COVID-19 и газ: все не так плохо…пока

Что происходит на газовом рынке Европы? Опрошенные «НиК» эксперты говорят о том, что последствия пандемии, конечно, будут, но не такие тяжелые, как для нефти.

Причины того, что газовый рынок в текущей ситуации штормит гораздо меньше, чем нефтяной сектор, лежат на поверхности. Вирус ударил по передвижению людей, обрушив спрос на нефтепродукты и на нефть. А вот газ по-прежнему нужен для производства электроэнергии и бытовых нужд. Алексей Калачев, аналитик ГК «ФИНАМ», комментирует ситуацию в Европе: «Влияние эпидемии на рынок нефти достаточно очевидно: снижение мобильности в период карантина и самоизоляции обрушивает спрос на топливо для транспорта и, соответственно, спрос на сырье для него.

Однако население, оставаясь дома, лишь увеличивает потребление электроэнергии и газа для бытовых нужд».

В ежемесячном обзоре, подготовленном Центром энергетики Московской школы управления СКОЛКОВО, также утверждается, что резкого обвала спроса на газ в Европе мы не увидим. «Безусловно, привычные показатели потребления газа в Европе в промышленности и электрогенерации изменятся, — считают аналитики СКОЛКОВО. — Промышленности может понадобиться меньше газа, бытовому сектору в условиях изоляции и карантина — потенциально больше».

Эксперты СКОЛКОВО приводят данные аналитиков Rystad Energy, которые пока надеются на скромный, но прирост потребления газа по году. При условии, что режим карантина в странах Европы продлится до конца апреля, спрос упадет на 4,1 млрд куб. м. А по итогам 2020 года газовый рынок Европы может даже вырасти на 2 млрд куб. м до 556 млрд куб. м вместо ожидавшегося ранее 6-миллиардного роста спроса до 560 млрд куб. м.

Алексей Белогорьев, заместитель главного директора по энергетическому направлению Института энергетики и финансов, подчеркивает, что делать прогнозы сегодня преждевременно. Тем не менее, его «предельная» оценка по европейскому рынку выглядит так:

«Роста не будет, это уже очевидно, но если основные карантинные меры завершатся к началу мая (что пока можно рассматривать как базовый сценарий), то глубина сжатия рынка составит не более 10-15 млрд куб. м в год».

Доцент ВШЭ Станислав Рогинский также считает, что, конечно, «последствия для европейского рынка будут, но все зависит от того, какое снижение потребления газа мы увидим в промышленности и сфере услуг». Многое будет зависеть от того, когда начнется восстановление европейской экономики. По мнению эксперта, во второй половине 2020 года дешевый газ вполне может развернуть спрос в сторону роста.

Правда, Алексей Гривач, заместитель генерального директора Фонда Национальной энергетической безопасности, придерживается мнения, что в ближайшее время ситуация усугубится: «Европа ушла на тотальный карантин из-за эпидемии. Это, очевидно, негативно отразится на спросе. Масштаб оценить сложно, но дисбаланс на европейском рынке, который возник во второй половине 2019 года из-за резкого роста предложения СПГ и его невостребованности на других рынках, в ближайшее время будет нарастать».

В частности, уверен Гривач, будет расти экспорт СПГ из США в Европу. «Поставки будут нарастать, так как в Азии проблемы продолжаются. Китай вышел из карантина, но его объявила Индия, которая до этого наращивала импорт СПГ. В том числе карантин остановил или существенно ограничил работу нескольких индийских СПГ-терминалов. Соответственно, новым поставкам американского сжиженного газа просто некуда деваться, кроме как в Европу. При этом контракты по его закупке выстроены так, что американские заводы получают фиксированную плату за сжижение, а забронировавшие эти мощности компании (европейские и азиатские трейдеры) несут всю тяжесть текущей конъюнктуры и получают колоссальные убытки от низких цен».

Алексей Белогорьев также полагает, что американские газовики будут стараться увеличивать экспорт газа. «На рынке США свой „идеальный шторм“, схожий с европейским, — говорит эксперт. — Предельно низкие цены на Henry Hub (уже ниже $1,7 за млн БТЕ), снижение спроса (за исключением электроэнергетики из-за еще более высокой, чем раньше, неконкурентоспособности угля), избыточные запасы газа в ПХГ, ценовой шок в добыче сланцевой нефти (что с временным лагом повлечет за собой снижение добычи газа). Всё это создает большие проблемы для газовой отрасли США, но не для экспорта. Напротив, сжатие потенциального спроса на внутреннем рынке даже в случае снижения добычи будет дополнительно выталкивать газ на экспорт. Благоприятны для экспорта и сверхнизкие цены на Henry Hub».

По мнению Алексея Белогорьева, поставщики американского СПГ пойдут в Европу: «Азиатский рынок испытывает те же сложности, кроме того, снижается его премиальность, поэтому у американских экспортеров нет выхода: им придется пытаться увеличить поставки в Европу и продавать СПГ, даже если цены в течение всего года не смогут покрывать операционные издержки (капитальные они не покрывали и раньше).

Конкуренция на европейском рынке сейчас не столько на уровне цен, сколько логистики и требований долгосрочных контрактов. У „Газпрома“ в этом контексте есть очевидные преимущества (даже минимальный уровень отбора по take-or-pay гарантирует экспорт более 150 млрд куб. м в год)».

Аналитики из СКОЛКОВО приводят следующую экономику поставок СПГ из США: «При уровне цен на газ на хабах Европы в $2,5/млн БТЕ цены на Henry Hub должны не превышать $1,1/млн БТЕ для того, чтобы трейдеры окупили свои операционные издержки. При текущем уровне цен на газ площадке Henry Hub в $1,6/млн БТЕ стоимость СПГ в Европе после регазификации составит около $2,9-3/млн БТЕ — на сегодняшний день это уже в „красной зоне“ даже по операционным издержкам, без учета долгосрочных предельных издержек. Однако у многих трейдеров СПГ-танкеры зафрахтованы на долгосрочной основе, что позволяет учитывать затраты на фрахт в качестве уже понесенных издержек, поэтому поток американского СПГ на экспортные рынки не останавливается. С 27 февраля по 25 марта на экспорт было отправлено 59 партий американского СПГ, что, впрочем, меньше, чем в феврале или январе этого года (64 и 69 партий соответственно)».

Опрошенные «НиК» эксперты считают, что азиатский рынок вряд ли сможет переломить ситуацию в целом. Алексей Гривач категоричен: «Говорить о восстановлении азиатского газового рынка, пока не побеждена экпидемия, не приходится. Снижение цен на нефть, к которым привязано большинство поставок СПГ в Азии, теоретически будет способствовать росту спроса на газ в регионе, но только после окончания карантина и возвращения к нормальной экономической жизни».

Алексей Белогорьев комментирует: «Непонятно, что будет в Японии (карантина как такого там до сих пор нет и правительство не планирует его вводить, но и однозначного преодоления эпидемии тоже — все еще сохраняются риски, что ситуация может выйти из-под контроля). В Южной Корее и Китае, а также в Тайване, Гонконге и Сингапуре действительно есть признаки преодоления (если не будет второй волны). В Юго-Восточной Азии, как и в Японии, всё неоднозначно. В целом для АТР можно говорить о стабилизации, но осторожно. В Индии шоковое снижение потребления в марте–апреле пока носит локальный характер (снижение спроса, если карантин не будет продлен, составит примерно 0,9-1,2 млн тонн)».

«В целом потребление газа в Азии в 2020 г. если и вырастет, то символически, — считает Алексей Белогорьев. — Вероятнее всего, мы увидим падение (опять же, много неопределенностей). Мировое потребление, на мой взгляд, уже однозначно снизится. На рынке СПГ пока положение чуть лучше: речь идет о стагнации на уровне 2019 г. (потенциальный спрос не досчитается около 20 млн тонн в год). Среднемесячные цены в АТР, скорее всего, удержатся выше $3 за млн БТЕ и к концу года превысят $4. Премия к европейскому рынку останется на текущем уровне около $1».

По мнению аналитиков из СКОЛКОВО, на данный момент поставщики газа в Европу заняли консервативную позицию. Пока свидетельств ценовой войны «всех против всех», как на рынке нефти, нет. Но как считают аналитики, конкуренция будет нарастать.

«На газовом рынке нет картелей, как на нефтяном, — рассказывает Алексей Калачев из ФИНАМа. — Нет соглашений, нечего разрывать и потому никакой новой „войны всех против всех“ тут можно не ждать. Конкуренция есть, и она будет расти. Конкуренция производителей СПГ между собой и конкуренция СПГ с трубопроводным природным газом. В отличие от рынка нефти, рынок СПГ даже более стандартизирован: нет такой сегментации по сортам, не всегда заменяемым, как у нефти. В отличие от трубопроводного газа, производителям СПГ удобнее иметь дело не с потребителями, а с трейдерами, которые отправят продукцию туда, где найдут спрос. Производители СПГ не так привязаны к конкретным рынкам, как нефтяники или, тем более, как „Газпром“.

„Газпром“ связан с рынками трубой. И его потребители привязаны к трубе. Это преимущество. Но его нужно удерживать в ценовой борьбе с СПГ, что можно делать как раз за счет более низкой себестоимости».

В ежемесячном обзоре СКОЛКОВО указывается, что пока «Газпрому» удается контролировать ситуацию. За 26 дней марта прирост поставок составил 4% по сравнению с уровнем аналогичного периода февраля. При этом в физических экспортных поставках «Газпрома» в марте находится как минимум 1,2 млрд куб. м «биржевого» газа, проданного на электронной торговой площадке по форвардным контрактам в январе — марте.

Аналитики СКОЛКОВО позитивно оценивают экспортную стратегию «Газпрома» и говорят о поддержании спотовых цен. «На условиях Day-ahead или Weekend в марте на электронной торговой площадке было продано только 3,5% объемов газа. Основные объемы пришлись на лето-осень этого года и даже на 2021 год. Можно предположить, что за счет использования более длинных форвардных контрактов „Газпром“ не допускает деградации своих спотовых цен — на сегодняшний день уровень их цен составляет порядка $110 за тысячу кубометров, в то время как биржевые цены на европейских хабах уже опускались ниже $80 за тысячу кубометров. С начала года „Газпром“ продал уже около 9 млрд куб. м газа через ЭТП или в среднем по 3 млрд куб. м в месяц. Если сделать предположение, что отбор по долгосрочным контрактам по итогам года окажется на минимальном уровне take-or-pay в 75% от максимальных годовых контрактных количеств в 205 млрд куб. м, то отбор по ним составит порядка 154 млрд куб. м. Для того, чтобы приблизиться к своей заданной планке в 200 млрд куб. м годового экспорта, компании придется продать на ЭТП 46 млрд куб. м газа в дополнение к контрактам или почти по 4 млрд куб. м в месяц. Пока компания этого не делает, не „заливая“ Европу дешевым биржевым газом».

Однако по словам Станислава Рогинского, большой вопрос в том, будет ли COVID-19 признан в Европе форс-мажором, который позволит нарушать контракты по поставкам газа. Пока европейские компании не понимают этого и наполняют свои газохранилища. А вот на азиатском рынке процесс уже пошел. По данным СКОЛКОВО, китайская компания PetroChina уже объявила форс-мажор по исполнению сразу нескольких контрактов как на закупку партий СПГ, так и на трубопроводный газ. А Казахстан объявлял о снижении поставок газа в Китай на 25% после объявления форс-мажора.

Сергей Кузнецов