производства, КАМАЗ поставит на первом этапе 2,5 тысяч единиц автотехники, специальной техники, крановой, а в дальнейшем общий объём может увеличиться до 6 тыс. машин. С «Ростехом» обсуждается возможность поставки на первом этапе 50 вертолетов.

Потребность в трубах, как для магистральных трубопроводов, так и для внутрипромысловых, а также буровых и обсадных труб оценивается в 6 млн т.

Для своевременной реализации проекта, в частности, обеспечения поставки 30 млн т грузов по СМП к 2024 году, заявил Игорь Сечин, «важное значение имеет доступность кредитных ресурсов для подрядчиков, не для нас, а для наших подрядчиков, для производителей оборудования, которым требуются оборотные средства для начала работы». Глава «Роснефти» попросил президента «подтолкнуть решение некоторых вопросов в этом направлении, так как действующая программа поддержки через механизмы лизинга по линии Государственной транспортной лизинговой компании вряд ли может справиться с таким объёмом работы, который будет появляться».

В числе преимуществ проекта «Роснефть» указывает прямой доступ к европейским и азиатским рынкам через СМП без потери качества нефти от смешения в трубопроводе.

Легкую и малосернистую нефть северных месторождений можно продавать с существенной премией к сорту Brent.

Согласно презентации, представленной Сечиным в ходе XIII Евразийского экономического форума в Вероне, порт «бухта Север», планируемый в районе Диксона для вывоза продукции «Восток Ойла» по СМП, рассчитан на 100 млн тонн нефти, 50 млн тонн угля и 35-50 млн тонн СПГ. Ресурсная база для СПГ-проектов в этом регионе «Роснефтью» пока не обозначена, но в перспективе регионе будут выставлены на аукционы газовые участки.

Уголь и не только

По словам Александра Козлова, исполнению президентского указа по заполнению СМП к 2024 году, поспособствуют проекты «Норильского никеля», полиметаллические месторождения Октябрьское, Талнахское, Норильск-1, которые дадут 1,7 млн т. Сырадасайское месторождение коксующихся углей на Таймыре корпорации АЕОN может дать к 2024 году 3,8 млн т. Кроме того, 2,3 млн т даст грузовая база, связанная с северным завозом, завозом импортных грузов, транзитом грузов из Европы в Азию.

«Итого 35,5 млн т — НОВАТЭК, до 30 — „Роснефть“, 8,4 — „Газпром нефть“ и „Норникель“, 3,8 — AEON, 2,3 — иные грузы. Всего — 80 млн т», — подсчитал бывший глава Минвостокразвития.

«Реализация ещё одного проекта, который мог бы дать до 19 млн т (который нам заявлялся), приостановлена. Это освоение угольных месторождений на Таймыре — „ВостокУголь“. Обстоятельства остановки нам всем известны: Дмитрий Босов, основатель группы „Аллтек“, в которую входит „Востокуголь“, покончил с собой. Сегодня в отношении активов ведутся судебные споры, ждём их рассмотрения», — добавил он.

Козлов отметил также, что «Газпром нефть» рассматривает планы по реализации новых газохимических проектов в Арктике, для чего были также предусмотрены налоговые льготы. Строительство газохимических заводов в Арктике — один из способов монетизации российских запасов газа, отмечает директор отдела корпораций международного рейтингового агентства Fitch Дмитрий Маринченко. «Из природного газа можно производить, например, водород, аммиак, метанол и синтетические жидкие углеводороды, а также более сложные продукты, например, формальдегиды и азотные удобрения. Рентабельность каждого конкретного проекта надо просчитывать, делая поправку на климатические условия и логистику», — отметил он.

По словам директора практики «Газ и химия» VYGON Consulting Дмитрия Акишина, «непреодолимых технологических ограничений реализации крупнотоннажных газохимических проектов в Арктике нет». «Но мировой опыт таких проектов даже в более щадящих условиях минимален.

Даже с учетом прибрежной локации завода стоимость его строительства на Ямале может потребовать мировых цен на метанол на уровне не менее $300-350 за тонну.

А принимая во внимание замедление роста спроса в Китае, потребляющем более половины всего метанола в мире, рассчитывать на такой уровень цен в долгосрочной перспективе достаточно рискованно», — считает он.

А лед такой холодный

Со своей стороны, государство вкладывается в развитие инфраструктуры Севморпути: строит ледоколы, верфи для их строительства, обустраивает коммуникации и прочие сферы обеспечения.

Так, в конце 2019 года правительство утвердило план развития инфраструктуры Северного морского пути до 2035 года, которым предусмотрена как реализация мероприятий федерального проекта «Северный морской путь» в рамках Комплексного плана модернизации и расширения магистральной инфраструктуры на период до 2024 года, так и реализация дополнительных мероприятий, направленных на развитие сырьевой базы и СМП на период до 2035 года.

В рамках комплексного плана до 2024 года предполагалось потратить 587,5 млрд рублей. В частности, на строительство объектов госсобственности в рамках реализации проектов НОВАТЭКа необходимо потратить порядка 140 млрд рублей — на строительство терминала «Утренний», реконструкцию подходного канала к Обской губе, терминалов в Мурманской области и Камчатском крае.

Обеспечение ледокольного сопровождения по Севморпути также является одной из основных задач, ведь минимум три из действующих сейчас ледоколов после 2027–2030 годов будут остановлены.

Согласно плану развития транспортной инфраструктуры на первом этапе предполагается до 2024 года заменить ныне действующие ледоколы на корабли нового поколения. Так, в рамках совещания Михаил Мишустин поучаствовал в церемонии приемки головного универсального атомного ледокола «Арктика» мощностью 60 МВт. Он станет головным из пяти судов («Сибирь», «Урал», «Якутия» и «Чукотка») уникальной серии, которая предназначена для работы на Севморпути. Атомоход предназначен для самостоятельной проводки судов, в том числе крупнотоннажных, лидирования караванов в западном районе Арктики. Остальные четыре ледокола введут в эксплуатацию до 2028 года.

К 2027 году на судоверфи «Звезда» должен быть построен самый мощный в мире атомоход «Лидер» на 120 МВт, который сможет обеспечить круглогодичное судоходство по Севмпорпути. Предполагается, что таких ледоколов будет три — еще по одному построят к 2030 и 2032 годам соответственно. Предусматривается выделение на строительство «Лидера» в 2020–2027 гг. бюджетных средств в размере около 128 млрд рублей.

Ускоренная монетизация

Все эти меры доказывают, что Россия в поисках точек роста нацелилась на развитие Арктики. Так, президент РФ Владимир Путин, комментируя новые налоговые изменения, введенные в нефтянке этой осенью, пояснил: «Конечная цель заключается в том, чтобы перенастроить налоговую систему таким образом, чтобы, если просто выразиться, не тянуть уже бесконечно отработанные и малоэффективные старые, выработанные месторождения, а наоборот, нацелить наши компании и их партнеров на то, чтобы развивать новые проекты, новые провинции, добиваться включения современных технологий, применения современной техники и технологий».

Такой подход кажется оправданным в условиях намечающегося энергетического перехода к более чистым источникам энергии.

Так, некоторые нефтегазовые европейские мэйджоры полагают, что уже в 2030 году, то есть всего лишь через 9 лет, или даже раньше будет достигнут пик спроса на нефть, а дальше начнется снижение потребления. Отраслевые аналитики дают нефти больший срок выхода на плато.

Европа планирует уже к 2050 году полностью отказаться от ископаемых источников топлива, поэтому монетизация нефтяных и газовых запасов страны в как можно более короткие сроки, очевидно, становится важной задачей. «Освоение Арктики — это ставка на то, что энергетический переход к низкоуглеродной экономике будет идти медленно и поступательно. Главный риск сегодня для окупаемости длинных проектов — это падение спроса и цены на углеводороды из-за развития зелёной энергетики и соответствующего регулирования, а том числе „углеродного налога“, запрета на продажу автомобилей с двигателем внутреннего сгорания и так далее», — говорит директор отдела корпораций международного рейтингового агентства Fitch Дмитрий Маринченко.

«Ресурсный потенциал углеводородов в российской части Арктики огромен. Только уже поставленные на госбаланс запасы АВ1В2+С1С2 составляют 7,3 млрд т нефти и 55 трлн кубометров газа. Ресурсы различных категорий оцениваются по нефти более чем в 20 млрд т, по газу в 90+ трлн кубометров (с учетом шельфа). При этом, согласно всем прогнозам, конкуренция на мировом рынке энергоносителей будет увеличиваться, что, естественно, будет сказываться на ценах. Поэтому логично, что Россия должна стремиться монетизировать свой уникальный ресурсный потенциал как можно скорее и занять рынки сбыта», — комментирует директор по консалтингу в сфере госрегулирования ТЭК VYGON Consulting Дарья Козлова.

«Что касается звучащих последнее время заявлений об отказе от нефти и газа, то стоит отметить, что даже в самых апокалиптичных прогнозах по декарбонизации спрос на углеводороды остается значительным.

Более того, эти прогнозы во всех сценариях оставляют нефть основным источником энергии до 2040 года с долей в топливно-энергетическом балансе в диапазоне 20–31%.

Поэтому не просто так крупнейшие иностранные компании проявляют значительный интерес к уникальным проектам вроде „Ямал СПГ“, Гыдана, „Восток Ойл“ и т. д.», — заметила она.

Замгендиректора Фонда национальной энергетической безопасности Алексей Гривач полагает, что углеродный налог угрожает мировой торговле в целом. «Достаточно посмотреть на энергобалансы стран, которые являются так называемыми „мировыми фабриками“, чтобы понять — все их экспортные товары обладают большим углеродным следом и рискуют попасть под такого рода фискальные инструменты ЕС (если они будут введены)», — сказал он.

«Конечно, эти риски нужно учитывать при принятии инвестиционных решений. И готовить меры по защите своих интересов. С другой стороны, нефть и газ, что бы кто ни говорил, будут основой энергобаланса в мире еще десятилетия», — отметил Гривач, добавив, что «сейчас конъюнктура очень тяжёлая, не способствует принятию дорогостоящих инвестиционных решений».

По мнению же Дарьи Козловой, при текущих ценах экономика проектов остается благоприятной, поскольку «при оценке потребности и подборе конкретных параметров налогового стимулирования используются консервативные макроэкономические предпосылки на уровне базовый цены бюджета ($42 за баррель) или базового макроэкономического прогноза Минэкономразвития». «К тому же, нельзя забывать, что российские арктические проекты благодаря Севморпути имеют уникальное конкурентное преимущество по доставке углеводородов на растущий рынок АТР», — подчеркнула она.

Маринченко считает, что рано давать оценку достаточности налоговых льгот для арктических проектов, поскольку «вопрос льгот должен решаться в отношении каждого проекта отдельно на основе его бюджета и прогнозируемых денежных потоков».

Светлана Кристалинская