Фундамент для азиатской экспансии

Уже к концу текущего десятилетия Ванкорская группа месторождений в Красноярском крае должна внести значительный вклад в решение одной из стратегических задач российского топливно-энергетического комплекса – расширение присутствия на азиатском рынке. Серия прошлогодних соглашений между «Роснефтью» и ее партнерами, компаниями из Индии, открывает для ванкорской нефти прямой доступ к одному из быстрорастущих рынков со сравнительно низкими политическими рисками. Для продвижения отечественной нефти в Азию Ванкор может стать таким же нарицательным термином, как Самотлор для экспансии на европейский рынок почти полвека назад.

Двойная точка входа

Соглашение о продаже 23,9% «Ванкорнефти» консорциуму индийских компаний (Oil India, Indian Oil и Bharat Petro Resourses), подписанное в июне 2016 года, стало одной из важнейших сделок 2016 года на мировом нефтегазовом рынке. Его логичным продолжением стало объявленное в конце 2016 года приобретение консорциумом в составе «Роснефти», трейдера Trafigura и UCP 49% акций крупнейшей в Индии нефтеперерабатывающей группы Essar Oil (общая стоимость сделки – $12,9 млрд). Логично предположить, что на индийских мощностях будет перерабатываться именно ванкорская нефть, которая соответствует характеристикам класса ESPO (ВСТО), более качественного и более дорогого, чем типичная для России нефть Urals. Мощность НПЗ Essar составляет около 20 млн тонн в год, а к этому добавляется сеть сбыта из более чем 2 тыс. АЗС.

«Это хорошо знакомая схема: иностранцы получают доступ к ресурсной базе и к прямым поставкам сырья, собственниками которого они сами частично оказываются, а российские компании получают иностранное финансирование для освоения этой самой ресурсной базы, а также прямой доступ к рынку сбыта конечной продукции, производимой из российских ресурсов. Схема логичная и выгодная, в общем-то, для всех ее участников, так что ее успешную реализацию можно только приветствовать», – говорит независимый аналитик Александр Полыгалов, напоминая, что по этому пути шли и другие российские компании, такие как «Газпром» и ТНК-BP.

Принципиальным отличием является то, что раньше основными контрагентами для российских ВИНКов выступали не азиатские, а европейские страны. Накопленный опыт взаимодействия с ними показал, что проблемы доступа к рынкам сбыта зачастую имеют не столько экономическую, сколько политическую подоплеку.

«В случае с ТНК-BP дело закончилось хозяйственными разбирательствами между российским консорциумом AAR и британской BP, поводом к которым, помимо прочего, стало, по заявлениям российской стороны, нежелание британцев дать нашей компании прямой доступ на европейский рынок. У «Газпрома» дело регулярно доходит до привлечения «тяжелой артиллерии» в виде Европейской комиссии и отдельных западноевропейских и центральноевропейских политиков, делающих громкие и эмоциональные заявления о монополизме и всяческих злоупотреблениях российской компании, – напоминает Александр Полыгалов. – Посмотрим, будет ли взаимодействие с индийцами более конструктивным, чем с европейцами. Есть надежда, что в Индии такие вопросы не будут подвергаться столь мощной политизации, как это происходит в Европе».

Определенные основания для этого предположения дает политический контекст вхождения индийского консорциума в капитал «Ванкорнефти» – как известно, «Роснефть» находится под санкциями США и Евросоюза.

«В нынешних условиях появление любого иностранного партнера в российском проекте приветствуется, любой шаг в сторону развития отношений со странами Азии способствует развитию российского товарооборота этом регионе. Задача здесь – догнать по объемам Европу, с которой мы строили отношения 40 лет», – говорит председатель совета директоров группы CREON Energy Фарес Кильзие.

Кроме того, по его мнению, появление международных инвесторов автоматически повышает уровень экологической безопасности проектов в сфере добычи углеводородов: «Первый пункт повестки, который интересует таких инвесторов, – это именно экологические вопросы. Поэтому чем больше иностранных компаний заходит в Россию, тем лучше: это означает, что экологические аспекты будут рассматриваться не формально, а в рамках международного права и в контексте международных практик». К этому можно добавить, что в рамках Года экологии на Ванкорском месторождении запланировано строительство линии по переработке бурового шлама. С середины 2014 г. на Ванкоре ведется реализация газа в газотранспортную систему «Газпрома», благодаря этому уже в 2015 году производство товарного газа в Красноярском крае выросло в 2,5 раза.

По мнению заместителя директора группы корпоративных рейтингов Аналитического кредитного рейтингового агентства (АКРА) Василия Тануркова, само по себе соглашение с индийской стороной вряд ли является каким-то ориентиром с точки зрения перспектив развития отрасли или технологий – разработку Ванкора «Роснефть» спокойно могла бы вести и сама. Но в смысле оценки инвестиционной привлекательности российского нефтегазового комплекса соглашение играет определенную роль.

«Оно продемонстрировало, что даже в условиях нахождения «Роснефти» под санкциями ничто не мешает инвесторам вкладываться в российскую нефтедобычу. Это обеспечивает для отрасли нужный психологический фон. Возможно, участие в проекте индийских партнеров является также определенной гарантией, что на Ванкоре не произойдет опережающего снижения добычи – с точки зрения поддержания с ними хороших отношений сильно сокращать добычу было бы неправильно», – говорит Танурков.

Скорее всего, предполагает аналитик, это было оговорено при подписании контрактов о продаже индийской стороне долей в дочерней компании «Роснефти».

ОПЕК – не помеха

По практически единодушному мнению аналитиков нефтегазового рынка, глобальное соглашение о сокращении добычи нефти, которое было подписано в декабре 2016 года и к которому присоединилась Россия, никак не коснется Ванкорской группы месторождений. Основной аргумент, на котором основаны эти прогнозы, – молодость Ванкорского кластера.

«Сокращать добычу можно где угодно, кроме Ванкора, – говорит Фарес Кильзие. – Это свежая группа месторождений, и здесь даже технически сложно снижать добычу по ряду причин. Это не предусмотрено обустройством самого месторождения, а кроме того, к месторождению подведена гигантская энергетическая инфраструктура, и если снижать объем добычи, то сразу возрастет ее себестоимость. Поэтому договоренность с ОПЕК о снижении добычи надо использовать для консервации старых или неэффективных месторождений, но никак не таких, как Ванкорская группа».

Резкое увеличение российской нефтедобычи в течение прошлого года (с 534 млн тонн до 547,5 млн тонн) произошло за счет значительной интенсификации эксплуатации уже имеющихся месторождений, напоминает Александр Полыгалов. Поэтому, по его мнению, требуемое соглашение с ОПЕК будет достигнуто простым откатом добычи на уровень 2015 года за счет старых, изношенных и обводненных месторождений Поволжья с низкокачественной высокосернистой нефтью.

На собственно Ванкорском месторождении добыча в 2016 году по планам «Роснефти» должна была сократиться на 1 млн тонн после достижения рекордного уровня 22 млн тонн в 2015 году – об этом еще в середине 2016 года сообщил первый вице-президент компании Эрик Лирон. Однако параллельно началось обустройство Тагульского и Лодочного месторождений, входящих в Ванкорский кластер. Ввод их в эксплуатацию ожидается соответственно в 2018 и 2019 годах, что позволит к концу текущего десятилетия нарастить добычу по всей Ванкорской группе до 25 млн тонн в год. Эта информация прозвучала в октябре 2016 года на конференции «Международное сотрудничество в Арктике: новые вызовы и векторы развития» из уст вице-премьера правительства Красноярского края Юрия Захаринского, и едва ли эти планы нарушит участие России в соглашении о снижении добычи.

«В целом планы развития кластера предполагают, что постепенное снижение добычи на Ванкорском месторождении будет компенсироваться ростом добычи на других месторождениях кластера – Сузунском, Тагульском, Лодочном. Уже в прошлом году снижение объема добычи на Ванкорском месторождении было компенсировано запуском в эксплуатацию Сузунского месторождения. С точки зрения оптимальной загрузки инфраструктуры, на Ванкорском кластере стоит поддерживать более или менее стабильный уровень добычи в районе 25 млн тонн в год», – комментирует Василий Танурков.

По оценке директора по инвестициям ИК «Универ-капитал» Дмитрия Александрова, добыча на Ванкорском месторождении может постепенно снижаться из расчета 1-1,5 млн тонн в год с параллельным выходом на плановые уровни по трем другим месторождениям кластера. Соответственно, к 2020 году, полагает аналитик, прирост добычи по всей Ванкорской группе может составить около 1-2 млн тонн в год к уровням 2015-2016 года за счет компенсирующего роста по Сузунскому, Тагульскому и Лодочному месторождениям: на 9-10 млн тонн при падении добычи на 8 млн тонн на Ванкорском. В настоящий момент в рамках соглашения по сокращению добычи нефти за счет уже начавшегося снижения добычи на Ванкорском месторождении «Роснефть» получает дополнительный комфорт по выполнению его требований.

Краеобразующее предприятие

Для Красноярского края Ванкорский кластер месторождений изначально имел особое значение, причем не только с точки зрения налоговых поступлений и развития инфраструктуры. В прошлом десятилетии планы по развитию Ванкора ускорили процесс полного слияния с Красноярским краем двух регионов-«матрешек» – Таймыра и Эвенкии, в результате чего Красноярский край стал вторым по площади регионом страны, занимающим почти 14% ее территории. В свою очередь, на долю Ванкорского кластера приходится около 4,5% добычи российской нефти.

Наиболее значимым для Красноярского края событием последнего времени, связанным с Ванкором, стало решение вывести «Ванкорнефть» за пределы консолидированной группы налогоплательщиков, что сразу же принесло региону дополнительные крупные доходы в бюджет.

«Мы получили за счет этого дополнительно 10 миллиардов рублей и решили эту задачу на все оставшиеся годы; теперь у нас будет крупнорастущий налогоплательщик», – сообщил губернатор Красноярского края Виктор Толоконский в своем отчете перед депутатами местного законодательного собрания по итогам 2015 года.

«Раньше мы в лучшие годы получали около пяти миллиардов рублей компенсаций за выпадающие доходы, сейчас мы получаем от Ванкора 17 миллиардов рублей», – добавил Толоконский в конце 2016 года, выступая перед депутатами муниципальных собраний.

На сегодняшний день «Ванкорнефть» вместе с «Норильским никелем» и золотодобывающей компанией «Полюс» входит в тройку компаний Красноярского края, на долю которых приходится около 40% доходов его бюджета и 70% поступлений налога на прибыль. Такая доля крупных налогоплательщиков сырьевого сектора ставит край в прямую зависимость от конъюнктуры мировых цен. Снизить эти риски возможно путем развития максимально полного цикла услуг в рамках отдельной сырьевой отрасли.

«Конечной целью освоения Ванкорского кластера заявлено создание "энергетического хаба", для которого необходимо системное осуществление геологоразведки, добычи и логистики во взаимоувязке друг с другом, – говорит Александр Полыгалов. – Последовательное осуществление таких мероприятий, как освоение Ванкора, ввод в строй трубопроводной системы ВСТО и выстраивание хозяйственных взаимосвязей с одним из возможных рынков сбыта (Индией) – это пример как раз такой взаимоувязки».

По мнению аналитика, оперировать подобного рода деятельностью из Москвы представляется малопродуктивным, скорее, имеет смысл осуществлять некую единую координацию на месте, что неизбежно будет усиливать роль «Ванкорнефти» в развитии Красноярского края. Со своей стороны, руководство региона, получающего от компании налог на прибыль и НДФЛ, заинтересовано и в росте прибыльности «Ванкорнефти», и в создании высокооплачиваемых рабочих мест на территории Ванкорского кластера, и в его дальнейшем освоении.