Жаркое лето в Казахстане

На крупнейшем в Каспийском регионе нефтегазовом месторождении Тенгиз произошли массовые столкновения местных и иностранных работников. ЧП показало, что недовольство казахов распределением нефтяных доходов в стране создает новые риски для отраслевых инвесторов и проектов. Официальный Нур-Султан пробует улучшить положение в нефтяной отрасли и вокруг нее через продажу акций главной государственной компании «КазМунайГаз» (КМГ) зарубежным стратегическим и фондовым инвесторам. Однако в отрасли разрастается скандал вокруг конфликта между казахским топ-менеджментом и зарубежными акционерами в одной из нефтяных компаний.

С конца июня по нынешний день остановлено строительство завода третьего поколения Проекта будущего расширения разработки (ПБР) Тенгизского месторождения нефти и газа. Его разрабатывает международное ТОО «Тенгизшевройл» (ТШО).

Осуществление ПБР и связанного с ним Проекта управления устьевым давлением скважин (ПУУД) увеличит производство «черного золота» на Тенгизе с 26-28 млн т/г до 39-40 млн. Объем инвестиций в ПБР и ПУУД оценивается в $36,8 млрд.

Сооружение завода прервано из-за массовой драки казахских и зарубежных работников компании Сohsolited Contracting Endihering and Prourement S.A.L Offshore (CCEP), строительного подрядчика ТШО на объекте.

ЧП произошло 29 июня. Число участников драки оценивается в 800 человек, из которых чуть более 100 — иностранцы. Они составили большую часть пострадавших, получивших переломы ребер, ушибы и гематомы, сотрясение мозга. В соцсетях свидетелями и, возможно, участниками конфликта выложены видео, на которых группы казахов избивают одиночных иностранцев, преимущественно арабов. О задержании кого-либо из драчунов полицией сообщений не было.

Случившееся имело настолько сильный эффект, что в казахстанскую столицу Нур-Султан, а также в город Атырау, где базируется главный офис «Тенгизшевройла», прибыли Тодд Леви, президент Chevron по разведке и добыче в Европе, Евразии и Ближнем Востоке и Кауаш Хишам, генеральный директор CCEP; состоялись встречи и заседания руководителей ТШО, членов правительства РК, областного начальства.

Ищите женщину

Формально конфликт начался из-за того, что ливанский работник CCEP Ели Дауд разместил в Whatsapp фото с рабочего места, на котором он указывает антенной рации на коллегу-казашку. Неизвестные зачинщики и организаторы драки интерпретировали фотографию как публичное проявление харассмента, провели подготовительную работу, собрали единомышленников, а затем устроили драку.

В последние годы в казахском обществе постоянно ведется борьба с интимными отношениями казахских женщин с представителями других наций. В «казнете» идет травля казашек, вышедших замуж и уехавших за рубеж, казахских актрис, не скрывающих связей с «инородцами». В соцсетях периодически выкладываются видео, где добровольные «дружинники» гоняют «девушек с пониженной социальной ответственностью», от отелей и общежитий с иностранцами. Данные кадры получают восторженные комментарии. Тема «национального суверенитета» женщин среди приоритетов идеологической повестки казахского общества; использовать ее как мобилизационный повод для любого рода действий не составляет труда.

Но за нарочито неадекватной реакцией на тенгизское фото стоят отнюдь не причины ревности. Раскрывают их заявления чиновников и участников рынка, которые вовсе не связывают произошедший инцидент с защитой чести и достоинства казахских женщин.

Аким (руководитель) Атырауской области Нурлан Ногаев прямо сказал, что конфликт произошел из-за неравных условий труда казахстанцев и иностранцев. У казахских работников «очень часты жалобы на дискриминацию в оплате (по сравнению с иностранными коллегами), зарплаты выплачивается с задержками, продолжительность рабочей смены может быть увеличена на несколько часов. Работодатели с помощью охранных фирм запугивают работников, увольняют недовольных…». Претензий много.

Кадры решают все

Нет оснований не доверять утверждениям главы Атырау — и на российских промыслах нередки случаи, когда мастера просят работников работать сверхурочно, а компании расплачиваются за переработку неаккуратно. Прецеденты с задержкой зарплат есть и в России. Но представляется, что конфликт на Тенгизе имеет в своей подоплеке не только низкую зарплату и тяжелые условия труда казахских рабочих. Средняя зарплата в Казахстане составляет порядка 165-170 тыс. тенге (28-29 тыс. руб.), а зарплата казахских строителей CCEP — 223 тыс. тенге (38 тыс. руб), сообщают местные СМИ.

Безусловно, повышение заработной платы никогда не может быть лишним, но контекст обсуждения конфликта на Тенгизе показывает, что у него не только социальные корни.

Примечательно, что Леви, говоря о том, какие меры примет Chevron после тенгизской драки, пообещал, что компания предложит своим подрядчикам… увеличить количество казахстанских представителей в руководящем составе. Идея в том, чтобы эти назначенцы обеспечивали доконфликтное урегулирование спорных вопросов и нейтрализацию настроений казахских рабочих.

Казахская доля

Источники в Атырау высказали «НиК» мнение, что июньская драка на Тенгизе изначально была не спонтанной, а подготовленной акцией, имея не только организаторов, но и заказчиков.

Реализация идеи Chevron подразумевает, что рост числа национальных кадров в руководстве местных офисов иностранных сервисных компаний будет происходить за счет влиятельных в региональных чиновников, их родственников, связанных с ними профсоюзных деятелей и предпринимателей. Этого-то и добивались силы, загодя готовившие массовую драку.

Запланированные назначения позволят местным авторитетам и влиятельным кругам получить не просто должности-синекуры, но и рычаги влияния на распределение субподрядов в рамках крупных контрактов.

А недовольство казахстанских участников рынка разделом $36,8-миллиардного «пирога» заказов для тенгизских проектов велико.

Нурлан Жумагулов, генеральный директор Союза нефтесервисных компаний Казахстана (СНКК), говорит: «Некоторые подряды на проекте „Тенгиз“ превышают по стоимости $1 млрд. Ни одна казахстанская компания не может претендовать на такой объем из-за отсутствия опыта и финансовых возможностей».

Его коллега Рашид Жаксылыков, председатель президиума СНКК, объясняет, что CCEP, ставшая жертвой «женского вопроса» пострадала из-за собственной жадности: «Генподрядчик практически все выполнял своими силами. Лишь малую часть работы отдавал казахстанским компаниям на субподряд. Вторая ошибка произошла вследствие демпинга. То есть, субподрядные заказы давали тем, кто предлагал самую низкую цену. Значит, они экономили на питании рабочих, одежде для них и другом».

Каким может быть выход из конфликтной ситуации?

По мнению представителей СНКК, нужно создавать совместные предприятия иностранных генподрядчиков и казахских субподрядчиков, а также дробить крупные конкурсные лоты.

Не самый удобный механизм для заказчиков, но тогда в тендерах смогут участвовать и получать контракты казахстанские фирмы.

По мнению местных участников рынка, предоставление казахстанским сервисным компаниям 60-70% субподрядных заказов станет справедливым разделом $36,8 млрд и стабилизирует социальную ситуацию на Тенгизе.

Учи обычаи

Несомненно, CCEP извлекла уроки из происшедшего. Компания планирует вывезти из РК более 100 ливанских и иорданских строителей, заменив их казахскими рабочими. Скорее всего, она отдаст часть работ на субподряд каким-либо атырауским сервисным фирмам. Аналогичные меры предпримут и другие крупные зарубежные компании.

По сведениям из источников в Атырау, иностранцы, работающие на Тенгизе, уже провели собрания персонала, потребовав от сотрудников под угрозой расторжения контракта минимизировать контакты с казахскими женщинами и женщинами-коллегами.

Иностранные инвесторы увидели в оскорблении национальных чувств казахов новый фактор риска при осуществлении нефтяных проектов, даже если эти чувства только повод для решения социальных и экономических вопросов.

Проблема в том, что национальные и религиозные обычаи и ритуалы переживают сегодня в казахском обществе настоящий ренессанс, становясь основой современной самоидентификации, во многом отличающейся от усреднено-западной и не мусульманской.

В таких условиях личная фотография с казашкой может оказаться еще не самым страшным нарушением табу. В Казахстане есть множество недовольных присутствием не только иностранных работников, но и зарубежных компаний в нефтяной отрасли в целом.

Сергей Гавричев

(Продолжение следует)